русского.
— Вот он! — радостно воскликнул Джордж, целясь в раненого русского из пистолета. — Джо, что делать будем?
— Для начала прострелим вторую ногу, чтобы не вздумал дергаться. — Джо, как в замедленной съемке, поднял руку и выстрелил.
Дмитрий удивленно глянул на брызги крови, расплескавшиеся по снегу. Боли почти не было. Только в ушах начало шуметь тихо-тихо, спокойно-спокойно. И ужасно захотелось спать.
— Глянь, как я попал, — заулыбался Джо, — только эта сволочь, кажется, сдыхать собралась — ни на что не реагирует.
— Стреляй ему в живот, как он Джону, и пусть подыхает у себя дома, — скомандовал Джордж. Космополит приподнял пистолет. Но тут глухо щелкнул выстрел за его спиной, и Наблюдатель сделал два коротких шага вперед, как будто его толкнули. Следом прозвучали еще два таких же негромких выстрела и одна режущая воздух гаусс-очередь.
Джордж хотел что-то сказать, но вместо этого беспомощно забулькал. Изо рта у него вырвался сгусток крови, и Наблюдатель безвольно осел на заляпанный алыми потеками снег.
— Что за… — воскликнул Джо, резко разворачиваясь всем корпусом. Еще одна очередь хлестанула ему в плечо — и гаусс-пистолет, кувыркаясь, улетел в низкий сугроб.
Дмитрий собрал все силы, какие остались, приподнял обрез и выстрелил в ногу космополита:
— Лови сдачу, ковбой.
От залпа картечи нога Джо переломилась в колене, и Наблюдатель, пронзительно вскрикнув, упал. Рука почти не слушалась историка, сам обрез казался чугунной чушкой, которую фиг поднимешь, не говоря уже о том, чтобы хоть как-то прицелиться. Но все это нужно было заканчивать.
— А это за Светку, урод, — прошептал Дмитрий и выстрелил из второго ствола в голову Наблюдателя.
Тишина упала сразу и как-то окончательно. Как точка в конце долгой и не самой радостной истории. Дмитрий молча смотрел, как к нему подбежали Петро и Патрик.
Патрик задумчиво обозрел поле боя:
— Профессор истории, говоришь? Ну-ну!
— Почему? — выдохнул Дмитрий.
Патрик пожал плечами, уселся рядом и ответил на старом английском, зачем-то перейдя на него с международного языка:
— Everyone's Irish on March 17th. Что уж тут непонятного?
— А почему я — еще проще, — ухмыльнулся Петро. — Русский и украинец всегда вместе били супостатов — немцев били с поляками, и французов били, и турков били. Так почему бы и космополитам без роду без племени урок не преподать?
— Ты не философствуй, а лучше притащи боевому товарищу одеяло из дома, — намекнул Патрик украинцу. — Не думаю, что на снегу так уж удобно лежать. Переносить его, пожалуй, рискованно будет. Да и реанимационная бригада скоро подоспеет.
— А они точно приедут? — недоверчиво спросил Петро.
— Точно, — невесело усмехнулся Патрик. — После того шоу, что мы устроили, они точно приедут, а то и прилетят. Если я хоть что-то понимаю в людях, Дима теперь герой для всех, кто сидел перед визорами. А героев не бросают…
— В отличие от простых людей, — мрачно и с какой-то потаенной тоской завершил фразу украинец.
Петро на минуту скрылся в доме.
Вернулся украинец не только с одеялом, но и с пиликающим мобильным телефоном. Дмитрий взял непослушными пальцами трубку и нажал на «прием».
— Папа! Папа! Ты живой?!
— Да, Коля, — еле слышно ответил Дмитрий.
— Ну вы, блин, старики, и даете. Вся планета на ушах от вашего шоу! — возбужденно затараторил Коля.
— Какого еще шоу? — удивленно спросил Дмитрий.
Патрик хитро улыбнулся и показал пальцем вверх. А затем добавил:
— Я тебе потом объясню, Дима. Но мы стали звездами — это точно.
Дмитрий всмотрелся в ту сторону, куда указывал палец ирландца, и увидел не так уж высоко над ними, метрах в пяти-семи, четыре телевизионных бота, нацелившихся на них дальнобойными микрофонами.
Все это время Коля что-то говорил, но Дмитрий пропускал его слова, в ушах опять начало шуметь, и неудержимо стало клонить в сон.
— Коля, повтори… Я не расслышал. Что ты говоришь?
— Пап, прости. — Николай на мгновение замолчал, казалось, что ему трудно (стыдно?) продолжать. — Пап, можно, я приеду к тебе?
— Конечно, сынок. — Дмитрий тихо улыбнулся. — Россия всегда тебя ждет…
Эти слова как будто поставили окончательную точку в череде событий этого ненормального дня. И Дмитрий потерял сознание.
Журналисты уже отчаялись взять у кого-то интервью в этой стране. Все куда-то спешили, что-то делали. И ни у кого не было времени на акул пера и видеокамеры. Даже, казалось бы, полная договоренность с президентом о встрече осталась только договоренностью и не больше.
Президент Дмитрий Токарев коротко с ними поздоровался и отправил к заместителю, объяснив свою занятость тем, что сегодня он официально запускает ТЯ-электростанцию, которая даст России возможность обходиться без дорогостоящей электроэнергии внешнего мира.
С его заместителем журналистам тоже не получилось долго пообщаться. Созвонившись с коллегами, журналисты поняли, что они не одни попали впросак. Самые крупные страны просто не замечали пришельцев из внешнего мира.
— Может, попробовать с Объединенным королевством Ирландии и Англии? — предложил оператор. — У них пока только тысяч пять граждан. Может, они поспокойнее и смогут ответить на наши вопросы? Я слышал, ирландцы очень гостеприимны.
— Попробуем все-таки здесь, — решил глава группы. — Сказали — взять интервью у разных слоев населения России, вот и будем этим заниматься. Если у президента нет на нас времени, может, у обычных граждан время найдется.
Ухватив за руку пробегающего юношу, журналист попытался полностью перехватить инициативу:
— Как насчет пары вопросов?
Парень недовольно ответил:
— Но только два, не больше. Меня на агростанции ждут.
— Как думаете, вы справитесь? Без помощи остального мира?
Паренек с раскосыми глазами и смолянисто-черной челкой гордо ответил:
— Справимся. Мы, русские, никогда не сдаемся!
ВСЯКОЙ ТВАРИ ЗЕМНОЙ
Когда пала твердь на фундаменте шатком,
Когда правда втоптана в землю порядком
И прежде пылавшее пламя постыло,
Тогда пробуждается третья сила.
