Ром.
Ракия, дежурившая у стойки с коктейлями, подскочила к телевизору — наконец сообразила, что нужно включить громкость.
— Масса Стив, это я, — лаково подмигнула Ром, пряча мачете в широкие ножны, пристегнутые к лиловатому влажному бедру. — У меня новости: князь Лисей Вышградский только, что выступил в поход со своей дружиной. По слухам, отправился примирять враждующие племена стожаричей и узолов.
Я молчал. Не мог говорить. Я глядел на бикини.
— Кхм-кхм! Масса Стив? — Рейнджер Ром удивленно подняла брови. — Я не помешала вашему обеду? Вы приказали доложить, когда князь Лисей покинет пределы деревни, не так ли? Ну вот, я сообщаю. Вам нравится мой новый купальный костюм, масса Стив? Вы ведь просили…
Я не нашелся, что ответить. Поспешно сделал вид, что размышляю.
— А… э… покажи-ка нам князя Лисея с его воями, — приказал Би-Джей, приходя на помощь растерявшемуся повелителю.
Экранчик мигнул, мулатка исчезла. Зато открылся вид снизу на вершину крутого изумрудно-травяного холма, забрызганного искрами ромашек и клевера. На холме не было ни души. Только некий отдаленный гул… Будто поезд грохочет невдалеке.
— Конница князя Лисея скоро появится, масса Стив, — прозвучал закадровый комментарий Ром. Поерзав на троне, я устроился поудобнее — приготовился насладиться зрелищем. Уверен: сейчас, как в дешевом голливудском эпосе, на гребень холма внезапно, будто из-под земли выпрыгнут всадники в одинаковых униформенных доспехах…
Так, все правильно: появилась пыль. Угу, красиво: желто-бурая муть поднимается от земли. Интересно только, откуда взялась пыль на свежем травяном склоне? И вдруг я понял: это не пыль. Это — вонь.
— Превышение предельно допустимой концентрации сернистых газов в атмосфере, — бодро доложил голос Ром. — Очень воняет, масса Стив. К чему бы это?
Я не успел ответить. Земля мелко задрожала в суетливом ужасе — так, что задергалась камера и медленно, выворачиваясь корнями, повалились рядом несколько деревьев. Желтыми клубами вони угрожающе затянуло гребень холма, сплошь, сплошь… И вот —
Усилием воли я заставил себя прикрыть нижнюю челюсть. Это что же… и есть войско князя Лисея Вышградского?
Нет. Вся эта нечисть — просто… разбегается в панике! Вот — насекомая толпа потревоженных серверов скатилась с холма, мелькнула мимо камеры обрывками седых кос, мутного рванья и зловонных заклинаний. И сразу — рассеялась желтая вонючая нечисть над вершиной. Снова тишина. Лишь несколько поваленных берез еще шумят в траве переломанными ветвями.
И только теперь мы услышали звенящий голос рога. Вмиг оттаяли широкие борозды инея, седые шлейфы замерзшей слизи, оставленные по верхам травы бежавшими серверами. Первая отважная птичка, очухавшись от пережитого ужаса, сдавленно чирикнула в кустах. Прямо перед камерой офигевший от давешнего зловония муравей пьяно выполз на кончик неподвижного березового листа и посмотрел. Туда же, куда смотрели все мы — вверх, на гребень.
Ну вот: крутые парни пришли. Я понял это, когда широкий холм вдруг, по всей ширине своей, слева направо пророс щетиной тоненьких игл. Это были острия копий. Как обычно, копья появились первыми. Уже потом засверкали — здесь, там и повсюду — солнечные искры на гребнистых шлемах. Заплескались пестрые султанчики перьев. Стяжки и хоруговки. Потом — разом — вынырнули на гребень многоцветные пятна конских морд в стальных личинах. И — ровными рядами — яркие плоскости тяжелых щитов. Бело-багряные, крещатые, расписные. М-да… на месте леших я бы тоже сваливал. Пока не поздно. Эти грецкие парни шутить не будут: не кавалерия, а колонна бронированных сибирских цирюльников.
Парней было ровно двадцать пять. Я не сразу разглядел предводителя — князь Лисей Вышградский неловко, как-то торчком держался в седле, завернувшись в мрачноватый дорожный плащ из толстой темной ткани. Как мудрый полководец, он держался позади своего блестящего войска. Как глупый юнец, он даже не прикрыл себя доспехом. Не надел шлема…
— Йоп-понский домовой… — пробормотал я, вглядываясь в бледную физиономию князя, едва видимую на небольшом экранчике. — А ну-ка… суперзум! Максимальное увеличение на лицо Лисея!!!
Вила Ром послушно сфокусировала оптику. Я несдержанно хихикнул. Би-Джей покосился на меня с недоумением, но я хихикнул вторично. Хи-хи. Вам знакомо это узкое строгое лицо с пронзительно-льдистым близоруким взглядом? Он и есть, касатик: Алексей Егорыч Старцев собственной персоной. Надо же… в князьки заделался! Ловок, крендель сушеный!
Я был рад его видеть. И знаете почему? Да потому что он мой друг. А темперамент друга я знаю как свои… как свои пять перстней на пальцах. Это значит — князем Лисеем Вышградским теперь можно манипулировать в интересах борьбы с Чурилой! Вот кто поможет нам отбить у Рогволода алыберские камнеметы.
Признаться, я уж не надеялся выручить эти катапульты. До сих пор приходилось уповать единственно на Бисера. Он, кстати, не подкачал. Пока мы со жрецами потрошили артишоки, разведывательные вилы из группы «Динамо» подслушали разговор Бисера с его братвой: эти бандиты разработали неплохой план. Любопытно, что центральная роль в нем отводилась… грудастой полуденице Метаночке, похищенной дочери боярина Катомы Дубовой Шапки. Эта Метанка должна была охмурить самого княжича Рогволода. Сразу после захвата алыберских кораблей юная лихоманка собиралась увлечь Рогволода в лесную чащу для любовной игры. Там, вместо поцелуев и блаженства, княжича будут поджидать бандиты Бисера с дубинами. Хе-хе. Меня этот подлючий план вполне устроил. Главное — то, что в этом случае захваченный на купецких лодьях волшебный меч попадет в руки моего будущего супергероя Мстиславки…
А вот судьба другого ценного груза — волшебных камнеметов — до сих пор казалась мрачной. У банды Бисера явно не хватит сил отбить гигантские механизмы у многолюдной ватаги княжича Рогволода. И вот — когда я уж совсем загрустил по этому поводу — судьба преподносит роскошный подарок: двадцать пять тяжелых кавалеристов в блескучей броне. Впрочем… в нормальных играх и киноэкшнах иначе не бывает.
Осталась мелочь: уговорить Алексиса напасть на княжича Рогволода и защитить алыберских купцов. Подобно тому, как Бисера надлежало оторвать от поиска княжьих наследников, теперь придется доказать Старцеву ненужность его полицейской акции по примирению враждующих племен. Боюсь, это задание нельзя доверить моим симпатичным вилам… Алексис Старцев — человек твердокаменный, бетонноволевой и к женскому шарму почти невосприимчивый. Тут надобно орудовать не лаской, а логикой. Придется, видать, снова посылать в дело полковника Берубоя под маской почтальона.
— Ракия, солнце мое! А подай-ка папочке его любимую коробочку из-под сигар, — улыбнулся я. Огненный полызмей сразу все понял: поднялся с кресла и вперил в меня прохладный серый взгляд, ожидая указаний. — Миссия прежняя, полковник, — сказал я, натягивая перстень на большой палец (на других он болтался и норовил соскользнуть). — Прикинувшись почтальоном, передайте князю послание о прибытии алыберского купца и намекните, что купцу грозит опасность от разбойников. Все. Dismissed, мой мальчик. Удачи.
Семаргл тяжело вздохнул и исчез. А я бросился к лифту — вниз, в кабинет: задействовать все мониторы! Подключиться к зрению Берубоя! Посмотрим, как он это сделает. Сумеет ли уломать непреклонного Старцева?
Экран распахнул на полстены зелено-золотую завесу трепещущих листьев, выплеснул в зал тугую волну лесного шума. Ага, вот посреди веселой рощи вьется светлая сухая тропа. Щелк, щелк — картинка
