сомнение и попросил мнимого Исава поцеловать его. «И ощутил Исаак запах от одежды его… и сказал: вот, запах от сына моего, как запах от поля». Окончательно уверившись, что перед ним старший сын, Исаак совершил торжественное благословение, которое наделяло Иакова правами первородства и делало его главным наследником отца. Когда вернулся с охоты Исав и обман открылся, было уже слишком поздно: отцовское благословение перед Богом отмене не подлежало, даже если было получено нечестным путем.
Спасаясь от гнева обманутого брата, Иаков по совету матери отправился к ее брату Лавану Арамеянину в Харран. Через месяц Лаван поинтересовался: «Неужели ты даром будешь служить мне, потому что ты родственник? скажи мне, что заплатить тебе?» У Лавана были две дочери: старшая по имени Лия – невзрачная и «больная глазами», – и младшая Рахиль – «красива станом и красива лицем». Иаков предложил отработать у дяди семь лет за Рахиль, которую он встретил, еще подходя к Харрану, у колодца, куда Рахиль привела поить овец. Лаван охотно согласился. «И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее». По истечении условленного срока Иаков потребовал отдать ему Рахиль в жены. Лаван устроил большой пир, а с наступлением темноты ввел невесту к жениху – Лию вместо Рахили. Иаков «вошел к ней», не заметив подмены. Утром, когда обнаружился обман и возмущенный Иаков стал упрекать тестя, Лаван объяснил ему, что «в нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей». Он предложил зятю подождать, пока закончится неделя свадебных торжеств, а затем он сможет получить в жены и Рахиль, если согласится отслужить за нее еще семь лет. Иаков согласился, и спустя неделю после первой свадьбы сыграли вторую. Получив Лию в жены против своей воли, Иаков никогда не любил ее, его сердцем безраздельно владела лишь Рахиль. Однако у Лии было и большое преимущество перед красавицей сестрой: Бог «отверз утробу ее», а Рахиль в первые годы своего супружества «была неплодна». В отличие от Рахили, родившей лишь двух сыновей (Иосифа и Вениамина), Лия подарила мужу шестерых сыновей (Рувима, Симеона, Левия, Иуду, Иссахара и Завулона) и единственную дочь (Дину). Вместе с женами Иаков получил от Лавана двух служанок – Зелфу, отданную с Лией, и Валлу, состоявшую при Рахили. Служанки родили Иакову четырех сыновей: Зелфа стала матерью Гада и Ассира, а Валла – Дана и Неффалима.
Отработав у Лавана в Харране 14 лет, Иаков попросил тестя отпустить его к родителям в Ханаан. На вопрос Лавана, чем наградить его за службу, Иаков ответил: «Не давай мне ничего. Если только сделаешь мне, что я скажу, то я опять буду пасти и стеречь овец твоих. Я пройду сегодня по всему стаду овец твоих; отдели из него всякий скот с крапинами и с пятнами, всякую скотину черную из овец, также с пятнами и с крапинами из коз. Такой скот будет наградою мне». Лаван согласился и в тот же день «отделил… козлов пестрых и с пятнами, всех, на которых было несколько белого, и всех черных овец, и отдал на руки сыновьям своим; и назначил расстояние между собою и между Иаковом на три дня пути». Иаков, продолжавший пасти скот своего тестя, прибег к следующему способу увеличения количества и качества животных, которые становились его собственностью. «И взял Иаков свежих прутьев тополевых, миндальных и яворовых, и вырезал на них белые полосы, сняв кору до белизны, которая на прутьях, и положил прутья с нарезкою перед скотом в водопойных корытах, куда скот приходил пить, и где, приходя пить, зачинал пред прутьями. И зачинал скот пред прутьями, и рождался скот пестрый, и с крапинами, и с пятнами. И отделял Иаков ягнят и ставил скот лицем к пестрому и всему черному скоту Лаванову; и держал свои стада особо и не ставил их вместе со скотом Лавана. Каждый раз, когда зачинал скот крепкий, Иаков клал прутья в корытах пред глазами скота, чтобы он зачинал пред прутьями. А когда зачинал скот слабый, тогда он не клал. И доставался слабый скот Лавану, а крепкий Иакову». В результате такой хитроумной селекции Иаков вскоре стал «весьма-весьма богатым, и было у него множество мелкого скота и крупного скота, и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов».
Возвращаясь из Харрана в Ханаан, Иаков мучился мыслью о встрече с братом Исавом, которого он подло обманул. Признавая его гнев справедливым, Иаков боялся этой встречи. Он даже разделил своих людей и скот на два стана: «…если Исав нападет на один стан и побьет его, то остальной стан может спастись». Ночью накануне встречи Иакову приснился странный сон. «И боролся Некто с ним до появления зари» и, увидев, что не может одолеть Иакова, коснулся жилы его бедра, и та немедленно засохла. На просьбу отпустить Его, «ибо взошла заря», Иаков во сне дерзко ответил: «Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня». На это Некто заявил: «Отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь», – а затем, отказавшись сообщить Свое имя, «благословил его там». Проснувшись, Иаков обнаружил, что хромает на одну ногу.
После исхода из Египта потомки Иакова разделились на 12 колен Израилевых. Родоначальниками колен являлись 10 (из 12) сыновей Иакова и 2 сына Иосифа, усыновленных Иаковом: Рувим (рувимляне), Симеон (симеониты), Иуда (иудеи), Дан (данитяне), Неффалим (неффалимляне), Гад (гадитяне), Асир (асириты), Иссахар (иссахаряне), Завулон (завулоняне), Вениамин (вениаминитяне), Ефрем (ефремляне) и Манассия (манасситы). Особое положение среди израильтян занимали потомки Левия – левиты, не вошедшие в состав 12 колен Израилевых.
Невольной причиной истребления мужского населения ханаанского города Сихем стала Дина, единственная дочь Иакова, матерью которой была Лия. Во время пребывания Иакова и его семьи вблизи Сихема Дина, выйдя «посмотреть на дочерей земли той», попалась на глаза Сихему, сыну местного князя Еммора, и он «взял ее, и спал с нею, и сделал ей насилие». Иаков знал о случившемся, но молчал, поскольку «сыновья его были со скотом его в поле». Сихем полюбил Дину и попросил своего отца взять еврейскую девушку ему в жены. Когда Еммор пришел к Иакову сватать Дину, ее братья уже вернулись домой и узнали о бесчестии сестры. На просьбу Еммора и его сына, предложивших назначить любой, самый большой выкуп за невесту, Симеон и Левий, старшие братья Дины, «с лукавством» заявили, что согласны на замужество сестры лишь при условии добровольного обрезания всего мужского населения Сихема. Еммор и его сын убедили своих соплеменников выполнить условие израильтян. На третий день, когда все сихемцы «были в болезни», Симеон и Левий напали на город, убили всех мужчин, включая князя и его сына, «взяли Дину из дома Сихемова и вышли». После этого сыновья Иакова разграбили город, «взяли мелкий и крупный скот их, и ослов их, и что ни было в городе, и что ни было в поле; и все богатство их, и всех детей их, и жен их взяли в плен, и разграбили все, что было в домах». Эта кровавая расправа очень испугала Иакова, и он, страшась мести, срочно перебрался в Вефиль.
Левитами в Ветхом Завете именуются потомки Левия, третьего сына Иакова и Лии. За то, что Левий и Симеон устроили кровавую расправу с сихемцами, Иаков перед смертью проклял их и лишил их потомков отдельных территорий в Земле обетованной, обрекая быть рассеянными среди других израильских племен. При исходе из Египта потомки Левия ничем не отличались от остальных евреев. Впервые они выделились из среды израильтян, когда Моисей, вернувшись со священной горы Синай, обнаружил, что его народ пляшет вокруг языческого идола – золотого тельца. На его призыв «Кто Господень, ко мне!» откликнулись только левиты. По приказу Моисея они убили около трех тысяч поклонявшихся идолу израильтян. За это Бог (через Моисея) поручил им впредь всегда нести службу при скинии собрания (походный еврейский храм). Выполняя завещание Иакова, Моисей не выделил левитам отдельного удела в завоеванном евреями Ханаане, а назначил им для поселения отдельные города в уделах других колен Израилевых. Это рассеяние левитов по своей сути было не наказанием, а знаком отличия, обусловленным их особым предназначением – «отправлять дела служения в доме Господнем». Не последнюю роль в этом играло, вероятно, то обстоятельство, что Моисей и сам был потомком Левия.
