Между тем пространство секретности сокращается не только вокруг публичных персон, но и вокруг целых государств и всей системы международных отношений. Ситуация с публикацией секретных документов на портале WikiLeaks выводит нас на новый уровень мировой политики. Фактически в прошлое могут уйти секретные сговоры и закулисные переговоры. В условиях постоянно совершенствующих средств записи, обработки и хранения информации сделать что-то по-настоящему секретным становится невозможным. Достаточно иметь с собой элементарный телефон – и с его помощью в считанные минуты можно обнародовать фотографии, видео и аудиозаписи, разместив их в социальных сетях или где-то еще. За считанные секунды новость облетает мир и тайна становится анекдотом.
Следующий этап – прозрачность международных отношений и честность в обсуждении острых проблем. Если людям что-то не нравится в политике, в том числе и в международной, они уже сейчас имеют возможность заявлять об этом напрямую, лично, со страниц своих сайтов и блогов. И потому неизбежно продолжение – сцепление общественного мнения с механизмом принятия решений на всех уровнях. До него, возможно, осталось совсем немного. Это будет выход на новый уровень существования человечества, где каждый голос имеет значение и участвует в принятии решений, касающихся всех.
Так наступает эра всеобщей и принудительной честности. Все это может не нравиться и раздражать, но, с другой стороны, может быть, это просто серьезный повод не делать ничего такого, за что может быть стыдно? В условиях либерализации общественного мнения в личной жизни человека остается все меньше такого, что могло бы стать компроматом, – фактически круг порицаемых обществом моделей поведения в развитых странах Запада (конечно, кроме уголовных преступлений) свелся к недлинному списку довольно экстравагантных и специфических действий (педофилия, бытовое насилие, жестокость к животным и т.д.). Таким образом, сужаются возможности для использования личностного компромата в политике.
Реальным компроматом остаются только уголовно наказуемые деяния, а потому всеобщая прозрачность – хороший заслон для преступников, а не для нормальных людей, которые в большинстве своем и не делают ничего такого, что стоило бы как-то особенно скрывать.
Оглядываясь вокруг, следует признать, что общество едва ли понимает, куда оно идет. Но каждая новая страничка в социальной сети, каждый новый блог – это еще один шаг в сторону всеобщей открытости.
Важно понимать, что открытость и честность в общении с окружающим миром – это выгодная стратегия.
Возвращаясь к истории демократии, мы обнаруживаем схожее явление: сначала политикой занимался узкий круг лиц, в котором все знали всех – если не лично, что через небольшую цепочку общих знакомых. Это демократия античных полисов и небольших общин. На следующем этапе в игру вступали более широкие круги общества, но в абсолютном исчислении это все равно был небольшой процент населения. Разбирая демократии XVIII-XIX веков, мы сталкиваемся как раз с ситуацией сайтов знакомств на их начальном этапе: даже если лично вы не знаете этого человека, он все равно как минимум джентльмен с определенным уровнем достатка и прочими необходимыми качествами. Иначе бы он просто не оказался на избирательном участке, не говоря уже об избирательном бюллетене.
Но вот в ситуации всеобщего избирательного права смысл процесса оказался утерянным: миллионы людей выбирают десятки тысяч представителей, которые в итоге могут оказаться кем угодно, потому что никто никого толком не знает и узнать не может, и только постоянно случающиеся скандалы открывают изумленному обществу отвратительную изнанку политической системы. Если добавить сюда практическую невозможность быстро и эффективно отозвать замеченного в нечистоплотности деятеля, хаос становится полным, а разочарование в представительной демократии – общим местом.
Какая бы жесткая вертикаль власти ни создавалась, она будет неустойчивой без горизонтальных связей на всех уровнях. Устойчивым может быть только общество, где вертикаль власти, вертикаль отправляющих различные полномочия лиц погружена в многоуровневые горизонтальные связи. Но при такой структуре со временем неизбежно остается одна на всех сеть, где вертикаль или вовсе исчезает, или становится символической, а у каждого человека появляется возможность получить какую-то информацию о каждом, с кем его сталкивает жизнь.
Таким образом, мы говорим не о каком-то введении принудительной честности «сверху», мы говорим о признании того факта, что в условиях сетевого общества, которое формируется на наших глазах, она возникает как побочный эффект. Более того, в действительности она есть уже сейчас, просто пока информация очень разбросана и сохраняются возможности для манипулирования ею.
Глава 13. Подвижность выбора
В классическом рассказе Роберта Шекли «Билет на планету Транай» описывается вымышленный мир, в котором почему-то никто не хочет брать на себя властные полномочия. Землянина, который через много звезд прилетел на эту планету, все население буквально упрашивает стать их президентом. Землянин почти соглашается, но, к счастью, в последний момент понимает, что делать этого не следует, потому что успевает познакомиться с системой власти на этой планете. Оказывается, в столице планеты Транай есть специальный зал, в котором размещены таблички с именами всех чиновников, и около каждой таблички находится кнопочка. Чиновники же носят на шее специальный медальон с небольшим запасом взрывчатого вещества. Любой желающий может зайти в зал – он никак не охраняется – и просто нажать на кнопочку напротив соответствующей таблички. Тем самым он выражает недоверие чиновнику и несогласие с его действиями. А у чиновника в момент нажатия кнопочки срабатывает медальон, и голова отделяется от туловища.
Эта прекрасная и утопичная система понуждает госслужащих к абсолютной честности. Конечно, она нереализуема в реальной жизни хотя бы потому, что тогда, как и на планете Транай, работать в госаппарате никто не будет. Однако предлагаемая нами модель облачной демократии позволяет, как ни странно, воплощать в жизнь аналогичные механизмы, только, конечно, без человеческих жертв.
Мы уже говорили о фундаментальной проблеме представительной демократии: выборы происходят довольно редко и являются лишь грубой аппроксимацией реального мнения избирателей, того, как они видят будущее города, региона, страны. Однако дороговизна процедуры плебисцита – выяснения мнения избирателей – заставляет проводить голосования через значительные интервалы времени. Такая система, как уже было сказано, способствует нечестности политика: можно много наобещать, зная, что, очутившись у власти на несколько лет, сможешь делать что угодно.
Более того, существующая система даже способствует тому, чтобы политики были нечестными. Избирательная кампания, которая проходит раз в пять лет, стоит очень дорого, человек вкладывается в нее
