— С чем-с чем? — переспросила она, появляясь с пузырьком в руке. — Вот, есть тетраизол. Спрэй. Он и от горла тоже.
— Вот его то бде и дуждо.
— А, так ты за ним, — огорчилась Ника и снова остановилась в трёх шагах от меня.
— Дет, де толко, — возразил я. Закрыл глаза, потянул носом, пытаясь почуять… Но нет. Чёртов насморк.
— Дрю, ты что? — Я открыл глаза. Ника рядом уже.
— Дика, я хотел тебя… — начал я.
— О-ох! — сказали у меня за спиной. Я резко повернулся. Далила.
Кровати у них в комнате стояли точно так же, как в нашей со Штуцером конуре. На той, что справа от входа, лежала Далила. Домашнее белое кимоно, перехваченное поясом. Голова запрокинулась, рука свисала, пальцы едва не касались пола. Я не заметил, как оказался рядом с нею. Испарина у неё на лбу, глаза закачены. Ошейник. В другой руке — дримодем. Провод зарядки подключен. Лампочка светится — полный заряд. Не меньше двух часов она в отрыве.
— О! О-х! — еле слышно простонала Далила, губы её дрогнули. Я потянулся, собираясь отключить модем.
— Она просила не выключать, — предостерегла Ника.
«Да. Отключу её внезапно — неизвестно, чем это кончится. Как понять, что у неё там происходит?» — раздумывал я. Афрокожа на лбу девушки казалась синеватой в неярком свете ламп. Бисеринки пота, синие тени вокруг глаз, лицо искажено гримасой, спутанные осветлённые волосы на подушке — она казалась жалкой, непривлекательной. Даже смотреть на неё было неприятно, и всё же…
— Бде дадо туда, к дей, — сказал я, выпрямляясь. — Это дуждо остадовить.
Я пошел к двери.
— Подожди, Дрю! — Ника поймала меня за руку. — Если ты туда уйдёшь, то я тоже. Пропади всё… Я не хочу тут оставаться без тебя, пока ты будешь лежать вот так, как она. Пусть ты не со мной. Пусть. Но я с тобой.
Ника в отчаянии молола вздор, пытаясь удержать меня за руку. Но её я не жалел, нет. С ней всё по- другому, поэтому пускать её в дрим было нельзя. Это я уже знал, но объяснить ей не мог, да и времени не было. Сказал только, чтоб ждала меня и не вздумала отключать дримодем Далилы, взял из безвольно опущенной руки моей подруги пузырёк с лекарством и выскочил вон из комнаты. Поворачивая на лестницу, оглянулся: Ника вышла проводить меня. Сутулилась и плечи обхватила руками, словно зябла. Но и тогда, глянув на неё мельком, я не жалость почувствовал, а нечто совсем другое.
Глава восьмая
У меня сложился определённый план. Вполне удачный, на мой взгляд. Не обязательно полностью терять контакт с реалом при включённом дримодеме. Если не грузить дрим, я буду видеть то же, что чипанутые, — слой инфо. Когда нужно будет управлять, войду в консоль, сделаю, что надо, и тут же вывалюсь обратно. Если в реале рядом со мной будет Ника, я всегда смогу отличить сон от яви. Просто, правда? И мне так казалось, когда я торопился в свою комнату.
Всего-то мне и нужно было — взять модем и вернуться к Нике. Сделай я это — всё могло пойти иначе, но мне приспичило срочно опробовать лекарство от насморка. Я глянул на Штуцера — тот спал, возложив на стол лысую голову с косицей антенны. С ним и раньше такое случалось, когда делал домашку и случайно цеплял выпадающее чип-видео. Глянул я на Штуцера (голова на столе, слюну уже пустил) и подумал о том, как буду выглядеть в реале со своими соплями, когда в гостях у Ники включу дримодем. «Нет, — думаю, — лучше я у себя в комнате тетраизол применю назально и перорально. В смысле, в нос и рот пшикну».
Дримодем валялся у меня на кровати. Я сдвинул его в сторону, улёгся, — герц его знает это лекарство, как оно действует, вдруг с копыт снесёт? — сунул в рот, нажал, — гадость какая! — сунул в ноздрю, пшикнул, — глаза на лоб! — сунул во вторую ноздрю, пшикнул и с минуту ещё лежал, пуча глаза и хватая ртом воздух. Могучее средство этот тетраизол. Я запихал пузырёк в карман и решил полежать немного, чтоб оклематься. Пока лежал, взял дримодем. Заряжен полностью, должно хватить часов на двенадцать, можно не экономить батарейку. Без разницы, думал я, где включить: здесь или у Ники. Всё равно нужно подождать, пока подействует ядрёный спрей. Главное — не провалиться в дрим.
Я повозился, подкладывая под затылок дугу излучателя и надевая ошейник, уложил волновод, чтобы он не мешал крутить башкой, прицепил дримодем к поясу и бездумно врубил девайс. Лёгкое головокружение, точно как в прошлый раз, и больше ничего. Перед глазами обшарпанный потолок нашей со Штуцем комнаты. Впрочем, нет, вру. Кое-что новое появилось сразу. Незнакомый запах. Очень приятный, между прочим. Откуда он? Я повернул голову и тут же вскочил с кровати. За столом, напротив притомившегося от занятий Штуцера, — полупрозрачная фигура. Женщина. Силуэт шевельнулся, и я услышал:
— Эндрю, я ждала тебя здесь целую вечность. Минут десять, не меньше. Где ты пропадал?
Призрачные краски сгустились, женщина перестала быть прозрачной, и я узнал её.
— Вообще-то, я пропадал в твоей комнате, — сказал я призраку Далилы. — А сюда вернулся за модемом. Торопился в вирт, знаешь ли.
— Зачем? — пропела, кокетничая, Далила.
— Затем, чтобы тебя предупредить! — рявкнул я. — Вываливайся скорее в реал, пока они до тебя не добрались!
— О! До меня кто-то добирается? Кто эти негодяи? — Ей было смешно, понимаете? Я думал, сейчас взорвусь. Не миновать ремонта в комнате. Но я взял себя в руки и заговорил спокойнее:
— Долго рассказывать. Вываливайся в реал. Если не можешь, так я сейчас поднимусь к твоему те… к вам в комнату и отключу модем.
Запах усилися. Приятный, ничего не скажешь, но слишком резкий. От него всё плыло перед глазами, кружилась голова. Я принюхался. Какие-то знакомые примеси.
— Не надо отключать, Эндрю, — попросила Далила, поднимаясь. — И в комнату не ходи, там Ника. Мне нужно поговорить с тобой наедине.
Я покосился на Штуцера.
— Этот нам не помешает, — успокоила Далила, перехватив мой взгляд. Она легонько шевельнула правой рукой, и Штуц исчез.
— Что ты с ним… — шепнул я, но не договорил «сделала». Запах усилился, я уловил в нём знакомые части, только теперь их было больше. «Меня атакуют, — сообразил я, стараясь не паниковать. — Это от неё так пахнет? Не может быть, чтобы она… Куда она девала Штуца?»
— Я вычла его из слоя, — с безмятежной улыбкой сообщила Далила. — Пусть побудет инвизибл, так лучше.
Я отступал, мысленно отбиваясь от лезущих в мозг червей, но кроме них в потоке было ещё что-то незнакомое мне, оно-то и делало аромат таким приятным.
Я непроизвольно пятился, Далила неторопливо шла ко мне.
— Дрю, почему ты меня боишься? Я же всё теперь знаю. Знаю о бегстве. Знаю, как ты приехал, чтобы найти меня в Городе. Знаю, что из-за меня ты поступил в универ. Знаю и то, что у тебя были неприятности. Я виновата, но я могу загладить вину. Со мной тебе не нужно будет бояться Системы, потому что теперь я управляю ею.
— Значит, это ты мой мозг хакнула! — сообразил я. Ошейник дримодема душил меня, стало жарко.
— Просто хотела узнать тебя лучше, — мягко проговорила Далила. Мне больше некуда было отступать, за спиной оказалась не дверь, а стена. Я затравленно оглянулся. Двери больше не было. И комнаты тоже не было. Чернота, разделённая бесконечной стеной, в неё, в эту гладкую холодную ограду я и упёрся лопатками.
Далила подошла совсем близко; пока я озирался, она сменила скин. Стала похожа на воланчик для
