— Почему в день убийства вы приходили повидаться с Энтони Келемом?
Краска сбежала с ее лица, она прижала руки к груди. Чартуорд сидел совершенно неподвижно и не спускал с нее глаз.
— Я приехала, чтобы попытаться получить от него несколько писем. Любовных писем. Эндрю Келем — страшный человек, но его сын во много раз хуже. Речь идет не о моих письмах. Это письма моей приятельницы, замужней женщины, с которой я познакомила его. Он поднял меня насмех, мы поссорились, и я ушла. Я знала, что Айрис, моя приятельница, — тут она запнулась, — страшно волновалась из-за своей неосторожности…
Я представила себе ее отчаяние, если мне не удастся заполучить эти письма, поэтому я и возвратилась, чтобы попытаться еще раз. Я нашла его мертвым.
Переведя дыхание, она медленно продолжала:
— Я осмотрела его карманы. Письма были при нем, я их взяла и не перестаю благодарить Бога за то, что он дал мне силу сделать это.
Когда девушку увели обратно в приемную, Чартуорд с задумчивым видом и как-то нехотя произнес:
— Это дает нам новые улики против нее.
— Муж приятельницы мог узнать об этой истории и решить рассчитаться с молодым Келемом, — сделал предположение Роджер.
— Хм, да-а. Но это полностью опровергает милую вашему сердцу версию, что его убили по ошибке, приняв за отца, не так ли?
— Версии для того и создаются, чтобы их отвергать, — спокойно возразил Роджер. — И мне думается, для девицы будет безопаснее, если под каким-нибудь благовидным предлогом мы задержим ее. Я думаю, что она согласится с нами, если мы ей все так и объясним. Вместе с тем нельзя не учитывать и вероятность того, что она водит нас за нос.
Роджер изложил свои соображения Гризельде и приказал сержанту поместить ее в камеру для привилегированных арестантов, которая представляла собой довольно просто обставленную комнату.
После этого инспектор направился допрашивать крепыша. Поначалу он добился даже большего, чем ожидал, ибо тот был вынужден: признаться, что зовут его Ньюменом, так как в его кармане были обнаружены письма, адресованные в Иллинг на это имя. Но в камере задержанный упорно молчал.
Роджер три часа тщетно старался выяснить еще что-нибудь, но ему пришлось отказаться от допроса, признав это занятие безнадежным. Парень знал, что Слоун при смерти, что ему могут предъявить обвинение в убийстве, и все же категорически отказывался говорить.
Роджер отправился в кабинет баллистической экспертизы. Здесь как раз сравнивали пули из пистолетов Беллоу и Ньюмена с пулей, которой был убит Энтони Келем. Роджер сам не мог объяснить себе, почему он почти не ощутил разочарования, когда эксперт по баллистике сказал ему:
— Возможно, вы не ошиблись, схватив этих типов, но Келем убит пулей из другого пистолета.
Он возвратился в отдел и позвонил в больницу. Слоун еще был в операционной. В течение нескольких минут Уэст неподвижно сидел, мрачно уставившись в стену.
В комнату вплыл Эдди Дейли. Увидев Роджера, он вздрогнул.
— Ты случайно не знаешь, — спросил Роджер, — никто не заходил в Ройал Уайт-хостелл?
— Перед твоим приходом звонила какая-то женщина, — ответил Эдди. — Она спросила тебя и была явно не в духе. Я сказал, что ты| позвонишь ей сам.
— Ой, я совсем забыл про нее. Немедленно еду туда. Если она позвонит еще раз, так и скажи ей, ладно?
Роджер вместе с сержантом, одетым в гражданский костюм, направились на Букингем Палас Гейт. То, что он решил взять с собой сержанта, хотя и знал, что два полицейских уже следят за домом, свидетельствовало о его состоянии. Близ общежития он заметил одного из своих людей и подошел к нему.
— Я только что просил сообщить вам по телефону, — сказал тот, — что недавно в дом вошел человек. Мне кажется, что, судя по описанию, это тот толстяк, Александр. Он здесь уже с четверть часа.
— Мне передали, что здешняя хозяйка очень хочет видеть меня. Я из Скотленд-Ярда, — представился Роджер девушке.
— Да, да, она ждет вас с нетерпением, — ответила девушка, — по сейчас она занята. Однако я уверена, что она не заставит вас ждать долго.
— Кто у нее?
— Опекун одной из наших постоялиц, — ответила весело девушка. — Нам приходится иметь дело и с ними. Но у этой все в порядке.
Она, фыркнув, засмеялась, но Роджер не заподозрил ничего плохого. Девушка проводила его к двери с надписью «комната для посетителей» и распахнула ее.
— Я вернусь через минуту, — добавила она, и Роджер сделал шаг назад, давая ей дорогу.
Неожиданно она втолкнула его внутрь холла так, что он чуть было не упал. Девица захлопнула дверь, и Роджер увидел фигуру мистера Александра, который, направив на него небольшой пистолет, стоял за дверью.
— Я так рад, что вы пришли, — усмехнулся мистер Александр.
Глава 15
МИСТЕР АЛЕКСАНДР РАССУЖДАЕТ
— Разумеется, — продолжал он, понизив голос, — я не сомневался, что вы поспешите сюда. Мой приход сюда не остался незамеченным, и полицейский, конечно, поспешил к телефону. Так что примите искренние поздравления со столь быстрым прибытием, дорогой инспектор. Вы чрезвычайно энергичный работник, и мне, инспектор, так нужно поговорить с вами откровенно, чего я никак не мог бы сделать в присутствии моего друга Келема.
— Будьте осторожнее, не то у вас начнется сердечный приступ! — сказал Роджер.
Александр просиял.
— Мой дорогой, какая непростительная доверчивость! Значит, вы поверили, что у меня сердечный приступ? Ха-ха! Это просто маленькая шутка. Ампулка адреналина, когда я спускался по лестнице, — очень эффективное средство!
Но нам нельзя терять время. Последние донесения с поля боя, как uоворится, свидетельствуют, что вам с избытком хватит стрельбы на сегодня, и я уверен, вы больше не захотите рисковать. Итак, перехожу к делу.
Вчера утром, во время вашего визита в это общежитие, вы забрали несколько бумаг…
— После чего их у меня отняли, — буркнул Роджер.
— Знаю, знаю. Это я поручил Ньюмену раздобыть письма, и, как видите, он не терял времени зря. Конечно, я вовсе не одобряю его методы. Он грубый малый, и мне кажется, вам нужно заняться им всерьез. Кстати, у него очень сильные руки. Говорят, парень не одного… придушил.
Тут мистера Александра передернуло.
— Я, к моему великому сожалению, заранее заплатил за эти письма наличными. Они обошлись мне в пятьдесят фунтов. Но меня надули. Одного, которое, как мне точно известно, было у Гризельды Фейн, не хватает. Ньюмен клялся, что отдал мне все, что ему удалось заполучить. Так что, дорогой инспектор, с вас причитается… Письмо у вас.
— У меня? — переспросил Роджер удивленно.
— Инспектор Уэст, я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Идея относительно вашего сына принадлежит мне. Надеюсь, вы оценили мою деликатность? Пока дражайший Эндрю Келем нянчился со своей женой, я отдал распоряжения: ребенку пока не должно быть причинено ни малейшего вреда. Надеюсь, это указание было выполнено точно?
