Габрия понурила голову. Она опоздала. Ей не приходило в голову, что раньше у нее не было возможности добраться до Хулинина, но сейчас эта возможность еще существует.
Внезапно со стен крепости зазвучал горн. Чистые и гордые, его звуки далеко разнеслись над долиной. Габрия с гордостью посмотрела на крепость и почувствовала, что ее угасшая воля возрождается. За этими чужими каменными стенами четыре клана по-прежнему придерживались традиции, по которой горн оповещал о заходе солнца. Она со злостью отметила, что армия волшебника не удосужилась ответить. Они так глубоко погрязли в борьбе за господство, что отбросили традиции кланов.
Она наклонилась, чтобы сказать что-то Нэре, когда вдруг уши кобылы отогнулись назад, а нос повернулся, ловя ветер.
— Что это? — прошептала Габрия, вцепившись рукой в кинжал. Без стального оружия ей было не по себе, и ей хотелось бы иметь при себе свой меч.
«Позади нас люди. Носители хлыста. Они ищут нас».
Габрия вытащила кинжал и спрятала его в складках плаща. Нарушившие клятву ищут ее, значит, они ее найдут. Когда они ее отыщут, никакое оружие не спасет, может быть, только Нэра сумеет выручить ее, если люди Крат захотят ее смерти. Но ощущение холодного тяжелого ножа под рукой придавало уверенности Габрии, пока она молча ожидала приближения мужчин.
Габрия удивлялась, почему Нарушившие клятву шли по следу Нэры. Последнее, что она слышала о них, — служители культа были взяты в осаду в их башнях силами Медба, и ни один из них не покинет свой пост. Она содрогнулась. Если цитадель Крат пала, то Медб завладел всеми колдовскими книгами, рукописями, заклятьями и предметами. Он сможет за несколько дней поставить кланы на колени.
Тут из вечернего сумрака показалась закутанная фигура на темной лошади и въехала под деревья. Фигура в мирном жесте подняла руку, за ней выехало еще десять всадников. Человек откинул капюшон, открыв свое худое жестокое лицо. Он кивнул и произнес:
— Привет, Корин, какая приятная встреча.
Габрия перевела дыхание. Это был брат Сэврика, Сет. Она пристально разглядывала кровавую рану у него на лбу и усталых, покрытых кровью людей позади него.
Сет кивнул, едва сдерживая свой гнев:
— Да, это все, кто уцелел. Цитадель вчера пала. Теперь мы пробираемся в крепость. Хочешь идти с нами?
Габрия смогла только кивнуть. Сет жестом указал своим людям, чтобы они спешились.
— Мы тронемся в полночь, — коротко сказал он.
Затем он молча присоединился к своим людям и устроился ждать.
Через час после полуночи Габрия и Нарушившие клятву выступили. Сотни лагерных костров светились широкой полосой поперек их пути. Стража и отряды воинов патрулировали между шатров. Где-то непрерывно били барабаны, как бы обозначая единое биение сердца лагеря врага. Медб не удосужился укрепить фланги, так как не ждал нападения сзади.
Габрия и мужчины, ведя в поводу лошадей, смогли проскользнуть через центр на окраину незамеченными. Они собрались позади нескольких повозок около старой дороги и ждали, когда путь будет свободен.
Им пришлось ждать всего несколько минут, пока Сет не кивнул своим людям. Когда они садились на коней, Габрия бросила взгляд на дорогу и увидела, что путь свободен. Она вскочила на Нэру и отбросила от себя все, кроме дороги впереди, дороги к спасению и клану.
Глаза Габрии засверкали. Она нагнулась вперед, к гриве Нэры, и хуннули немедленно бросилась вперед. Ее уши были прижаты, а голова вытянута. Ее копыта застучали по камням. Позади них Сет и служители культа скакали тесной группой, развернув свои хлысты, и на их лицах читался гнев их богини.
Внезапно вокруг зазвучали горны, люди закричали и побежали к дороге. Вымощенный камнем путь все еще оставался свободным, но между шатров пробирались солдаты, чтобы перерезать его. Нэра с вызовом завизжала, когда масса темнокожих воинов Турика хлынула в ее сторону. Габрия ответила боевым кличем Корина и наклонилась, когда хуннули бросилась на них. Кусаясь и лягаясь копытами опасней, чем мечом, лошадь с ужасной скоростью ворвалась в ряды атакующих, пока они в панике не бросились назад. Нарушившие клятву вплотную следовали за кобылой, их хлысты щелкали с убийственной силой. Стрелы осыпали их, и один из людей Сета упал. Но все же они не отставали от разъяренной хуннули.
Прежде чем Габрия осознала это, они миновали главный лагерь и достигли полей и передовых линий. Удивленные, взбешенные лица повернулись в сторону всадников, и горны зазвучали снова. Затем Нэра миновала воинов и направилась к старому каменному мосту. Перед кобылой лежал темный, замусоренный, залитый кровью отрог и дорога к воротам крепости.
Габрия горячо молила, чтобы кто-нибудь открыл ворота. Она уже могла слышать стук копыт всадников врага, пустившихся в погоню. Крепость оставалась зловеще молчаливой. Нэра требовательно заржала, скача по мосту и вверх по дороге, но ворота все еще оставались закрытыми. Габрия оглянулась и, увидев настигающих их всадников врага, закрыла глаза и стиснула зубы. Откройте ворота, кричала ее душа.
Боевой горн зазвучал с башни. Когда перед всадниками возникла древняя стена, ворота открылись, и Нэра с лошадьми Нарушивших клятву промчались внутрь. Позади раздались гневные крики, когда ворота с треском захлопнулись и были заперты на засов. Постепенно крики и удары копыт стихли вдали, и напряженная тишина сгустилась над теми, кто находился в крепости. Габрия, тяжело дыша, лежала на шее у Нэры. Нарушившие клятву устало слезали с коней.
Из густой тени у стены показалась фигура и прошла между людей к Нэре. Хуннули приветственно заржала, и Габрия посмотрела вниз в лицо Сэврика. Она была поражена изможденным обликом вождя и утомлением, которое сковывало его движения. Она соскользнула со спины лошади и отдала ему честь:
— Лорд, я прошу у тебя прощения за то, что ушел без твоего разрешения. Я только знаю, что причины моего поступка важные и что у меня было мало времени.
На Габрию смотрело много воинов. Кошин скрестил руки. Сэврик оставался спокойным и неторопливо осматривал ее с ног до головы, обратив внимание на ее грязную, порванную одежду, ее исхудавшее тело и отсутствие меча. Наконец он ответил на ее приветствие.
— Я очень рад, что ты вернулся, — сказал он, затем он неодобрительно изогнул бровь: — В следующий раз, когда ты решишь покинуть нас, сначала скажи мне.
— Да, лорд.
Она с облегчением поняла, что он не сердится на нее. Но ей еще предстояло встретиться с Этлоном. И Габрия знала, что уж ЕМУ было что сказать ей. Она оглянулась и удивилась, что его здесь нет.
Она и все остальные стояли у главных ворот в пространстве между двумя стенами. Несколько факелов мерцали на парапетах, отбрасывая тусклый свет на измученные лица защитников и на избитые стены старой крепости. Везде, куда бы ни бросила Габрия взгляд, были видны следы тяжелой битвы. Сломанное оружие устилало землю, огромные камни и осыпавшаяся каменная кладка лежали между стен, кровавые следы пятнали парапеты. Габрия внезапно задрожала. Где Этлон?
Сет со своими людьми подошел к Сэврику, и братья приветствовали друг друга.
— Означает ли ваше присутствие здесь, что Цитадель пала? — спросил Сэврик.
— Теперь да.
— А что с вашей библиотекой?
Сет тряхнул головой:
— У нас было время спрятать наиболее важные книги туда, где Медб никогда не отыщет их. Но… — Сет помолчал и указал на своих людей, — это все, кто уцелел.
Сэврик оглянулся вокруг:
— Здесь тоже мало кто уцелел. Если Медб предпримет еще один всеобщий штурм, мы не сможем удержать крепость. Боюсь, вы выбрали неудачное место для убежища.
Сет метнул взгляд в сторону Габрии:
— Не важно. — Он оглянулся на брата и впервые заметил нечто в лице вождя: следы сокрушительного горя. Сет наклонился вперед и спросил: — Где Этлон?
Габрия замерла. Мгновение Сэврик с застывшим лицом вглядывался в ночь.
— Этлон погиб, — наконец ответил он. — Он отправился с небольшим отрядом прошлой ночью
