Герои на все времена

Рыжий ощерился, но из боя не вышел. Кровь, своя кровь на мраморных плитах, настроила на серьезный лад. Навалившись разом, рёты оттеснили чужака от раненого и заодно от консулов. Это было дело, настоящее дело, не то что пастух и мальчишка…

Меч Ульвинга споткнулся о меч бесноватого и отпрянул. Гигант тряхнул башкой и что-то сказал. Что? Ульвинг вряд ли понял, но отшагнул, опуская свой ланг. Передышка. Изготовившись к драке, что зверь, что человек пытается оценить врага, но сейчас слишком быстро все началось… Взгляд ловит взгляд, враз пересохшие губы глотают откуда-то взявшийся ветер, и капает, капает то ли кровь, то ли вода…

— Фенгл… — начал Арзульф и замолчал. Кто-то сейчас не выдержит — на волос подвинет ногу или шевельнет рукой, закружив смертную карусель, из которой волку не выскочить, но скольких он заберет?! Подобного зверя северянам брать еще не приходилось. Таких вообще не бывает, не может быть, им место в сказках, рядом с каменными чудищами и выдыхающими пламень драконами…

— Спокойно, парни!.. Стоять!

Звенела железом спешащая от дверей подмога, издевательски мерно и равнодушно падали капли, словно боги отсчитывали оставшиеся до смерти мгновенья. Проклятый звук пропитывал топот, шорохи и скрипы, словно кровь — парчу и шелка… Это становилось невыносимым, и Гротерих понял, что сейчас сорвется.

— Стоять, кому сказано!.. Стоять!!!

* * *

Два десятка таких иклутов — это будет тяжело… Копья у них на удивление. И доспехи серьезные где-то нашли, и даже мечи… Откуда они здесь, такие? В первой сшибке Асон с большим трудом сохранил шкуру целой, биться в полную силу он еще не мог, хорошо хоть эти не поняли… А сейчас понимать становилось поздно: мышцы наливались привычной силой, от слабости остался лишь тягостный след, тело вновь служило как должно.

Титан не думал, как пробьется к краснобородому, хоть и не сомневался, что сделает это. Он не забудет про святотатца, нет, но странные иклуты с мечами — они все же научились делать мечи! — были куда большей загадкой. Краснобородый крал, эти — походили. Всем, даже светлыми длинными волосами и священными спиралями на щитах. Светловолосые были много лучше всех, с кем Асон имел дело раньше. Решительные и опытные, с оружием отличной стали, они действовали умело и согласованно, и все же «звездный», даже дерущийся вполсилы, был им не по зубам…

Второй слева иклут даже не моргнул, но Асон понял: передышке конец. Ничего, он почти готов! Движение в строю врагов, недовольный окрик старшего. И язык у этих иклутов тоже другой!.. Выходит, не зря «звездным» обещан вечный бой и в жизни, и в смерти. А смерть была, теперь Асон ее вспомнил, как и свою кровь, хлынувшую на полные солнца плиты. Он умер в полдень на пороге недостроенного храма… Умер, и прикрывать Сонэрга стало некому.

Закованные в золоченые доспехи враги плечом к плечу шагнули вперед, целя в грудь копьями. Да, это будет непросто… Но он доберется до труса на пирамиде… Белые мальвы на иклутской башке — это даже не оскорбление… Такое стирают с лица земли любой ценой.

— Время тебя за уши, опять один полез?!

Перед глазами — ряд широких, длинных лезвий, все, кроме боя, — вон из головы, но этот голос за спиной…

— Сонэрг?!

— Проклятье копытам!.. Разъезжаются…

Прыгнуть назад, чтоб обернуться, чтоб хотя бы одним глазом…

Старый друг неуклюже ворочался на том самом месте, где чуть раньше приходил в себя Асон. Бедняге было не лучше, чем самому «звездному», но кентавры упрямы… Что ж, прикроем, пока не поднимется!

— Я сейчас, «звездный»!.. Сейчас…

II

Все было будто в пакостном сне, где ничего не понимаешь и ничего не можешь! Ухваченный за плечо Клионт шумно дышал, но вырываться не пробовал. Из носа паршивца медленно вытекала кровавая капля, и так же медленно сучил ногами на желтых плитах гнедой коняга — пытался встать. Внутренности храма то скрывались в похожих на бегущие через луну облака клубах дыма, то становились нестерпимо четкими, как бывает перед грозой.

Кто-то седой и костлявый пронзительно вопил на незнакомом Тимезию языке, иногда в потоке слов проскальзывала тень смысла, но тень и есть тень, не поймаешь. Вопли накатывались друг на друга волнами, словно орал не один придурок, а несколько, и с этими криками мешался стук клинков — мечеглаз дрался с теми, кого Тимезий сдуру принимал за белобрысых. Принимал, пока не объявился настоящий титан. Копейщик отчетливо видел то, чего обычно не разглядеть, — движение клинков и рук, колыхание волос…

— Ти-ти-ме-ме-зи-зи-й-й, по-по-по-че-че-че-му-му-му-му мы-мы з-з-здес-с-с-с…

В самом деле, почему? Оторваться от прикрывавшего спину постамента, поднять копье и шагнуть вперед — неужто это так сложно? Ведь сумел же он, когда бросился к кричащему дурачку… А почему, собственно, вперед? Пусть белобрысый дерется с недотитанами, а им с Клионтом надо выбираться из этого треклятого храма и искать своих.

— Клио…

Себя вновь не слышно, мальчишка же, вот ведь пропасть, умудрился вывернуться. Опять! А в дальнем конце зала уже открывались большие двери, и десятка три мечников плыло на помощь своим.

— Ку-ку-да-да-да-а-а?!

Догнать паршивца, догнать и вернуть…

— Куда, осёл?!

Крик вновь становится криком, а бой — боем. Мечеглаз уворачивается, парирует удары, выкраивая доли мгновения, чтобы наносить свои. Крайний из нападающих чуть медлит, этого хватает. Звякает выпавший клинок, громыхает о каменные плиты закованное в броню человеческое тело, а титан уже отшагнул, занося меч…

— И-и-и-э-э-эх!!!

Коняга! Прямо с алтаря прыгает вперед, вращая над головой копье. Проносится мимо, встает плечом к плечу с титаном…

Несколько глухих ударов, чей-то отчетливый вопль, приближающиеся стражники… И они с Клионтом между двух огней.

* * *

— Слушай, а они ничего!

— Ничего! — согласился Асон. Теперь ему было полегче — кентавр прикрыл «звездного» слева. После первых неудачников желающих лезть под копыта не находилось.

— А доспехи их все равно тьфу! — не унимался Сонэрг. — Вырядились… Наши поганцы попроще были, да посмелей! До упора перли. Помнишь?

Асон помнил. Кентавр с ходу подметил главное: храмовые иклуты дрались лучше Идакловых и были сильней, но они берегли себя, а значит, боялись. «Звездный» положил ладонь на холку Сонэрга. Новая передышка ему не нравилась, совсем не нравилась… Нужно было что-то решать, пока иклуты не пришли в себя окончательно. Прорываться верхом? Прорваться-то они прорвутся, только что там, за пестрыми, как змеиная шкура, дверьми? И краснобородый… Другой раз до него будет не добраться.

— Сонэрг!

— Ась?.. Берегись!

Кентавр успел отпихнуть «звездного» и отпрянуть. Они позабыли про охрану краснобородого, верней, не подумали, что здешним людям на своих плевать. Небольшая, но тяжелая ваза рухнула с галереи и с грохотом врезалась в пол у ног двинувшихся было вперед копейщиков. Серым снегом закружил