чердака. Марк задумчиво спросил:
— Выходит, Келем убил собственного сына?
— Потому что тот опаивал мачеху наркотиком. — в тон ему продолжил Роджер. — Правдоподобно. Самым трудным будет доказать несостоятельность этой версии.
— А ты хочешь этого? — тихо спросил Марк.
Глава 26
АЛИБИ
Роджеру пришлось сознаться, что у него нет сомнений в том, что все, сказанное Келемом об Александре, — истина, которая в скором времени получит подтверждения. Вместе с тем, он допускает, что Келем, узнав о низости Энтони, был способен убить сына. Так что, прежде всего необходимо сопоставить и перепроверить все добытые данные, а уж потом делать выводы.
Роджер возвратился в Ярд после того, как Александр был благополучно доставлен в Кеннан-роу и упрятан под замок.
Он доложил Чартуорду обстоятельства ареста и в конце рапорта изложил новую версию убийства Энтони Келема.
Чартуорд был поражен, и его реакция была недмусмысленной:
— А разве это не вы говорили мне, что у Келема и Блэра твердое алиби?
— По имеющимся ответам, да, — согласился Роджер. — Вот смотрите. — От открыл папку и начал цитировать справку: «Четыре тридцать — на совещании с тремя директорами финансового треста Келема. В пять тридцать Келем уехал». Все директора были опрошены, показания их совпадают. Это, разумеется, не означает, что они намеренно прикрывают Келема. Я не думаю, что нужно опрашивать их снова. Прежде всего я занялся бы Блэром.
— Что вы намерены делать?
— Доверьте это мне, сэр, хорошо?
— Хм, хм, ну ладно…
Роджер попросил Марка подбросить его до Нью-Берри, и видя расстроенное лицо приятеля, Марк хранил молчание в пути.
Машина шла быстро. Безмолвие и красота сельской местности подействовали на Уэста благотворно, и он вновь обрел способность хладнокровно оценить события последнего времени.
Он вдруг подумал о Марти, и ему в голову пришла мысль о том, что было время, когда и Келем радовался своему ребенку.
Роджер попытался пережить в воображении ужасную трагедию, уготованную Келему судьбой. Убить собственного сына!
И Роджер содрогнулся.
— Мне пойти с тобой? — спросил Марк, когда они подъехали к больнице.
— Да.
Они вошли в залитую ярким светом палату.
Блэр, лежа в кровати на спине, что-то читал. Молодой человек, казалось, был намного спокойнее, чем во время последней встречи с Уэстом.
Он приветствовал вошедших широкой улыбкой, которая исчезла, как только он увидел выражение лица Роджера. Отложив книгу, Блэр приподнялся на подушках. Сейчас было видно, как он молод.
— Ну, Уэст? — спросил он.
— Мне предстоит ужасное дело, — начал Роджер. — Я должен арестовать человека по обвинению в убийстве, в котором его наверняка уличат, но лично я не верю в вину этого человека. И ничего не могу сделать. Улики налицо, дело выяснено, а я не верю… Но другого выхода у меня нет.
— Понятно, — сказал Блэр. — Но я не убивал Энтони Келема.
— Я ни на одну секунду не допускал подобной мысли и не собирался ни в чем обвинять вас, — улыбнулся Роджер. — Я сейчас еду в Лондон, чтобы задержать Гризельду Фейн.
Блэр замер.
— Вы не должны делать это. Она не убивала!
— Она присутствовала при убийстве — это доказано. По-видимому, для этого у нее были причины, ведь она и до этого стреляла в него. Единственный способ спасти ее от виселицы — это найти настоящего убийцу. Мое начальство удовлетворено тем, что она задержана. С их точки зрения, следствие закончено. Гризельда…
Блэр взволнованным голосом прервал его.
— Остановитесь, Уэст, остановитесь! Это я убил его.
Наступила мертвая тишина. Признание было настолько неожиданным, что Роджер растерялся, но сразу же понял, что Блэр сказал правду.
— Я отлучился с директорского совещания всего на двадцать минут, — заговорил он, — и поехал на квартиру, вошел в библиотеку, застрелил Энтони и возвратился назад…
Он закрыл глаза и добавил чуть слышным голосом:
— Я знал, что Энди очень страдал из-за болезни своей жены. Однажды в комнате Тони я нашел лоданиум и сразу же заподозрил негодяя. После этого я стал следить за ним. Если бы Энди узнал когда- нибудь правду, это его доконало бы. Я уже до этого ненавидел Энтони из-за Гризельды. Он был мерзавцем, не имеющими права жить. Но больше всего я ненавидел его за то, что он так мучил Энди.
Я убил его намеренно и, если бы это было нужно, охотно сделал бы то же самое еще и еще… много раз.
Он замолчал.
У Роджера в висках громко стучала кровь. Он и в мыслях не допускал ничего подобного, но теперь не сомневался, что все именно так и было. Перед ним был человек, который убил Энтони Келема и который любил Эндрю Келема, как родного отца. В признании Блэра было объяснение всему тому, что до сих пор оставалось неясным. Самым трагичным было то, что во время судебного процесса неизбежно выплывает наружу и страшная правда. Блэр, да и Роджер не смогли бы скрыть от Келема, каким негодяем был его сын.
Вдруг Марк закричал:
— Роджер, смотри!
В это мгновение Блэр отбросил одеяло в сторону и прыгнул к полуоткрытому окну. Распахнув его, он вскочил на подоконник, но прежде чем он успел броситься вниз, Роджер и Марк схватили его и стащили вниз. В глазах Блэра стояли слезы, когда он заговорил:
— Дайте мне убить себя, тогда не будет никакого суда. Избавьте Энди от этой пытки, Уэст! Избавьте его от суда!
— Иногда мне не хочется быть полицейским. Я очень сожалею, Блэр, но нам придется через все это пройти.
Однажды сентябрьским вечером Роджер пешком возвращался из Скотленд-Ярда домой. Он шел, почти не замечая прохожих и порой наталкиваясь на них.
Перед его глазами все еще стояло утреннее судебное разбирательство по делу Чарльза Блэра в связи с обвинением его в убийстве Энтони Келема.
Дело Александра и его сообщников рассматривалось в суде раньше. Александр и братья Беллоу были признаны виновными в убийстве миссис Риккетс, преступление Александра отягчалось еще и убийством Мортимера Беллоу.
В ночь убийства Энтони Келема Агата Бартон находилась в квартире на Парк-лейн и видела его труп. Риккетс заметила ее. Ньюмен, не теряя времени, заставил несчастную замолчать навеки и, чтобы сбить с толку следствие, забрал с собой ключ от черного хода.
Эндрю Келема несколько раз вызывали для дачи показаний, и теперь уже не было никакого в том
