из которого бежал лишь днем ранее. Однако нынче город был другим. Пустив утомленную лошадь шагом, юноша устремил взгляд на противоположную сторону реки, на рыжее зарево в небе. На западном берегу собралась пусть и небольшая, но встревоженная толпа, которая наблюдала за пламенем, озарявшим далекий горизонт. Даже вдали от огня воздух был пропитан тяжелым запахом дыма.
Мимо коляски промчался какой-то мальчуган, и Венделл окликнул его:
— Что горит?
— Говорят, верфь Хэнкока! Они призывают добровольцев, чтобы помогали тушить!
Это означает, что в других частях города будет меньше любопытных глаз. Значит, есть вероятность, что
Норриса никто не узнает. Несмотря на это, когда они ехали по мосту Западный Бостон, юноша поднял воротник пальто и надвинул на глаза шляпу.
— Я подойду к двери и вызову ее, — пообещал Венделл. — А ты оставайся с конем.
Норрис смотрел вперед, крепко сжимая вожжи:
— Ничего не должно случиться. Только забери ее из этого дома. Венделл с силой сжал плечо друга:
— Не успеешь оглянуться, как она усядется вот здесь, рядом с тобой, и вы вместе пуститесь в дорогу. С моим конем, — печально добавил он.
— Я как-нибудь верну его тебе, Венделл, клянусь.
— Что ж, Роза безоговорочно верит тебе. Этого для меня достаточно. «Я тоже верю ей», — подумал Норрис.
Лошадь, цокая копытами, съехала с моста на Кембриджскую улицу. Впереди, в самом конце дороги, виднелось зарево портового пожара, и оттого улица казалась зловеще пустой, воздух помутнел от дыма и пепла. Как только они с Розой выберутся из города, то сразу же направятся на запад, чтобы забрать Мегги. К рассвету они будут уже далеко от Бостона.
Норрис повернул лошадь на юг, в сторону Маячной улицы. Даже здесь дорога поражала зловещей пустотой, запах дыма делал ночь еще более тревожной. Будто бы сам воздух, словно затягивающаяся петля, смыкался вокруг Норриса. Дом Гренвилла уже виднелся впереди, но стоило им приблизиться к парадным воротам, как лотадь, испугавшись мятущейся тени, встала на дыбы. Коляска покачнулась и накренилась, однако Норрис, потянув за вожжи, все-таки сумел удержать ее. И только тогда понял, что так испугало животное.
На переднем дворе в одной ночной рубашке стоял Чарлз Лакауэй и оцепенело глядел на Норриса.
— Ты вернулся, — пробормотал он. Венделл выскочил из коляски.
— Позволь ему, пожалуйста, забрать Розу и никому ничего не говори. Прошу тебя, Чарли. Позволь ей уехать с Норрисом.
— Не могу.
— Ради всего святого, ты же был моим другом. Он хочет лишь одного — забрать Розу.
— Мне кажется… — Чарлз осекся, всхлипнув. — Мне кажется, она убила ее.
Норрис выбрался из коляски. Схватив Чарлза за ворот ночной рубашки, он прижал юношу к ограде:
— Где Роза?
— Моя матушка… она и тот человек увезли ее…
— Куда?
— К мосту Тюремный мыс, — прошептал Чарлз. — Мне кажется, вы опоздали.
Норрис тут же снова вскочил в коляску. Он не стал дожидаться Венделла — лошадь, везущая одного человека, мчится быстрее. Он щелкнул хлыстом, и конь пустился галопом.
— Погоди! — крикнул устремившийся за ним Венделл. Однако Норрис лишь сильнее хлестнул коня.
Экипаж остановился.
Роза лежала на полу, прижатая телом Билли, и уже не чувствовала своих ног. Они онемели и стали бесполезными — омертвевшие конечности, ничем не отличающиеся от ног Билли. Она услышала, как открылась дверца, когда Элиза, качнув экипаж, вышла на мост.
— Подождите, — предупредил Берк. — Кто-то едет.
До Розы донеслось мерное «цок-цок-цок» — это лошадь переезжала мост. О чем же думал ездок, минуя стоявший у обочины экипаж? Посмотрел ли на мужчину и женщину, что стоят у перил и глядят на воду? Может, он решил, что Элиза и Берк — любовники, тайно встретившиеся в этом одиноком месте? Залаял пес Билли, было слышно, как он царапает экипаж, пытаясь пробраться к своему погибшему хозяину. Заметит ли проезжающий всадник эту необычную подробность? Исходящий лаем пес, который царапает экипаж, и парочка, не обращающая на собаку ни малейшего внимания, — два человека просто стоят и глядят на воду, повернувшись к животному спинами.
Роза попыталась позвать на помощь, но ей было трудно вобрать в грудь воздух, к тому же тяжелая промасленная ткань, в которую завернули их с Билли, заглушала ее голос. А еще эта собака, эта шумная псина, скребущая когтями экипаж, — ее лай перекрыл бы любые слабые крики, которые могла издать девушка. Роза услышала, как лошадь рысью промчалась мимо, затем стук копыт начал стихать — это ездок продолжал свой путь, так и не поняв, что его невнимательность обрекла девушку на смерть.
Дверца экипажа распахнулась.
— Черт возьми, мне кажется, я что-то слышала. Кто-то из них еще жив! — сказала Элиза.
Промасленную ткань сняли. Мужчина подхватил тело Билли и выволок его из экипажа. Глубоко втянув воздух,
Роза закричала. Ее вопль тут же прервали — чья-то пухлая рука зажала ей рот.
— Дайте мне нож, — велел Берк Элизе. — Я мигом заткну ее.
— Никакой крови в экипаже! Просто бросьте ее в воду сейчас же, не то приедет кто-нибудь еще!
— А если она умеет плавать?
Вместо ответа раздался треск разрываемой ткани — Элиза разодрала нижнюю юбку Розы на несколько полосок.
Умело и жестко она связала девушке лодыжки. В рот Розе засунули тканевый кляп, затем мужчина скрутил ее запястья.
Собачий лай зазвучал еще яростней. Теперь пес, завывая, вышел из-за экипажа и остановился чуть поодаль — так, чтобы его не смогли ударить.
— Кидайте ее, — велела Элиза. — Не то эта чертова собака навлечет на нас еще… — Она осеклась: — Снова кто-то едет.
— Где?
— Бросайте немедленно, не то нас увидят!
Мужчина вытащил Розу из экипажа, она всхлипнула.
Пытаясь ослабить хватку Берка, девушка извивалась, упиралась и волосами хлестала его по лицу. Но руки
Берка оказались чересчур сильными — слишком поздно было сомневаться в том, что он собирался сделать. Пока он нес ее к перилам, Роза успела бросить взгляд на
Билли — его бездыханное тело лежало возле экипажа, рядом, поникнув, сидела собака. Роза увидела Элизу — ее распущенные волосы растрепал ветер. Еще она мельком посмотрела на небо с блеклыми от дыма звездами.
А потом полетела вниз.
35
Плеск воды Норрис услышал еще с мыса Личмира. Он не смог разглядеть, что именно упало в реку, но заметил экипаж, стоявший впереди, на мосту. А еще до него донесся собачий вой.
