треть в парки, одну в резерве в своих районах, и одну треть оставить на случай крайней необходимости. И — береженого Бог бережет — хороший отряд нужно оставить для Понт-клуба.
— Как я понимаю, вы имеете в виду оперативные силы, — уточнил Коппелл.
— Нет, сэр. Не только оперативные. Речь идет о всей столичной полиции, всех ста процентах. Я думаю, на понедельник нужно отменить все выходные и увольнения. Каждый человек, все, сколько мы имеем, должны быть на службе.
— Но нам ведь придется заплатить целое состояние за внеурочную службу!
— Если мы этого не сделаем, последствия могут стоить еще дороже, — возразил Роджер.
— Посмотрим, что здесь можно сделать, — Коппелл выглядел недовольным, но готов был сдаться. — Я первым делом поговорю с заместителем комиссара в понедельник утром. Сейчас он уехал на уик-энд.
«Ну что ж, у заместителя комиссара не будет времени, чтобы долго думать, колебаться, сомневаться», — подумал Роджер.
В выходные он сидел дома как на иголках, сосредоточив внимание на чтении воскресных газет, которые излагали свои «теории» насчет налетов и нападений и пророчески каркали о затишье перед бурей. Потом он набросал текст приказа для всех полицейских отделений и главного управления:
В восемь тридцать утра в понедельник он уже был в своем кабинете. В девять пришел Коппелл и в половине десятого отправился к заместителю комиссара. В девять сорок пять, когда в кабинете Роджера находился Мориарти, зазвонил внутренний телефон.
— Начинайте, — сказал Коппелл. — Рассылайте приказ и инструкции.
— Начинаем, — объявил Роджер, обращаясь к Мориарти. — Рассылайте приказ. Не теряйте ни минуты.
Мориарти стремительно вышел из кабинета, но, как только дверь за ним захлопнулась, его лицо омрачилось, и он пробормотал: «Это безумие, просто безумие! Каждого человека нужно послать в парк и в лесную зону. Уэст совершает большую ошибку, большую и непоправимую!»
Потом его вдруг осенило, что ведь в его силах подправить Уэста, стоит только изменить пропорцию, изменить проценты, а когда приказ будет разослан, сделать что-то будет поздно. Глаза Мориарти вспыхнули.
Глава девятнадцатая
МОРИАРТИ ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ
Мориарти шел к своему кабинету, сердито сжав губы и печально размышляя. Он инстинктивно чувствовал, что главный следователь Уэст ошибается. Разве он сам не говорил, что подвержен ошибкам, как и всякий другой человек? Ведь все его рассуждения — сплошное недоразумение! Святоши не станут продаваться за деньги — боже мой! Да он знает сколько угодно набожных людей, усердно посещающих церковь, которые с гораздо большим почтением относятся к звонкой монете, чем к «божественному» и «духовному». Это же очевидно, что они-то и руководят организацией фанатиков. Кто, кроме них, способен творить такие невероятные, безумные вещи?
Обычные преступники не станут, нет. Он, Мориарти, знает их очень хорошо, многих повидал на своем веку. Они не станут обрызгивать любовников кислотой — зачем? Их симпатии явно будут на стороне парочек, по крайней мере, мужчин. Они скорее пожелают им удачи, но обливать кислотой?… Сама идея показалась бы этим людям дикой!
Вот Элберт Янг — другое дело. Он — типичный святоша. Может, в этом он и не замешан, но… посмотрите, что он сделал со своей собственной дочерью и со своей женой! Понт-клуб в самом деле может быть удобным прикрытием, кто знает? Что до Клайва Дэвидсона, то у многих были основания и реальные мотивы устроить ему серную ванну.
Уэст ошибается. Конечно же это кампания священной мести, кампания, проводимая руками множества фанатичных молодых дураков. И сегодня они вновь собираются нанести сокрушительный удар по грешной любви. Все должны быть на месте действия — в парках и лесных зонах, там, где и раньше устраивались набеги. Единственное, что в приказе следовало оставить, — это запрет на увольнения и выходные на сегодняшнюю ночь.
В кабинете Мориарти сидели двое сержантов, и один из них спросил:
— Есть новости?
— Нет, — буркнул Мориарти.
Сержант пожал плечами, и почти тотчас зазвонил телефон. Мориарти резко поднял трубку.
— Инспектор Мориарти слушает.
— Главный следователь Уэст, — произнес Роджер. — Меня вызывают на совещание в Министерство внутренних дел, поэтому вы остаетесь за старшего и отвечаете за ход дела. Если потребуется дополнительная помощь, обратитесь к следователю Ривсу.
— Есть, сэр!
Роджер положил трубку, и Мориарти, сидя за своим письменным столом, вдруг почувствовал огромный прилив энергии. Теперь он держал контроль над ситуацией в своих руках. Треть — в парки и скверы, треть — резерв — туда же, и еще треть — на случай непредвиденной случайности. Но что может произойти? То же, что обычно, — повседневный набор правонарушений. Что изменится, если сегодня несколько негодяев с их добычей полиция не задержит? Половину — в парки и лесопарки, половину — в резерв, вот как надо распределить силы!
Мориарти заметил, что сержанты на него как-то странно посматривают.
Он взял приказ и прошел к карте на стене.
План операции вообще должен быть совершенно другим. Выделить опасные районы и одну треть полицейских сосредоточить там, хорошо спрятав их, пока светло. Другую треть в виде подвижного оцепления двинуть туда же, когда стемнеет и когда нападающие, вероятно, прибудут на места. А третью часть оставить в резерве, чтобы можно было в любой момент перебросить ее туда, где она будет наиболее необходима. Он выбрал на карте Гайд-Парк и Уимблдон-Коммон, обвел их голубым, потом нарисовал круг пошире зеленым и затем разместил в ключевых местах резерв, обозначив его. Он точно представлял себе, как станут действовать подразделения. Им нужен будет только сигнал тревоги.
Эта… эта идея как раз то, чего все они ожидают; никто не удивится.
Он вернулся к столу, снял телефонную трубку и попросил:
— Приемную Коппелла.
У сержантов брови полезли вверх.
— Это секретарь? Скажите, мистер Коппелл тоже на совещании в Министерстве внутренних дел, вместе с мистером Уэстом? Когда вы ждете их возвращения? И не раньше? — Мориарти повысил голос. — Спасибо.
Уэст ничего не узнает до конца дня!
Предположим, он, Мориарти, изменил приказ. В конце концов, кто от этого выиграет? Уэст, конечно. Здесь не может быть ошибки, Мориарти был уверен. Ну, пропесочит его Уэст еще раз, что с того? Ему придется смягчиться, как только он увидит, к каким результатам привели верные выводы Мориарти. Уэст
