вертикально, чтобы помешать доступу к надписи, и это одна из причин, почему она (особенно персидская и эламская ее версии) замечательно сохранилась. Согласно греческому историку Ктесию, посетившему это место приблизительно через сто лет после появления надписи, на значительной территории перед скалой первоначально был разбит парк.
Кроме представления официальной биографии царя (ее копии на менее прочном материале, несомненно, были сделаны и распространены по всей империи), бехистунская надпись давала самый ранний перечень сатрапий, на которые разделялась империя. Они размещались в строго циклическом географическом порядке, начиная с центральных провинций: Парса, Хувджа (Элам), Бабайруш (Вавилон вместе с Палестиной и Сирией), Атура (Ассирия), Арабайя (северно-восточная часть Аравии), Мудрайя (Египет), Тиайи драяхъя («морские земли» северного побережья Малой Азии, управляемые из Даскилея), Спарда (Сарды и Лидия), Яуна (Иония, греческие поселения на западном побережье Малой Азии), Мада (Мидия), Армина (Армения), Катпатука (Каппадокия), Партава (Парфия), Зранка (Дрангиана, область у озера Хильменд), Харайва (Арея, район современного Герата), Хуваразмиш (Хорезмия, вокруг современной Хивы), Бахтриш (Бактрия, в верхнем течении реки Оксу), Сугда (Согдия, район вокруг современного Самарканда), Гайдара (Пунжаб), Сака (степи к востоку от Бактрии, населенные сакскими племенами), Татагуш (Саттагидия, к западу от Гайдары и к югу от Бактрии), Харахуватиш (Арахосия, к югу от Татагуша, Белуджистан), Мака (Оман и Мускат).
Чтобы обеспечить безопасность своего похода против Египта, Дарий уладил дела в Иудее. Не все изгнанные евреи воспользовались дарованным в 538 г. Киром разрешением вернуться в Палестину. Среди оставшихся в Вавилоне был пророк Ездра, и именно на основании его книги мы можем сделать вывод о неудовлетворительном ходе восстановления еврейского государства. Фундамент второго храма заложили, и, по-видимому, деньги и материалы, нужные для его завершения, в наличии имелись. Однако работы совсем остановились, и хотя нам неизвестны источники, сообщающие точную причину, вероятно, неприятие нового государства евреев аммонитянами Трансиордании, арабами и эдомитами с юга имело для персидского двора большое значение. Или в конце правления Кира, или в начале царствования Камбиса вступление в должность правителя Иудеи еврея Зеруббабеля, внука последнего иудейского царя Иоакима, хотя и носившего провавилонское имя, означающее «семя Вавилона», принесло новый подъем национализма и надежду на восстановление царства Давида. У Палестины не было веских причин жаловаться на персидское владычество, и она не связывала свою судьбу с мятежом Вавилона, поскольку новый национализм иудеев имел в первую очередь религиозную мотивацию. Выражения, в которых говорит пророк Аггей, напоминают нам, что Иерусалимский храм задумывался как реальное жилище Яхве: «А вам самим время – жить в домах ваших украшенных, тогда как Дом сей в запустении?» Естественно, самаритяне, жившие вокруг персидского административного центра в Самарии, не были согласны с подобной точкой зрения, и это могло послужить другой причиной, задерживавшей реализацию указа Кира. При Зеруббабеле и верховном жреце Иосии, однако, самаритяне предложили помощь. Именно суровый монотеист Аггей выступил против этого осквернения. Таттенай, правитель «заречной» области, отвечавший теперь перед Гистаном в Вавилоне, предупредил Дария о том, как группы зилотов подстрекали Зеруббабеля к независимому царствованию. Внезапно Таттенай появился в Иерусалиме, требуя ответить, кто разрешил восстановление храма. Он пришел в ужас, когда евреи рассказали не только о разрешении, данном Киром в специальном указе, но и о закладке фундамента храма Шешбаззаром, назначенным Киром правителем Иудеи. Не поверив им, Таттенай направил в канцелярию суровый отчет, по которому начались поиски в архивах. В экбатанской библиотеке обнаружился документ, составленный Киром, и Дарий, чья власть в империи все еще оставалась непрочной, не решился его проигнорировать.
Хотя установленная Камбисом власть казалась достаточно крепкой, Египет взбунтовался, согласно бехистунской надписи, в то время как Дарий воевал с претендентом на вавилонский трон Навуходоносором III. Кажется сомнительным, чтобы в тексте надписи подразумевался вполне подготовленный мятеж. Экспедиция Дария в Египет в первую очередь, по-видимому, была демонстрацией силы, но, помимо прочего, она принудила к повиновению греческих колонистов в Кирене, чья территория стала новой сатрапией Ливией. Кажется, что с самого начала Дарий нашел готового пособника в Уджагорресенте, бывшем союзнике Камбиса. Этого человека, ставшего одним из ключевых чиновников Дария в Сузах, отправили обратно в Египет для распространения проперсидской пропаганды и восстановления медицинской школы в Саисе, где была воздвигнута его стела (см. главу 3). Дату вступления Дария в Мемфис можно вычислить достоверно, поскольку оно происходило во время траура по умершему быку Апису. Дарий ухватился за шанс внушить египетскому народу любовь к себе, предложив награду тому, кто обнаружит новорожденного теленка – якобы новое воплощение Аписа, и 31 августа 518 г. сам посвятил эпитафию почившему быку. Его деятельность в этой стране в очень значительной степени касалась религии. Кроме восстановления в Саисе жреческой школы под руководством Уджагорресента, в чьих надписях Дарий признавался сыном богини Нейт, иероглифические источники связывают его со строительством храмов Амона-Ра в оазисе Харгеха и других храмов в Эдфу, Бусирисе и Элькабе.
В Египте документированы два других действия Дария: прокладка «Суэцкого канала» и кодификация Египетского права, которая являлась частью более крупной работы по созданию в империи непротиворечивой правовой системы.
Дарий не первым взялся за прокладку канала, соединяющего Красное море в районе Бубастиса через озеро Тимсах и Вади Тумилат со Средиземным морем. Канал почти был закончен при фараоне Нехо, но Дарий послал корабли на разведку и обнаружил, что он не заполнен водой на протяжении 85 километров. Терминология четырех сохранившихся стел, воздвигнутых Дарием вдоль канала, одну из которых в 1866 г. обнаружил Лессепс при прокладке современного канала, не оставляет сомнений, что этот проект интересовал Дария лично. Прокладка канала, по-видимому, была тесно связана с его посещением Египта в 518 г. Затем отправка 44 судов с данью в Египет по трассе канала и поручение, данное греку Скилаку из Карианды, методически исследовать побережье Аравийского моря вплоть до Индии, кажется, уже означали подготовку к прибавлению индийских территорий, которое Дарий предпринял в 515 г., распространив Татагуш на юго-восток до Инда и сформировав новую провинцию Хиндуш.
Между тем провинции Малой Азии остались нетронутыми. Еще при Камбисе Оройт, сатрап Спарды, получил беспримерный уровень автономии. Он проводил собственную внешнюю политику, в том числе присвоил земли Поликрата Самосского, самого могущественного тирана Ионии, и оставался совершенно равнодушным к войнам Дария с Мидией, используя их как удобную возможность не только для упрочения своей независимости, но и для получения контроля над ионийской сатрапией, для чего он велел умертвить сатрапа Митробата из Даскилея. Его неповиновение требованиям Дария подчиниться могло быть вызвано знанием военных обязательств великого царя после занятия Египта. Мы не можем сказать, на какой стадии Дарий решил привести в порядок дело Оройта, но ему явно удалось с ним справиться без использования войск. Он послал в Сарды Багея, одного из доверенных военачальников, чтобы вызвать бунт в местном персидском гарнизоне. В ходе реализации этого плана Оройт был убит.
Впоследствии во все время царствования Дария военные дела империи сосредоточились на Ионии, и персидская история стала историей Греции, увиденной глазами греков и записанной с позиции греческих интересов. Часто высказывалась мысль, что «неприятности между греками и персами», имевшие решающее значение для западной цивилизации и положившие начало объективной записи истории Фукидидом, были лишь незначительным раздражением на западном краю персидской политики. Но это представление далеко от истины. Имея дело с Ионией, Персия все больше и больше узнавала о существовании родины греков, об их политическом и экономическом языке и обширных торговых интересах. Никогда прежде Персия не вступала в схватку с морской державой. Ее собственный флот, призванный с Кипра и из Финикии, был плохо слушавшейся рукой. Из-за нестабильного состояния в Ионии сатрапия Лидии имела громадное значение, и Дарий назначил править ею своего брата Артаферна.
Кроме Ионии Дарий высоко ценил греческие города на западном и северном побережье
