Мубарака, невозможно. Пытаться установить военную диктатуру не только опасно (ведь в ходе многолетних «ротаций» командный состав армии оказался глубоко пропитан если не членством в нем «Братьев- мусульман», то их идеологией) – это неизбежно ввергнет Египет в глубочайшую политическую и экономическую изоляцию. И тогда нельзя исключать, что египетский генералитет окажется вынужден – хотя бы на время – занять те существенно ослабленные позиции в элите и руководстве страны, которые занимают военные в Турции после выборных побед над кемалистами исламской «Партии справедливости и развития». И большой вопрос заключается в том, смогут ли далее военные такие позиции удержать.
О том, что «процесс уже пошел», в Египте говорит слишком многое.
После того, как 11 апреля глава временной военной власти М. Тантауи приказал освободить 20 мусульман, арестованных перед Новым годом по подозрению во взрыве коптского собора в Александрии, эксцессы против коптов в Египте участились, причем на фоне нарастающей роли БМ в еженедельных протестных «радениях» на каирской площади Тахрир. В наиболее радикально-исламских губерниях на юге Египта эти эксцессы все чаще становятся кровавыми. После нескольких стычек в южном штате Кена, где радикальные салафитские группы при поддержке БМ развернули буквально войну против назначения губернатором штата копта Эмада Михаила, в Кене 22 апреля был введен режим чрезвычайного положения[239].
27 апреля в Каире было объявлено, что при посредничестве Египта между лидерами враждующих палестинских движений ФАТХ и ХАМАС достигнуто соглашение о создании временного переходного правительства, слиянии силовых структур в единый Высший комитет по безопасности, реформировании Организации освобождения Палестины, освобождении всех политзаключенных и выборах через 8 месяцев председателя Палестинской национальной администрации и Палестинского законодательного совета[240].
Причем наблюдатели указывают, что решающую роль в данном соглашении сыграли египетские БМ и что стратегическими целями восстановленного палестинского единства является борьба с Израилем как в ООН, так и на палестинской территории.
Также 27 апреля в египетской провинции Северный Синай в результате вооруженного нападения на газоперекачивающую станцию был взорван газопровод, по которому поставляется газ в Израиль и Иорданию, поставки газа были остановлены на неопределенное время[241].
А 29 апреля БМ объявили, что создают новую политическую партию – «Партию свободы и справедливости», которую возглавит Мохаммед аль-Мурси и которая рассчитывает на предстоящих парламентских выборах получить не менее 50% мест в Национальном собрании. Причем лидеры БМ подчеркивают, что партия будет иметь не теократический, а гражданский характер, но определять ее политический курс станут именно БМ.
Так что и в самом Египте, и в «международном сообществе» стоит вспомнить о том, что в каирском университете Аль-Азхар, много лет фактически негласно «окормляемом» БМ[242], обучались (даже при весьма жестких репрессиях режима Мубарака против БМ) многие радикальные исламисты, включая получивших позже широкую известность исламских террористов из разных стран мира.
Сирия
После обретения независимости и недолгого (1958-1961 гг.) пребывания в составе конфедерации с Египтом Сирия вошла в период военных переворотов. Именно в связи с этими переворотами в 1963 г. в стране был введен режим чрезвычайного положения, который сохранялся до сих пор.
В 1966 г. в результате последнего из упомянутых переворотов власть получил глава «Партии арабского социалистического возрождения» (БААС), Хафез аль-Асад, выходец из крупной и влиятельной сирийской общины алавитов (особого толка шиитского ислама).
Сирия встала на «социалистический путь развития» и обрела статус основного союзника СССР на Ближнем Востоке. И с ним – постоянную и достаточно широкую советскую экономическую и военную помощь. В том числе в борьбе арабских стран против «непотопляемого авианосца США в регионе» – Израиля. В этом качестве Сирия участвовала в «Шестидневной войне» 1967 г. (в результате поражения арабских войск в которой Израиль оккупировал Голанские высоты) и в столь же неуспешной «войне Судного дня» в 1973 г.
В 1976 г. сирийские войска, на фоне нарастающей гражданской войны между этно-конфессиональными общинами в Ливане, вошли в эту страну «по просьбе правительства» и оставались там до 1990 г. Поддержка ливанских шиитов и христиан против суннитов в Ливане, а также шиитского Ирана против Ирака в войне между этими странами (1980-1988 гг.) предопределила глубокий конфликт с Сирией всех суннитских монархий Залива. И дополнительно обострила отношения Дамаска с Ираком, с которым у Сирии была острая конкуренция в рамках однотипных правящих режимов партии БААС.
А поскольку алавиты в стране являются конфессиональным меньшинством (подавляющее большинство населения – сунниты, 10% – христиане, шиитов – около 25%, причем алавиты составляют из них только часть), Сирия одной из первых испытала на себе удары радикального суннитского терроризма. После того, как боевики «Братьев-мусульман» в 1979 г. вырезали кадетов в военной школе в Алеппо, а в 1982 г. устроили массовую резню представителей органов власти в г. Хама, военные и спецслужбы Асада практически до основания уничтожили в стране структуры БМ и связанных с ними радикальных суннитских групп[243].
Хотя Сирия является республикой, ее политический режим можно охарактеризовать как «суперпрезидентский» или «полумонархический». Президент обладает широчайшими полномочиями и как генсек правящей партии (БААС таковой является по Конституции и оказывает решающее влияние на формирование правительства), и как Верховный главнокомандующий, и как глава (и «назначатель» других членов) Конституционного суда. При этом президент может избираться на неограниченное число сроков. После смерти в 2000 г. Хафеза Асада его преемником стал сын Башар Асад[244].
Формально в Конституции в качестве основы права в стране указан шариат, но в действительности его нормами руководствуются лишь суды низшей инстанции, рассматривающие разного рода семейные коллизии и «бытовые» правонарушения. А основные судебные инстанции страны работают фактически на основе Кодекса Наполеона, перенятого Сирией у бывшей метрополии, Франции.
В Сирии до сих пор (даже после «умеренно-рыночных» реформ Башара Асада) сохраняется доминирование в экономике, особенно в крупной промышленности, госсектора (до 75% промышленной продукции). Сельское хозяйство и торговля – почти полностью в частных руках, и в них занято до 60% активного населения.
В Сирии обязательное бесплатное шестилетнее образование и существенные госдотации на полное среднее и высшее образование (уровень грамотности населения 86% у мужчин и 74% у женщин), на 2010 г. почти 2 млн. пользователей Интернета, вполне современная медицина и сравнительно высокая (более 70 лет) средняя продолжительность жизни населения[245].
В то же время, поскольку больших ресурсов экспортспособного сырья в стране нет, уровень жизни большинства населения невысокий. В последние годы, особенно в связи с мировым кризисом, в стране растут и без того высокая безработица (около 20%, а среди молодежи до 30%), а также проблемы со снабжением населения продовольствием из-за нехватки во многих регионах (особенно на юге) воды для ведения сельского хозяйства. Дополнительные основания для недовольства населения создают злоупотребления со стороны служб безопасности в условиях режима чрезвычайного положения, а также широко распространенная (как в любой восточной клановой системе) чиновничья коррупция.
При этом сильная и хорошо вооруженная армия и мощные спецслужбы пока, по оценкам военных экспертов, являются достаточно надежной опорой власти алавитского правящего клана.
