Аттестат зрелости

Парк. Ранняя сибирская весна. Цветут черемуха и сирень. Входят Вика и Клава с портфелями в руках.

Вика. Посмотри, какая прелесть… А пахнет как! Листочки ярко-ярко-зеленые!

Клава. Вика, мы пришли заниматься, а не любоваться листочками. Ты меня спроси по литературе. Ну, отчего я такая несчастная? И читаю много, и мама у меня интеллигентная, а не умею я литературно выражаться.

Вика. А ты поменьше старайся — лучше получится. Давай свою тетрадь.

Клава (вынимая тетрадь из портфеля). Вот. У меня там все вопросы записаны. Я сама составляла. Ты сначала подряд, а потом вразбивку. Ох, Вика, как мне один человек нравится.

Вика. Расскажи характеристику Печорина.

Клава (возбужденно). Викочка! Правильно! Он похож на Печорина. Гордый такой и воображает из себя много.

Вика (строго). Клавдия, тебе задан вопрос: характеристика Печорина.

Клава (припоминая). Печорин был одинок. Он любил скакать по степи только в обществе своей лошади… так как был охлажден…

Вика. Клавка, какую ты чушь несешь!

Клава. Я про Печорина не повторяла. Задай мне другой вопрос, (Всматривается в даль.) Ой, идет!

Вика. Кто?

Клава. Он… Печорин. Ты спрашивай, спрашивай, как будто мы его не замечаем.

Вика. Расскажи характеристику Беликова.

Клава. Беликов?.. Беликов боялся, как бы чего не вышло… ходил в галошах, с зонтиком и спал всегда с головой!

Вика (сердито). Он спал с головой, а ты отвечаешь без головы!

Входит Валентин.

Валентин (радостно). Вика! Здравствуйте, вот неожиданно!

Вика. Добрый день! А мы занимаемся… Вы не знакомы? Это — Клава Попова.

Валентин (подавая руку). Листовский.

Клава. Попова. У нас в школе литературный маскарад на днях, вы будете?

Валентин. Нет. Я всегда скучаю на вечерах.

Клава. А если я очень попрошу?

Валентин. Боюсь, что не поможет даже это. (Вике.) Я прочел вашу книгу, Вика.

Клава (обиженно). Я пойду.

Вика. Куда ты, Клавочка?

Клава. Мне надо… в одно место… (Валентину.) Так вы не придете?

Валентин. Нет.

Клава. Всего хорошего.

Валентин. И вам того же.

Клава, обиженная, уходит.

Вика (смущенно). Ну, как ваш братишка?

Валентин. Спасибо, ему, кажется, лучше.

Вика. Ну, я пойду.

Валентин. Подождите, Вика. Скажите, ваш любимый предмет — литература? Что, угадал?

Вика. Угадали. А вы, я слышала, будущий математик?

Валентин. Я люблю математику. И, говорят, умею мыслить отвлеченно, но она мне нужна не для отвлеченной цели.

Вика. А для чего?

Валентин. Вы слышали когда-нибудь о комсомольцах-стратонавтах: Федосеенко, Усыскине, Васенко?

Вика. Отец нам о них рассказывал. Это были смелые люди. Они поднялись на стратостате и побили мировой рекорд.

Валентин. Они заплатили за это жизнью. Их, так же как Икара, первого человека, поднявшегося в воздух, погубило солнце. А я хочу построить новый стратостат, которому ничто не будет угрожать. Я уже даже начал работу.

Вика встает.

Куда вы? Погодите…

Вика (нерешительно). Но мне надо…

Валентин. Хотите, я вам прочту стихи о стратонавтах? Хотите? Я никому не читаю своих стихов, Виктория, только вам…

Вика. Ну хорошо, читайте. (Садится на скамейку.)

Валентин.

Когда-то разбилось об острые скалы
Прекрасное, юное тело Икара,
Он в небо подняться задумал, и кара
Постигла за то, что отважно искало
Мятежное сердце дорогу сквозь тучи.
Лежит его тело, разбившись о кручи,
Растаяли крылья его восковые,
Сложили легенды о нем вековые,
Сквозь сказки, и песни, и давние были
О дивном полете его не забыли…
Зачем узнавать нам о том, что он не был?
Мы верим, он взвился в холодное небо,
Разбился, слетелись на труп его грифы…
Пусть правдою станут прекрасные мифы…
Я знаю людей, современников наших,
С сердцами Икара, с его же бесстрашьем…

Нет, Вика, я не буду вам читать всего, как они летели, как достигли рекорда, как разбились, я только самый конец…