Глава 16
Ванда.
Меня охватила такая апатия, что я даже не могла заставить себя двигаться. Первый шок и злость прошли, и сейчас внутри осталась пустота. Лежа в кровати и свернувшись в комочек, я хотела просто умереть, чтобы меня не разрывало на части от любви к Дамису, и ненависти к тому, что он вампир. А самое главное, я не знала, что теперь мне делать.
Прошли почти сутки с того момента, как я узнала, что Дамис вампир, и я понимала, что необходимо что-то решать. 'Бросить его и попытаться забыть или остаться с ним, и закрыть глаза на его сущность?'.
Как только я думала о первом, сердце начинало болезненно ныть в груди, и я не представляла, как мне без него жить. Но тут же в голове рисовались картинки того, как он кого-то убивает, и тут же по телу прокатывалась дрожь отвращения. 'Если я с ним останусь, то каждый раз, когда он будет отлучаться, я буду мучиться вопросом: 'Где он сейчас и что делает?'. А когда он будет приезжать домой, я просто не смогу себя заставлять приблизиться к нему, думая, что всего час или два назад, он кому-то перегрыз горло и, припав губами к ране, пил кровь'.
От всех этих мыслей хотелось плакать, но слёз не было и от этого было вдвойне тяжело. Мне казалось, что я загнана в тупик, из которого нет выхода. Точно я знала только одну вещь — я, в отличие от своего отца буду молчать, что вампиры существуют.
'Папа… Бедный папа… Он всегда говорил правду, а ему никто не верил, даже мы с мамой'. В голове обрывками всплывали его рассказы, и меня опять пробрала дрожь. 'А с другой стороны, действительно, ну кто заставлял его упорно доказывать всем, что вампиры существуют? Ведь даже я сейчас, зная правду, с трудом верю в том, что они есть. У меня просто не укладывается это в голове, хотя Дамис сидит в соседней комнате, и он живое доказательство того, что они есть. Живое!'.
Дверь в спальню открылась, и раздался ласковый голос Дамиса:
— Ванда, ты ела последний раз вчера утром, и думаю, тебе необходимо поесть.
— Я не хочу, — голода я действительно не ощущала, и хотела сейчас только одного, чтобы меня не трогали.
— Так нельзя, ты должна питаться…
— А ты когда последний раз ел? — сев на кровати и посмотрев на него, вызывающе спросила я.
— Вчера, у деда, — спокойно ответил он, сделав шаг в сторону кровати.
— Стой на месте! Значит, вчера? И как это было? Ты перегрыз горло человеку и сосал кровь?
— Не совсем. Я сделал разрез на запястье и дал ей стечь в бокал, а потом пил из него.
— Эстет! — с отвращением бросила я. — Уйди!
На меня опять накатила волна омерзения, когда я представила Дамиса с бокалом крови в руках. 'Значит надо бросать его!' — решила я, но сердце болезненно сжалось, и я бессильно рухнула на кровать, когда дверь закрылась. 'Боже, ну что же мне делать? Не могу я его бросить и оставаться с ним не могу!'.
Я пыталась понять его и всё, что он вчера говорил мне, казалось правильным и логичным, и я уже не злилась на то, что он молчал о том, что он вампир, но как только вопрос упирался в способ его питания, я начинала испытывать тошноту. 'Ну не смогу я больше целовать его и обнимать, зная, что он пьёт кровь и убивает людей'.
Подтянув колени к животу, я обхватила их руками и замерла. 'Вот тебе и принц, на машине. Понимала ведь, что сказка не может длиться вечно и обязательно случиться какая-то гадость, но чтобы такая!'. И в этот момент мне вспомнились слова Дамиса о том, что я тоже буду принцессой, и я оцепенела. 'Он что и меня собирается превратить в вампира? Нет, только не это!'. Мне претила сама мысль об убийстве человека, и я испуганно посмотрела на дверь. 'Значит, надо в любом случаи выбираться отсюда и бежать как можно дальше' — и сердце в очередной раз сжалось, когда я представила, что больше никогда не услышу его ласкового голоса, не посмотрю у его карие глаза и не увижу его улыбки. 'Боже, ну помоги же мне, наконец, решить, что со всем этим делать?' — взмолилась я, окончательно растерявшись.
В прихожей раздался звонок домофона, и я испуганно посмотрела на дверь, когда услышала голоса. А когда в дверь спальни постучали, и я услышала певучий голос Майи, просившей разрешения зайти, я онемела, не зная чего ожидать.
Спустя пару секунд двери открылись и она, войдя в комнату, осторожно закрыла её за собой.
— Здравствуй Ванда, — мягко произнесла она, а потом подошла к кровати и села на край, внимательно глядя на меня.
Я тоже внимательно смотрела на неё, и мне было тяжело представить, что и она убивает людей и пьёт с них кровь. 'Под внешностью ангела прячется монстр. Какой ужас! И даже её дети пьют кровь!'.
— Ты тоже вампир, и тоже убиваешь людей, — прошептала я.
Она отвела взгляд и посмотрела в окно, а потом грустно сказала:
— Я знаю, что ты сейчас думаешь, о нас как о безжалостных чудовищах и понимаю тебя. Когда-то и меня пугала сама мысль о том, что Гера убивает людей и то, что он вампир.
— Да неужели? — саркастично бросила я.
— Ванда, я тоже когда-то была человеком и поверь, меня тоже мучали страхи и сомнения…
— Ты была человеком? — удивлённо спросила я, и тут же вспомнила слова Дамиса о том, что Майя не принадлежала к их сообществу. 'Так вот что это значило!' — я с интересом посмотрела на неё.
— Да, я была человеком…
— Тогда я вообще не понимаю, как ты можешь убивать людей! — воскликнула я. — Ладно вампиры, они родились хищниками, и это их образ жизни, но ты?!
— Здесь всё очень сложно, и поверь, я тоже не думала, что способна на убийства. Но у меня просто не было выхода, да и убиваю я не простых людей, а чудовищ, которые калечат жизни других людей. Мои жертвы — это насильники, убийцы, маньяки, все те, кто портит жизнь обыкновенным людям.
Я замолчала, пытаясь осмыслить сказанное ею, и мне стало чуть легче.
— Но ведь убиваешь! — всё же сказала я. — И потом, ты уверена, что они именно те, кем ты их считаешь?
— Поверь, уверена, — тоскливо произнесла она. — У меня дар ясновидения, и мне стоит прикоснуться к человеку, как я уже вижу всё-то плохое, что он сделал, или ещё сделает.
— Ого, — с трудом вымолвила я, глядя на Майю уже по-новому.
'А что, это в некоторой степени служит ей оправданием… Но ведь всё равно она убивает!' — упрямо подумала я.
— Как ты вообще согласилась стать вампиром? — недоумённо спросила я, потому что всё равно у меня с трудом укладывалось в голове, что она могла захотеть стать вампиром. — Неужели тебе было не противно даже думать о том, что ты будешь пить кровь?
— Поверь, противно, но меня никто не спрашивал — хочу я быть вампиром, или нет. Меня просто обратили и всё.
— Что? — я испуганно посмотрела на неё, а потом на двери. 'А ведь и меня могут не спросить!' — от страха я оцепенела.
— Не бойся, я не позволю сделать это с тобой, — она тут же попыталась успокоить меня и протянула ко мне руку, но я отодвинулась от неё и сжалась, и она сразу опустила руку.
— Это сделал Гера? Как ты его после этого простила? — я удивлённо посмотрела на неё.
— Это долгая история, но если хочешь, я тебе всё расскажу, — я кивнула головой и выжидающе посмотрела на неё, а она нерешительно улыбнулась. — Только тебя многое может шокировать в ней, поэтому обещай выслушать её до конца, прежде чем делать выводы.
— Хорошо, — согласилась, чувствуя, как меня охватывает любопытство. — Как ты познакомилась с вампирами?
— Как и твой отец, Ванда, — тихо сказала она. — Я была дичью в Игре вампиров, предметом, который защитник должен был охранять, и на который охотилось шесть охотников. Гера был моим защитником, и поверь, когда мы с ним познакомились, я испытывала к нему не любовь, а жгущую ненависть…
