– Вы направляетесь прямиком к ганглию, – указал я. Беллус застыл. – Только наступите, и вы накличете сюда всех квартирантов, будьте уверены. Здесь сходятся по меньшей мере десять, а может, и пятнадцать лиан-нервов.
Майор застыл. Посмотрел на меня. Потом на танки. Осторожно оглянулся на волочащиеся деревья, как будто хотел взглядом заставить их убраться восвояси. Медленно убрал ногу. По его лицу струился пот.
– Я ни на грош вам не верю. Вы все талдычите, что мы уже мервецы. Как можно говорить об этом с таким дьявольским спокойствием? – Его злость испарилась, – Можно. Я уже три раза умирал, и смерть меня больше не пугает. Я смирился с этим как с неизбежностью. Чему быть, того не миновать. Я готов.
Это была ложь – просто работала модулирующая тренировка.
– Значит, вы собираетесь стоять здесь и ждать смерти? Так?
– Вовсе нет. Признанный мной факт не означает, что я уже сдался. Я не уйду без борьбы, но и не собираюсь бежать как трус. Вот и все.
– Так что же вы намерены делать?
– Не знаю, что намерены делать вы, а я намерен выжить. – Я сделал тщательно отмеренный шаг. Не спеша поднял ногу, опустил и потихоньку перенес на нее тяжесть тела. – Я собираюсь идти обратно так медленно, как смогу. Возможно, квартиранты не поймут, что нас двое. Вы можете оставаться, если хотите.
– Капитан… ваш долг спасти старшего офицера… Его голос звучал напряженно, а в глазах застыла паника. Хороший признак.
– Теперь-то вы готовы меня слушать?
Я еще раз шагнул – как можно дальше, но так, чтобы не потерять равновесия.
Майор с несчастным видом кивнул.
– Тогда делайте только то, что я скажу, и держите свой проклятый язык за зубами. Видите, что я делаю? Повторяйте в точности то же самое. Внимание. Поднимите левую ногу так осторожно, как только можете, опустите, не опираясь на нее, убедитесь, что она стоит твердо, а потом потихоньку перенесите свой вес вперед. Сумеете?
Он сумел.
– – Еще медленнее, – распорядился я. – Считайте до пятидесяти перед каждым шагом. Если собьетесь, начинайте считать сначала. Надо проявить терпение.
После третьего шага Беллус сказал: – Это глупо. Я чувствую себя клоуном. Я кивнул.
– Вы и похожи на клоуна. Операторы видеозаписи, наверное, катаются в истерике.
– Видеозаписи?
– Угу. – Я указал на камеры на танках. – Стандартная процедура. Записывается все.
Майор побледнел. Безмятежным тоном я добавил: – Кстати, для записи – если мы выберемся отсюда целыми – я намерен прочистить вам мозги. Вы ведь даже не открывали инструкцию, верно?
Он было начал: – Вы не имеете права таким тоном…
– Заткнись, – оборвал я. Беллус заткнулся.
Некоторое время мы передвигались молча, соблюдая длинные, тщательно отмеренные паузы между шагами. Майор что-то невнятно бубнил: то ли негодовал про себя, то ли находился в состоянии перманентной паники – не знаю. Возможно, и то и другое. Бедняга пережил такое количество эмоциональных состояний за последние полчаса, что не отдавал себе отчета, где сейчас находится и что чувствует.
Мы приближались к неглубокой лощинке.
– Здесь будьте осторожны, – предупреждал я. Он не ответил.
– В этом месте масса молодых лоз. Плохой признак. Они работают как антенны: передают вибрацию наших шагов прямиком ближайшему нервному узлу. Придется снизить темп.
– Снизить… темп?..
– Угу. Одно движение не спровоцирует нападения. Два или три последовательных – наверняка. Надо шагать помедленнее.
Майор простонал. Это прозвучало почти смешно.
– Разве такое возможно?
– Это называется упражнением на терпение. Мы занимались им на модулирующих тренировках. Задача состояла в том, чтобы проверить, как долго можно идти от одной стены зала до другой. Целый день уходил на то, чтобы пересечь помещение размером с гимнастический зал. Задолго до конца там появлялось множество озлобленных людей.
– Какая глупость. Чего вы добивались?
– Ну, во-первых, можно было определить, насколько ты торопишься жить. – Я припомнил слова Формана. – Речь идет о жизни в настоящем. Большинство людей увязло в своем прошлом – за исключением тех моментов, когда они пытаются жить будущим. Очень немногие знают, как жить настоящим.
– Сильно смахивает на ваши калифорнийские глупости, – резюмировал майор.
– Очень может быть. Но постепенно понимаешь, что нет разницы между моментом ожидания и моментом движения. Они равноценны. Таким образом, ожидание не есть что-то такое, что надо перетерпеть, через что надо проскочить как можно быстрее и безболезненнее. Напротив, это просто состояние, в котором надо жить, как и в любом другом.
