расположенные на возвышенности, использовались как наблюдательные пункты. Перед передним краем, в 20–100 м, устанавливалось сплошное проволочное заграждение в несколько рядов, которое состояло на отдельных участках из рогаток и так называемого немецкого забора (усиленный проволочный забор). Между проволочными заграждениями и окопами, в наиболее опасных местах, были проволочные заграждения из спирали Бруно. Проволочные заграждения усиливались полями противотанковых и противопехотных мин, расположенных в шахматном порядке или вразброс. В каждом опорном пункте имелось по несколько оборудованных позиций для противотанковых орудий, ротных и батальонных минометов. Для быстрого маневра позиции соединялись ходами сообщения.
Артиллерийские батареи располагались, как правило, в 2–5 км от переднего края. Огневые позиции артиллерии были хорошо оборудованы в инженерном отношении. На позициях сооружались специальные орудийные окопы с колодцами для стока воды и блиндажи на отделение. С фронта, перед огневыми позициями, ставились проволочные заграждения, а с флангов выкапывались окопы для противотанковой обороны. Снаряды хранились в отдельных убежищах в ящиках.
Штабы полков и батальонов размещались в населенных пунктах. Командный состав располагался в хорошо оборудованных блиндажах, землянках и домах, занимая одну из главных улиц, по которым запрещалось ездить. Офицерские помещения имели телефонную связь, электрическое освещение и были радиофицированы. Далее, в глубине, по рекам Вазуза и Гжать, на наиболее важных участках немцы готовили вторую оборонительную полосу.
Перед фронтом 31-й армии Западного фронта в той же операции немецкая линия обороны представляла собой сплошные траншеи с густой сетью ходов сообщения полного профиля, с проволочными заграждениями в два-три ряда. На танкоопасных направлениях на глубину 10 км были установлены противотанковые мины и фугасы, вырыты эскарпы и рвы, поставлены надолбы. Блиндажи на каждое отделение имели перекрытия в 4–6 накатов бревен диаметром до 20 см. В населенных пунктах все каменные и часть деревянных построек и их подвалы были превращены в двух– и трехамбразурные огневые точки. Глубина главной полосы обороны достигала 5 км.
В Сычевке, в самом городе и на железнодорожной станции, были возведены мощные инженерные сооружения, хорошо укреплены берега рек Касни и Вазузы. Многочисленные дзоты были соединены густой сетью траншей.
В районе Гжатска было создано несколько линий обороны. Первая проходила по укрепленным высотам перед городом, вторая – по реке Алешня, третьей был сам город, разделенный рекой Гжать на две части, с его каменными зданиями.
Основательно был укреплен Ржев. Так, перед фронтом 30-й армии Калининского фронта только на линии Ильино – Подсосенье – Космариха – Свиньино – Немцово в течение мая – июня немецкие войска соорудили 559 дзотов и блиндажей, отрыли 280 окопов, 7 км противотанковых рвов, оборудовали 23,5 км лесных завалов. В мае – июне так называемая линия «Кенигсберг» севернее и восточнее Ржева была укреплена по всему фронту немецкой 9-й армии. Местами возникли настоящие бункерные деревни, например, по фронту 18-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии, где бункера даже получили названия немецких городов. Причем по мере отхода немецких войск строились новые линии обороны. Так, предвидя возможный отход с линии «Кенигсберг» в ходе Ржевско-Сычевской наступательной операции советских войск, в северной части Ржева строилась во второй половине августа новая, так называемая линия «Новый Кольберг». В ее строительстве участвовали не только саперные батальоны, но и вернувшиеся из отпусков солдаты, обозные части и даже местное население. Участники наступления частей и соединений 30-й армии Калининского фронта в сентябре 1942 г. вспоминали позднее, что немецкая оборона на северо-восточной окраине Ржева представляла собой минные поля, несколько рядов проволочных заграждений, затем две траншеи полного профиля с бункерами и блиндажами на расстоянии 500 м друг от друга. Все дома были соединены друг с другом закрытыми ходами сообщения, подвал каждого дома был превращен в дот, приспособленный к круговой обороне. На углах улиц были вкопаны танки[2] .
По воспоминаниям участников боев, немцы часто устраивали в заграждениях сюрпризы. Например, возле д. Космарихи в районе Ржева немцы соединили проволочные заграждения с противотанковыми и противопехотными минами, и любое прикосновение к проволоке вызывало взрывы.
В итоге почти годовой работы ржевско-вяземский плацдарм был укреплен практически по всему фронту на много километров вглубь. В советской литературе начала 1950-х годов говорилось, что этот участок был укреплен «всеми средствами современного инженерного оборудования». В современных работах говорится о 80–100-километровой глубине обороны. При описании «Мартовской операции преследования 5-й армии» [1943 г. –
Схема 2.
Немецкие войска использовали проходившие по территории выступа сооружения ржевско-вяземского оборонительного рубежа, который строился летом и осенью 1941 г. и был готов к началу октября 1941 г. на 40–50 %. В Сычевском районе Смоленской области этот комплекс оборонительных сооружений получил название «линии Сталина». Укрепления рубежа не были использованы советскими войсками при отступлении (схема 2), и на территории, например, современной Тверской области доты местами до сих пор стоят в целости и сохранности. Использование их противником иногда было совсем неожиданно для командования воевавших здесь советских войск. Так, например, в докладе о боевой деятельности частей 39-й армии Калининского фронта в январе 1942 г., когда армия продвигалась к Сычевке по немецким тылам, для ее командования было неожиданностью, что «враг использовал укрепленную полосу, подготовленную и построенную нашими частями в период осеннего отхода, о наличии которой армия не была поставлена в известность. Эта укрепленная полоса имеет доты и дзоты. Противник, опираясь на эти оборонительные сооружения, значительно усилил сопротивление…». Это же было и в 1943 г. при отступлении вермахта с ржевско-вяземского плацдарма. Справедливости ради надо отметить, что в 1942 г. эти оборонительные сооружения использовали и части 29-й и 39-й армий.
Таким образом, в первой половине 1942 г. перед Москвой был создан оборудованный плацдарм немецких войск, который командование вермахта, планируя использовать для наступления на центральном стратегическом направлении Восточного фронта, постоянно укрепляло и упорно удерживало весь 1942 г. Для того чтобы устоять под натиском войск Западного и Калининского фронтов в 1942 г., командование вермахта сосредоточило на центральном участке советско-германского фронта, в том числе в районе выступа, до трети всех сил, находившихся на Восточном фронте (таблица 1).
В разное время от половины до двух третей группы армий «Центр», сосредоточенной на центральном участке, находилось в ржевско-вяземском выступе. Генерал Х. Гроссман, бывший командир 6-й пехотной дивизии, воевавшей в районе Ржева, перечисляя войска 9-й полевой и 3-й танковой армий, действовавших на выступе – «Truppen im Raum Rshew», – называл 42 пехотные, танковые, СС, авиационные дивизии.
