модернизации (так называемой либерализации). Показ стратегии «левых» как попытки «переродить» перестройку. Организационные меры по преодолению «левого уклона». Новый (как минимум на 80-90 процентов) состав Президентского совета, объединяющий именно конструктивных организационных лидеров (лидеры промышленности, сельского хозяйства, партии, науки, культуры, армии, правоохранительных органов, женщин, молодежи – всего не более 20 человек), а не представителей социальных слоев.
Четвертое. Выдвижение на первый план политики форсированного сдвига параметров производственно-промышленного контура СССР, с обоснованием необходимости укрепления в этой (и только в этой!) связи всех административных структур, управляющих народнохозяйственной стратегией (Госплан СССР).
Пятое. Борьба с правым уклоном, как стремящимся вернуть страну к эпохе застоя. Показ связи «правых» с «левыми» через коррупцию. «Перетряска» высшего эшелона РКП [23].
Шестое. Объявление чрезвычайного (или военного) положения теперь уже под жестким политическим контролем центристского блока. При этом, поскольку врагом является политизированная преступность, нет «преступной войны партии и президента против своего народа», а есть – всего лишь! – серия «панамских» акций против криминала на территории СССР. Из-под удара оказываются выведены здоровые политические силы, что на деле (!), а не на словах означает блокирование возможностей возврата к сталинизму.
Седьмое. Главная задача чрезвычайного положения в СССР – нормализация жизни граждан, создание гарантий для реальных прав личности, человека и гражданина, формирование нормального федеративного устройства СССР по формуле – Союз народов + федерация территорий, обеспечение неделимости территории как основного конституционного условия, обеспечение победы тех политических сил, которые поддержат федеративный принцип, принятие, уже в новой политической реальности, Конституции СССР (с сохранением названия!) как федеральной (без права наций на самоопределение вплоть до отделения) страны, с районированием ее по государственной логике, а не в логике огосударствления этносов, с единым гражданством СССР и пр. Можно предложить несколько сценариев осуществления таких преобразований, в том числе якобы «левый», выключающий претензии со стороны РСФСР.
Восьмое. В отсутствие пугающих своей академической объемностью программ, принятие, буквально на нескольких страницах, ряда основных задач чрезвычайной президентской формы правления:
1. Нормализация жизни.
2. Укрепление федерального правового государства.
3. Защита позитивных завоеваний перестройки (информация, предпринимательство, новое мышление). Создание гарантий невозврата к застою и сталинизму.
4. Ускоренная модернизация промышленно-производственного комплекса (пятилетний план, необходимость жестких административных мер. Структурная перестройка в экстремальных условиях).
5. Подавление политико-мафиозного сговора и экономической мафии, действующей против своего народа.
6. Обеспечение стратегических приоритетов в рамках «модели будущего».
7. Защита социалистического Отечества изнутри и извне.
8. Согласование интересов всех слоев населения в рамках, необходимых для интенсивного развития при минимуме социальных издержек. Обеспечение социально-психологических условий, минимизирующих социальный дискомфорт при выявлении этих издержек.
Схема управления страной, отвечающая именно решению этих задач, то есть не организационная только, а организационно-функциональная, прилагается.
Прилагается также поясняющий концепцию материал.
I. Анализ сложившейся политической ситуации не оставляет никаких сомнений в том, что та логика преобразований, которая осуществлялась в последние годы в СССР, зашла в тупик. Ее дальнейшая реализация способна поставить страну на грань национальной катастрофы. Об этом свидетельствует уже начавшаяся в стране синхронизация кризисов, дающая себя знать в совокупности следующих факторов:
– рост дефицита по всем видам продснабжения и товаров народного потребления;
– нарастание социально-политической напряженности и радикализация политических конфликтов, начинающих приобретать антагонистический характер;
– активизация организованной преступности и «теневой» экономики, их политизация и активное включение в борьбу за власть;
– отсутствие необходимых мер по подготовке к зимнему теп- лоотопительному сезону, грозящее острым физиологическим дискомфортом для жителей крупных городов;
– непрерывное ухудшение санитарно-гигиенической ситуации, повышение вероятности эпидемий как в традиционно взрывоопасных регионах (Средняя Азия), так и в крупнейших городах;
– резкое обострение жилищного кризиса;
– падение всех видов производства, разрыв договорных обязательств, связанный с остановкой уже в настоящее время сотен заводов;
– стремительное ухудшение положения социально неимущих слоев при столь же стремительном (и экономически необоснованно резком) повышении уровня жизни меньшинства, очевидно паразитирующего сегодня на ухудшении положения трудящегося населения и выступающего в связи с этим с лозунгом: «Чем хуже – тем лучше»; наконец, в связи с падением трудовой дисциплины и ростом апатии, что вызвано все более явным отходом от принципа оплаты по труду, аварийная ситуация, сложившаяся на ряде объектов, требующих особо четкого рабочего ритма, высокой производственной дисциплины, что ставит на повестку дня вопрос о безопасности населения в общенациональном и международном аспектах.
II. Причиной такого неблагоприятного течения событий, грозящего срывом перестроечного процесса, является паралич власти и полный развал структуры органов управления на всех уровнях – сверху донизу. Это делает схоластическими обсуждение тех или иных концепций преобразования нашего общества, поскольку для реализации этих концепций нужна, во-первых, власть, способная жестко формулировать конструктивные цели и добиваться их реализации, и, во-вторых, исполнительская структура, достаточно эффективная и отлаженная, для того чтобы реализовать поставленные перед нею задачи. Сегодня отсутствует и то, и другое. При этом крайне важно, что вакуум власти и управления уже начинает заполняться открыто криминальными элементами. Именно эти силы, обвиняя во всех бедствиях партократию и бюрократию, навязывают стране стратегию тотального дефицита всего жизненно необходимого. Именно они видят в раскручивании напряженности путь к осуществлению первоначального
