не понимает, насколько она незаурядная. – Виктор снова наклонился к ней. – Да, Лили была чудесной женщиной. Мудрой, внимательной, заботливой. Но она не была тобой. Мы с ней не были идеальной парой. Я думал раньше, что виноват в этом сам, что если бы я был более умелым любовником…
– Ты прекрасный любовник…
– Нет. Разве не понятно? Это все ты. Я хочу только тебя. – Он перевел дыхание и заговорил уже шепотом: – В ту ночь у меня все было как в первый раз. И даже лучше. Потому что я тебя любил.
– А я любила тебя, – прошептала она.
Он обнял ее и поцеловал.
– Кэти, Кэти… Из-за всех этих проблем мы даже не успели сказать друг другу главного…
Он вдруг напрягся – за спиной у них грянули жидкие аплодисменты. Они повернулись – с больничного балкона на них взирали три ухмыляющиеся физиономии.
– И… поехали! – завопил Олли.
Кларнет, казу и пикколо выдали нечто. Разобрать в этих звуках мелодию можно было только при наличии большого воображения. И все же по паре знакомых нот Кэти угадала «Кто-то охраняет меня» Гершвина.
Виктор опустил руки и застонал.
– Послушай, мы еще исполним это, но только с другой бандой. И без зрителей.
Кэти рассмеялась:
– В Мексике?
– Согласен. – Он схватил ее за руку и потащил к стоящему у тротуара такси.
– Подожди! – запротестовала она. – А мой багаж? А одежда?
Он оборвал все возражения крепким поцелуем, от которого у нее закружилась голова.
– Забудь про багаж. Забудь про все. Поехали…
Они нырнули в такси, и в этот самый момент трио на балконе разразилось новым номером, который Кэти узнала далеко не с первой ноты. Постепенно, однако, из хрипов и визга родилось нечто волшебное. «Тангейзер»! Они исполняли свадебную музыку!
– Это что еще за чертовщина? – проворчал таксист.
– Музыка, – сказал Виктор, счастливо улыбаясь Кэти. – Самая прекрасная музыка в мире.
Она упала ему в объятия.
Такси отвалило от тротуара, но даже когда машина уже свернула за угол, до них все же донеслась растворяющаяся в зимнем воздухе прощальная нота казу.
