Час спустя он нашел тропу, которая вилась по крутому склону, уводя в укромную долинку. Он увидел плетеные хижины каннов и коновязи. Лошадей было более двухсот. Исчадия беззаботно расхаживали по поселку, останавливались у костерков, на которых готовилась еда, болтали, собравшись группами у больших костров.
Некоторое время Шэнноу изучал местность вокруг, а затем пошел назад через деревья. Порой он замирал и бросался в снег, услышав пистолетный выстрел, но он вернулся к своей лошади незамеченным. Канн ушел — но перед этим он вырвал глаза убитого исчадия. Мальчик больше не выглядел красивым. Шэнноу замерз и скорчился между лошадьми, привалившись спиной к кусту, в ожидании воинов из поселка. Час спустя он вышел на опушку и увидел, что они стоически ждут его у креста. Один из них посмотрел в сторону деревьев, увидел его, и он махнул им.
Первым до него добежал Шонал.
— Они устроились на ночлег?
— Да.
— Когда нападем?
— После полуночи.
Шонал кивнул.
Среди подходивших Шэнноу увидел Селу и подозвал его.
— Тебе следовало остаться в поселке!
— Я мужчина, Громобой!
— Вот и он был мужчиной, — сказал Шэнноу, кивая на труп.
В сумерках пистолетные выстрелы смолкли, а Шэнноу казалось, что он вот‑вот превратится в ледяную статую. Остальные словно не замечали холода, и он проклял свои стареющие кости.
В ясном небе засияла луна, а незадолго до полуночи кусты у головы Шэнноу раздвинулись. Из них вышел воин. Шэнноу перекатился на другой бок, правая рука выхватила пистолет. Воин, канн, присел на корточки рядом с Шэнноу.
— Я тоже убиваю исчадия, — сказал он.
Остальные всполошились. Многие похватали оружие, стрелы нескольких луков были нацелены на канна. Шэнноу убрал пистолет в кобуру.
— Добро пожаловать, — сказал он.
Канн поднес ладони к губам и издал легкое жужжание. Вокруг них тотчас возникли воины‑канны, вооруженные ножами и топориками. В полутьме Шэнноу не сумел их сосчитать, но ему показалось, что их по крайней мере вдвое больше, чем жителей поселка.
— Теперь мы будем убивать исчадия, да?
— Нет, — ответил Шэнноу, — мы будем ждать.
— Зачем ждать? — спросил воин.
— Многие еще не заснули.
— Хорошо. Мы идем с тобой.
Его заостренные зубы немножко смущали Шэнноу. К ним прокрался Шонал.
— Негоже, — шепнул он, — сидеть вот так с каннами.
Вожак каннов зашипел, сплюнул и схватился за рукоятку ножа.
— Довольно! — сказал Шэнноу. — Можете продолжить свою войну потом, а пока хватит одного врага.
— Я последую за тобой, Громобой. Но меня тошнит от них.
— Вероятно, он чувствует то же, Шонал. Потерпи.
В полночь Шэнноу подозвал к себе обоих вожаков.
— Они выставили часовых и, если соблюдают дисциплину, скоро должны их сменить. Нам следует выждать, пока не произойдет смена, а потом убить новых, когда они останутся одни. И бесшумно — никаких стонов, криков или военных кличей. Едва начнется стрельба, бегите! Луки и ножи не оружие против пистолетов. Вы меня поняли?
Оба кивнули.
— И еще мы должны украсть столько их лошадей, сколько сумеем. Шонал, поручи это Селе и другим самым молодым. Скажи, чтобы отогнали лошадей на запад и дожидались нас примерно в миле.
— А что будем делать мы, когда перебьем часовых? — спросил Шонал.
— Прокрадемся в селение и будем убивать их во сне. Обязательно забирайте пистолеты у каждого убитого и держите их на взводе. Вы умеете стрелять из пистолета? — Оба покачали головами, и Шэнноу, достав свой, взвел курок. — Вот так. А потом прицеливаетесь и нажимаете вот на этот крючок.
— Я понял, — сказал Шонал.
— И я, — шепнул канн.
— Отлично. Теперь берите своих лучших воинов и разыщите часовых. Их должно быть четверо или шестеро по всему периметру селения. Когда убьете всех, возвращайтесь сюда с их пистолетами.
Канн бесшумно ушел, но Шонал задержался.
— Это как‑то… противоестественно, — шепнул он.
— Я знаю.
Шонал исчез в темноте.
Началось нескончаемое ожидание, и нервы Шэнноу напряглись до предела. Каждую секунду он ожидал услышать выстрел или крик. Когда миновала вечность, из кустов появился желто‑голубой вожак каннов.
— Восемь, — сказал он, поднимая два заряженных пистолета.
— Поосторожнее! — мягко посоветовал Шэнноу, отводя стволы от лица.
Он рывком поднялся на ноги, и его левое колено издало треск, который показался ему громче выстрела.
— Старые кости, — сказал канн, покачивая головой. Шэнноу ответил ему грозным взглядом и вошел в лес. Воины бесшумно следовали за ним. К селению они подошли как раз, когда луна спряталась за облако. Шэнноу присел на корточки у спуска к хижинам. Рядом с ним пристроились Шонал и канн.
— Разбейте своих людей на шестерки. Очень важно, чтобы мы вошли одновременно в наибольшее число хижин. Все, у кого есть пистолеты, отойдут вот туда, к ручью. Рано или поздно кто‑нибудь проснется или закричит, или выстрелит. Тогда сразу же бегите в лес. Затем пусть те, кто с пистолетами, начнут стрелять. Но помните, каждый пистолет стреляет только шесть раз. Вы все поняли?
Оба кивнули, но Шэнноу повторил план нападения еще два раза, чтобы они запомнили каждую мелочь.
Тогда он вынул охотничий нож, и воины бесшумно спустились в долину. У южного конца селения они разбились на группы и исчезли в хижинах.
Шэнноу ждал снаружи, оглядывал окна и двери других хижин. До него доносились булькающие стоны и порой шум схватки, но негромкие, и вскоре из хижин вышли воины, обагренные кровью.
Из хижины в хижину перебегали мстители, и ночной ветер донес до ноздрей Шэнноу смрад смерти. Он убрал в ножны свой чистый нож и вытащил пистолеты. Их удача не могла продолжаться много дольше.
У шестнадцатой хижины нервы Шэнноу натянулись до предела.
И тут произошла катастрофа: кто‑то из воинов взвел курок захваченного пистолета, нажимая пальцем на спусковой крючок. Грянул выстрел, и его раскаты разнеслись по всему селению. В мгновение ока из хижин во мрак хлынули люди и воцарился хаос.
Шэнноу поднял пистолеты, и град пуль посыпался на беспорядочно мечущуюся толпу. Люди вскрикивали и падали как подкошенные, мрак пронизывали вспышки других выстрелов. Мимо его уха просвистела пуля, он оглянулся и увидел канна, тщетно пытающегося поставить свой пистолет на взвод. И тут же канна сразила пуля. Шэнноу выстрелил из левого пистолета, и исчадие упал, угодив головой в тлеющий костер. Его волосы мгновенно вспыхнули огненным ореолом.
— Назад! — закричал Шэнноу, но грохот выстрелов заглушил его голос. Он выпустил по исчадиям все пули из обоих своих пистолетов, сунул их в кобуры, выхватил из‑за пояса адский пистолет и побежал назад к ручью, где более десятка воинов вспомнили его приказ. Немного в стороне канны бросились в атаку на исчадий и в самой их гуще стреляли в упор, но мешали воинам Шэнноу.
