компании, где ему предстояло работать, полностью подтвердилось с той лишь поправкой, что занимался «Лого-Строй» не жильем, а объектами «административного назначения». Вернее, по крайней мере в настоящий момент, строился всего один «объект», правда, весьма и весьма крупный даже по столичным меркам.
На территории старейшего московского завода «Конвейер» «Лого-Строй» возводил трехэтажную надстройку над главным сборочным корпусом для последующего размещения в ней офисов, контор и тому подобной «недвижимости коммерческой направленности». Целый этаж, по слухам, собирался занять под филиал известный банк. Количество квадратных метров этой надстройки, которое эдак небрежно обронил в разговоре глава «Лого-Строя» — почти пятьдесят тысяч — внушало уважение не только само по себе. Федор, быстро помножив в уме эту площадь на пятьсот долларов, — а такова в Москве минимальная себестоимость «усредненного квадратного метра» — получил в результате двадцать пять миллионов, и проникся уважением также и к количеству денег, которыми ворочал Алексей Куницын.
Вот на этом-то объекте Федору и предлагалось в течение обозримого будущего трудиться в качестве так называемого «технадзора», то есть инженера, основные обязанности которого состояли в контроле за качеством строительных работ. За эту непыльную работенку господин Куницын готов был платить восемьсот американских долларов в месяц. Такая сумма хоть и не была по современным меркам манной небесной, но небогатый бюджет семьи Ионычевых почти удваивала, и Федор, не раздумывая, согласился.
Такая работа для Федора, за годы «государевой» службы возводившего объекты и покрупнее, и посложнее, была проста и понятна. Коллектив в «Лого-Строе» тоже подобрался нормальный, так что Федор быстро освоился и на стройке, и в конторе. Единственное, что сначала немного тяготило, это строгий график работы. К девяти утра обязательно нужно было быть на заводе, и до обеда — были реальные дела, не было ли — предписывалось находиться там, «осуществлять технический надзор». К трем нужно было прибывать в офис и там торчать строго до шести, каковое время надлежало «работать с документацией». Документацию же эту, то есть рабочие чертежи, по которым велось строительство, Федор по многолетней привычке запоминал наизусть с первого просмотра. В общем, кроме ежедневного доклада начальнику, как правило, сводившемуся к фразе: «Все в порядке, шеф!», делать в конторе нечего было совершенно. Федор изнывал от скуки, втихаря разгадывал кроссворды, чего, глядя, как его коллеги по офису корпят, не поднимая головы, попервоначалу даже стеснялся. Потом, приглядевшись и поняв, что атмосфера общей пахоты — чистой воды фикция, и на самом деле каждый тоже по-своему убивает время, стесняться перестал и решил наполнить часы вынужденного безделья содержанием.
Небывалое дело по нынешним временам, но компьютер в офисе был один — у секретарши Юли. Конторская дива, по слухам, была директору «из своих» и, вероятно, в связи с этим обстоятельством умениями, необходимыми современной секретарше, не блистала. В частности, быстро печатать она не могла, щелкала по клавишам двумя пальцами, а ее длиннющие, под стать ногам, искусственные ногти не оставляли ей никаких шансов в ближайшие пару лет в этом деле преуспеть. Собственно, печатной работы у нее было немного, но уж когда подваливало, бедная Юля за безупречный маникюр платила в полный рост, засиживаясь с печатанием документов чуть не заполночь. Федор же, которому за время его писательства текстовый редактор «Майкрософт Ворд» стал за старого приятеля, скорость набора на «клаве» имел изрядную. Смекнув это дело, в один такой раз, когда в конце рабочего дня на Юлином столе выросла кипа рукописных листов, к утру долженствовавшая превратиться в безупречный с точки зрения грамматики и оформления договор, Федор предложил девушке свою помощь, каковую та приняла с нескрываемой радостью. Федору это стоило какого-то часа сверхурочной работы, но с той поры все бумаги, которые по долгу службы ему время от времени приходилось составлять, Федор получил официальное право набирать на компьютере сам. Разумеется, с умным видом сидя перед экраном монитора, девяносто процентов времени Федор посвящал не актам приемки выполненных работ и служебным запискам, а своему рОману.
Неудивительно, что написание книги с мертвой точки сдвинулось и быстро пошло вперед. Придумалась наконец-то и интрига, на отсутствии которой, собственно, Федор и буксовал. В общем, пару месяцев назад Федор с победоносным видом, сыграв в голове туш, с размаху стукнул по клавише с символом точки, эту самую точку в конце рОмана и поставив. Но написать книгу — это меньшая часть дела, самое трудное — опубликовать ее. И что для этого нужно делать, представлялось лишь в самых общих чертах. Федор начал с самого начала. В пухлом справочнике «Желтые Страницы» он открыл раздел «Издательства», и прошерстил его весь. Издательств в Москве оказалось много — более четырехсот, и только на то, чтобы обзвонить их все, могло уйти и месяц, и два. К счастью, иногда сами названия, типа «Медицинская книга» или «Техническая литература» — уже позволяли отсеять такие издательства из списка подходящих. Но даже тех, чьи названия звучали вполне индифферентно, осталось около сотни. Федор крякнул, и засел за телефон. Свой рОман сам автор преподносил как «книгу о современной жизни с детективным уклоном», и чаще всего на том конце провода с разной степенью скуки в голосе отвечали, что такая тема издательству не подходит. Золотыми крупинками среди гор пустой породы звучали ответы: «Ну, приносите, почитаем». Таких в результате набралось пять. Федор купил две пачки бумаги для принтера, в очередной раз напросился помочь Юле и, оставшись после рабочего дня в офисе одни, распечатал пять экземпляров рукописи. И, только уже запаковав пачки листов в заранее подготовленные большие конверты, сообразил, что нигде не указал свое авторство. Надо было бы, конечно, перепечатать первые листы, но не было больше конвертов, и Федор фломастером на каждом пакете от руки крупно вывел псевдоним, казавшийся ему очень удачным — Александр Агатов. И номер своего мобильного. В один из дней он взял отгул, и развез рукописи по заинтересовавшимся издательствам. На прочтение везде брали не меньше месяца, и потянулось томительное ожидание. Первым пришел ответ из самого крупного и известного издательского дома, чьими «дюдиками» в мягких обложках были наводнены ларьки Роспечати и книжные развалы. Корифеи книгопечатного бизнеса вежливо расшаркивались, давали рОману высокую художественную оценку, однако же со словами, что «…сугубо социальная ориентированность сюжета выводит книгу за привычные границы жанра, что снижает ее коммерческую привлекательность», публиковать отказывались. Федор подивился затейливости формулировочки и стал ждать ответа из других издательств. Три из них последовали вскоре, но тоже были отрицательными. Федор впал в уныние. Но дней десять назад ему на мобильный раздался звонок, и дама, представившаяся Дашей Копейниковой, редактором из издательства «Фаэтон», прокуренным басом Фаины Раневской с места в карьер сообщила, что книга лично ей очень понравилась, и она рекомендовала ее к опубликованию. Уважаемый автор не против? У Федора от неожиданности перехватило дыхание, и он только что-то невнятно промычал в ответ. Редактора Дашу такое красноречие, видимо, позабавило, и она громоподобно и эдак чуть покровительственно рассмеялась:
— Ну, вот и славно. Наш «главный» гриппует, поэтому на этой неделе редакционного совета не будет. Придется вам набраться терпения до следующей среды, ладно?
— Ладно, чего уж, потерпим, — выдавил из себя первую связную фразу Федор.
— Отлично! — гулко воскликнула Даша. — Тогда вы мне звоните в среду после обеда, часика в четыре, в пять. Я думаю, к тому времени все уже случится.
— А чего должно случиться-то? — совсем уже придя в себя, решился на вопрос Федор.
— Как, чего? — не поняла Даша. — На редакционном совете принимается решение о том, подписывается книга к печати, или нет. Конечно, никто мое мнение оспаривать не будет, но — официоз, знаете ли.
— А-а, — содержательно прокомментировал информацию Федор. — Ясно.
— А вы, Александр, похоже, автор еще совсем молодой? — хмыкнула в трубку Даша. — Это у вас какая по счету книга?
— Да первая, однако, — чуть не поперхнулся, услышав обращение к себе по вымышленному имени, Федор.
— Надеюсь, не последняя! — воскликнула Даша. — У вас получается, вам обязательно нужно писать!
— Значит, буду, — не стал спорить польщенный Федор, чувствуя, что беседу на эту тему мог бы поддерживать бесконечно долго.
— Да, и еще мне нужны ваши данные, — бесцеремонно увела разговор в сторону Даша.
— Какие данные? — не понял Федор.
— Для авторского договора, — тоном терпеливой училки младших классов пояснила Даша, — Фамилию и имя я знаю, нужно отчество, прописка, ну, и все прочее.
