что Нина Барабанчикова вышла замуж, чтобы не ехать по распределению в Приморский край, и то, что у отца Мишки Заозёрного новый «ЗИМ», и то, что Марк Петровский привёз тебе необыкновенный галстук с изображением танцовщицы. Далёким — потому, что я живу теперь совсем другими мыслями и стремлениями, ненастоящим — потому, что всё это пустяки, дым, словом — не то. Нет, армия научила меня не только мыть пол и чистить картошку, она научила меня видеть, в чём настоящая жизнь. Помнишь, я писал тебе однажды о нашем сержанте Дубе? Писал зло, иронически, обиженно. А теперь я знаю: он — подлинный герой... А наши знакомые, всё знающие, всё презирающие, соревнующиеся в знании вин и масштабах их употребления, все эти маменькины сыночки, мнящие себя цветом жизни — дрянненькие сопляки, не больше. И я сам был таким раньше. Но, благодаря Дубу и таким, как он, или ещё лучше, чем он, я стал другим. И единственное, чего мне хотелось бы теперь,— это извиниться перед Дубом за все пошлые шутки, которые раньше отпускал я по его адресу, за все свои дурацкие выходки.
Самое противное, что едва нас щёлкнут по носу, как вся наша гордость встаёт на дыбы, потому что ведь это
Мы часто читаем и слышим слово «родина», но мало думаем над тем, что это такое — Родина. Я понял это в ту ночь, когда один на дороге в лесу думал, что замёрзну, свалившись в снег.
Понимаешь, пройдёт два-три десятка лет — и будут писать: «В великую эпоху 50-х годов XX века...» А мы часто не ощущаем, за туманом бытовых мелочей, за мелочью своих личных делишек и мыслишек, в какое легендарное время мы живём. И я, чёрт побери, горд тем, что именно в такие времена я стал солдатом. Что бескорыстнее, проще и незаметнее солдатского подвига — ежегодного, ежечасного! Вы ищете в подвиге чего-то яркого, ослепительного, бьющего в глаза. Но вся жизнь солдата есть подвиг. Если вы поймёте, что такое стокилометровый марш на лыжах на двое бессонных суток, что такое тепло костра на привале, если вы поймёте, что такое глоток воды из лесного болотца после похода в июльскую жару,— вы поймёте и это.
«О Русь моя, жена моя!» — как хорошо сказал Блок! Именно так: жена. Не влюблённость,— а любовь без пылких объяснений — неизменная и навсегда. И кто больше, чем солдат, слит с Родиной? Для него есть одно веление, один приказ, одно желание, одна награда — Родины. Сегодня он спит, ест, пьёт, читает, мечтает... Ему сказали — иди! Он идёт, не спрашивая — куда, идёт в пыли или по снегу, по болотам или сквозь леса, чтобы дойти или умереть — нет, победить!
Его любовь к Родине мерится потом и кровью, мера его любви — жизнь. И не нужен ему комфорт, не думает он о мягких диванах, дубовых шкафах и сервизах китайского фарфора — котелок, да фляга с чистой водой, да пачка махорки, да иголка с ниткой в шапке, да томик Маяковского в вещмешке,— вот и всё, что ему нужно. У него на ногах — мокрые от пота портянки, у него за плечами — будущее мира!
Подумай обо всём этом, друже.
И — пойми меня.
Жму руку.
