К первой сфере относятся механизмы обмена товарами, включая деньги, биржи, банки, всю рыночную инфраструктуру – весь ресурсный материальный аспект производства.
Ко второй сфере относятся все механизмы общения, в первую очередь механизмы договора, средства сравнения потребностей, язык, различные социальные, коммуникативные институты, такие, как религия, государство, наука, культура.
Если первая сфера имеет своим универсальным идентификатором рынок, то вторая сфера имеет в качестве такого же идентификатора план. Обе сферы можно считать равнозначными. А их сочетания, их сопряжения, их соподчиненность определяют тип общества, определяют социальную ткань, определяют «правила игры», установки, стереотипы действий, стимулы, эффективные в данном типе общества. Иначе говоря, ВСЮ СОЦИАЛЬНУЮ ПРАКТИКУ ДАННОГО ОБЩЕСТВА.
Таким образом, мы получаем фактически опровержение того, что поставлено нашими противниками во главу угла при создании теории модернизации. Мы отрицаем эту теорию и как не соответствующую всем научным данным, полученным начиная с середины XX века, и как инструмент агрессивной экспансионистской политики. Которая под видом спасения на деле нацелена на уничтожение нашей страны и нашей цивилизации.
Универсальная модель эволюции на базе «общечеловеческих ценностей», «прав человека», модель, ориентированная на первичность материальной сферы над сферой духовной, модель, ориентированная на абсолютность тех процессов, которые происходят в сфере обращения товаров, и на возможность превращения самого человека в товар, – не просто безнравственна, она теоретически несостоятельна и ущербна. И, как бы она ни называлась, марксизмом или экономическим детерминизмом в духе «гарвардской школы», она способна лишь разрушать российскую действительность.
Опровергая универсализм, экономический детерминизм, мы делаем следующий шаг. Вначале вместо «общечеловеческих ценностей» и «прав человека» – вселенскость и соборность. Затем вместо подтягивания всех к одному универсалистскому ранжиру с помощью модернизации и трансформации – собственная модель российского постлиберального общества.
Традиционный для России принцип приоритета духовного над материальным должен быть сохранен. И лишь в условиях такого приоритета в России может быть реализована подлинная демократия, при которой народ будет способен сформулировать власти заказ на управление собой в своих же собственных интересах. Демократия, возвышающая народ, а не превращающая его в массу потребителей, покорно пережевывающих жвачку масс-культуры и являющихся объектом непрерывных манипуляций. Вперед, к подлинной демократии – это наш лозунг.
Иного России действительно не дано. В плане социальной теории это означает, что в России продолжает сохраняться приоритет сферы целепрограммирования, сферы коммуникаций и смыслообразования над сферой обращения материальных ресурсов. Когда Запад делает вид, что такого-де, мол, в принципе быть не может, когда наши «консультанты и наставники» вроде Дж.Сакса рекомендуют свои разрушительные рецепты, они тем самым игнорируют уже и реальное устройство современного западного общества, которое сегодня включает, кроме изощренно развитой сферы материального обращения, также и высокобюрократизированную, сверхрационализированную, технически и информационно оснащенную сферу общения, подкрепленную к тому же мощным государственным сектором экономики.
Они «забывают», что вот уже столетие развитие этого общества идет путем попеременной активизации ресурсной и смысловой сфер, рынка и плана. Все это они хотели бы «оставить» у себя, в своем обществе, перенося к нам лишь куцые фрагменты, не имеющие внутренних связей, которые способны только добить до конца общество, государство и экономику. И уж тем более они умалчивают о реальном опыте таких стран, как Япония.
Утверждая объективно необходимый России приоритет сферы целепрограммирования над сферой обращения материальных ресурсов – и оговорив при этом то очень значимое обстоятельство, что сфера обращения материальных ресурсов крайне важна, что деформация ее функционирования ведет к обрушению всего общества, включая его духовную сферу, – мы настаиваем на том, что принципы социальной организации нашего общества должны кардинально отличаться от тех принципов, которые заложены в основу англосаксонского либерального проекта. Проекта, который с невероятным трудом осуществлялся в течение столетий в США и на незначительной части европейского континента. И что всякое «обезьянничание» здесь чревато социальной и политической катастрофой.
Характерно, что наши противники тоже сознают пагубность крушения государственных форм организации социальности, экономики, культуры, идеологии, которые, являясь в нашем типе общества одновременно и формами социальной самоорганизации, рухнув, неизбежно похоронят под собой это общество.
Понимая, что здесь крушение государственности равносильно тотальному необратимому распаду общества, они тем не менее подталкивают его к этому всеми способами. Понимая, что гражданское общество еще не возникло, да и не может возникнуть за такие короткие периоды времени, понимая, что весь тип мышления, все ценностные и нравственные установки, вся коммуникационная сфера устроены иначе, чем у них, они торопят, подталкивают, ультимативно требуют. – Чего?..
Мы утверждаем – как можно более быстрого самоуничтожения.
Альтернативой «гражданскому обществу» у нас может являться только корпоративно-синдикалистское, сословно открытое общество.
Его характерная черта – это многоукладность, причем многоукладность тщательно сбалансированная. Сегодня мы не можем дать ни одному из укладов и ни одному из сословий тотального приоритета. Мы не можем также позволить этим укладам «свободную игру», основанную на «войне всех против всех». Мы не можем искусственно ликвидировать уже возникшие новые общественные уклады, и мы не можем, не подвергая общество смертельной опасности, бездумно и бессмысленно ликвидировать старые. Такая политика и была бы по сути своей возвратом к сталинизму в худших его выражениях, хотя до поры до времени еще шла бы имитация некоей парламентской демократии. Государство обязано делегировать обществу отнятое у него право самоуправления. Но это право должно быть институционализовано в соответствии с реальным устройством нашего реального общества и необходимостью преобразовать незрелую, аморфную демократию в открытое сословное общество. Хозяйственные решения должны принимать те, кто осуществляет хозяйственную деятельность, – вот путь к реформам и стабильности. Это означает, что должна быть создана Хозяйственная палата, в которую пропорционально доле в промышленном производстве должны быть делегированы представители всех экономических укладов и сфер, всех суперкорпораций, реально слагающих наше общество. Их решения в вопросах хозяйствования должны являться высшим законом.
Хозяйственная палата должна быть наделена особыми полномочиями только (!) в сфере материального производства. Это будет первым и самым важным практическим шагом к организации всего высшего законодательного управления России по аналогичному, сословно- представительному, корпоративному принципу. Производство – производителю!
Одновременно с этим необходимо признать также насущность создания новой информационной сети, способной эффективно управлять информационными потоками, процессами целеполагания в обществе и параметрами его развития. Такая сеть, такая структура и отвечающая ей группа социальных институтов в нашем типе общества обязаны иметь самый высший приоритет.
Инфраструктура, отвечающая требованиям нового этапа развития человечества, а не комические 500 бирж, – вот что нужно России. Государственный разумный протекционизм, целевые проекты и программы для сферы высоких технологий – вот условие большой национальной реформы. Столь же необходимы субсидии для угасающих отраслей.
Форсированная анклавная модернизация немыслима без рынка. Но и рынок без такой модернизации – это путь в никуда.
Столь же необходимо назрел вопрос о выделении в сословие всех лиц, работающих в системе национальной безопасности, включая армию и службы надзора, без чего эрозия этих структур в ближайшее время уже станет необратимой.
Далее – своего законодательного решения требует вопрос о создании купеческих и промышленных гильдий, о сознательном наделении лиц, развивающих производственный
