навсего реквизит.
Только на восьмой раз Пурш наконец проигнорировал чучело. По знаку Эдера он равнодушно вспрыгнул на эту проклятую лошадь, которая все время оказывалась несъедобной, и уселся на ней, будто на обычной скамейке. Теперь можно было продолжать, так как тигр понял, что от него требуется. Грузовик поехал, постепенно доводя скорость до скорости скачущей галопом лошади. Вскоре Пурш хорошо усвоил и этот трюк.
Но поскольку по ходу фильма тигр прыгал на лошадь, в седле которой сидел человек, Пурша надо было приучать сидеть на крупе позади дрессировщика.
Позже Эдера не раз спрашивали: не опасно ли было иметь за спиной такого страшного седока? Известный риск, разумеется, был. Но гарантией служили мирный нрав тигра и его страх перед той высотой, на которой он находился. Пока грузовик двигался, у Пурша не было времени заниматься человеком — не то он мог бы и вцепиться со страху. Короткая схватка с наездником и падение с лошади были отрепетированы довольно быстро.
Когда посчитали, что трюк достаточно закреплен, операторы приступили к съемкам. Вначале они снимали скачущего на настоящей лошади Миану, затем отдельно, крупным планом, — прыжок тигра. Над этим тоже пришлось поработать.
Дрессировщики стали приучать Пурша вспрыгивать в кузов грузовика во время езды. По команде Назаровой он догонял грузовик и прыгал, а в кузове — на этот раз с закрытыми бортами — его встречал Эдер (рядом с ним находился оператор, защищенный клеткой). Как и раньше, грузовик сначала ехал медленно, затем скорость увеличивалась. Пурш с удовольствием исполнял этот трюк, тем более что за каждый «пойманный» грузовик Эдер сразу же угощал полосатого артиста кусочком мяса и в качестве дополнительной награды разрешал прокатиться. Грузовик описывал круг по «тайге» и возвращался к исходной точке.
Затем задачу Пурша усложнили. По сценарию (да и в жизни) тигр нападает из засады. Грунтовую дорогу тщательно замаскировали зеленью. Маргарита заводила Пурша в чащу кустов, расположенную сбоку, и приказывала лечь. Кусты полностью скрывали их обоих. Появлялся грузовик с Эдером и оператором. На полной скорости он проезжал мимо засады, и тогда Маргарита командовала: «Вперед!»
Пурш выскакивал и бросался в погоню. За несколько секунд он настигал грузовик и огромным прыжком влетал в кузов. Получив заслуженное угощение, с важным видом катил по «тайге». Эдер и Маргарита хвалили его за столь мастерское исполнение, хотя, честно говоря, особенного труда это для него не составляло. Трудно придумать для тигра лучшую игру — ведь все это в точности напоминало охоту на крупную дичь. Поэтому Пурш готов был повторять трюк сколько угодно. Его природные таланты раскрывались вовсю! А оператор снимал его во время погони так, чтобы пасти машины не были видны — только тайга и тигр на ее фоне. Таким образом было снято немало замечательных дублей: тигр настигал жертву и бросался почти в объектив!
Сбоку от грунтовой дороги проложили еще одну, ровную — для второй машины. С нее снимали Пурша и Миану в профиль. Тигры на воле не преследуют добычу долго, но требовалось поразить воображение зрителей. Постепенно увеличивая скорость, Пурша приучили преследовать грузовик на протяжении тридцати — сорока секунд. Благодаря этому кадры с погоней получились по-настоящему напряженными и самыми эффектными в фильме.
Итак, эпизод благополучно отсняли. Вначале снимали скачущего на настоящей лошади Миану, затем погоню и прыжок тигра. Завершающими кадрами были те, где участвовала бутафорская лошадь. Операторы снимали верхнюю часть лошади, тигра на ней и Эдера, переодетого в костюм Миану: дрессировщик сбрасывал с себя меховую безрукавку и сбивал ею тигра на землю. Затем снова снимали артиста Сахирова, игравшего Миану, — тот скакал уже на настоящей лошади. Остальное было дело монтажа.
Для Пурша все это оказалось новым и удивительным. Для Эдера тоже. Впервые за его долголетнюю практику ему пришлось готовить тигра к такой работе. Главную роль в успехе, конечно, сыграло то, что у Пурша был мягкий характер и он дружелюбно относился к людям. Подобные трюки с другим тигром наверняка привели бы к трагическому исходу.
По сценарию в одном из эпизодов, в котором было занято несколько артистов, происходит отлов тигра. Воспро изводить на свободе настоящий отлов тигра, пусть даже и прирученного, слишком рискованно. Тем более что три амурских тигра наверняка помнили эту процедуру и вряд ли захотели бы пройти ее еще раз. В главной роли опять пришлось выступить Пуршу.
Но репетировать с ним отлов было некогда, да и неизвестно, как бы он это воспринял. Поэтому Эдер решил, что зверю следует связать все четыре лапы, а сцена должна изображать отлов тигра, попавшего в капкан.
Пурш в жизни никогда не испытывал никакого насилия, но все же позволил связать себя. Конечно, это сильно его разозлило, и он тихим рыком выражал свое недовольство.
Связанного тигра на носилках внесли в огороженный лес и положили на указанное режиссером место. Эдер с деревянной рогатиной встал у головы Пурша — он дублировал актера, игравшего бригадира тигроловов Желудева. Остальных актеров разместили слева от тигра. Когда режиссер крикнул: «Мотор!» — Эдер стал прижимать рогатиной к земле шею Пурша.
Это переполнило чашу терпения тигра. С рычанием он начал яростно биться. Разом лопнули путы на его передних лапах — «тигроловов» так и разметало в разные стороны. Пурш вскочил и, не дав себе труда окончательно развязаться, бросился, волоча задние лапы, на первого попавшегося, а им оказался Эдер.
В следующую секунду дрессировщик остался один на один с тигром. Артисты разбежались, побросав рогатины. Пурш схватил Эдера за ногу и прямо сквозь сапог прокусил ему ступню. Потом отскочил и занялся своими веревками.
Назарова и Константиновский подоспели на помощь. Они кое-как успокоили тигра, с трудом втащили его в клетку и там окончательно развязали.
На этом съемки в тот день закончились. Артисты были страшно напуганы, Пурш обозлился, Эдеру требовалась медицинская помощь.
Это был единственный случай в жизни Пурша, когда он сознательно напал на человека и пролил кровь. Но, право же, при вполне оправданных обстоятельствах. Люди многое от него требовали с тех пор, как он переселился в цирк, но на этот раз они явно перешли границу. Нельзя же, в конце концов, обращаться с ним как с какой-то кошкой! Он, конечно, кошка, но, пардон, не тех масштабов…
И даже здесь Пурш проявил похвальную сдержанность — ограничился одним укусом и не пустил в ход когти. И сразу прекратил боевые действия, позволив втащить себя в клетку и развязать лапы, не причинив при этом никому никакого вреда. Наказал, и хватит. Поистине это был удивительный тигр.
Неожиданно эпизод, который мог закончиться трагически, закончился комедией.
Когда Эдер, хромая, вышел из клетки, все разбежавшиеся участники сцены вернулись на свои места. Не хватало только ассистента оператора. Стали искать, и вдруг откуда-то сверху кто-то дрожащим голосом попросил принести лестницу. Через несколько минут с дерева спустился ассистент. Боже, какой у него был вид! Костюм разорван, руки опухли, вместо лица — красная раздувшаяся маска.
Оказалось, что, когда у Пурша развязались лапы, ассистент, как и все остальные, бросился наутек. На пути ему попалось большое дерево. Страх перед тигром был так силен, что ассистент вскарабкался на дерево, точно белка. И угодил прямо в осиное гнездо. Осы безжалостной тучей набросились на него, а он терпел, пока Пурша не затащили в клетку.
Поэтому в медпункт отправились двое, причем каждый считал, что по сравнению с другим еще легко отделался. «Лучше осы, чем тигр!» — пытался шутить ассистент. Но Эдер, глядя на его красное, страшно раздувшееся лицо, считал, что лично ему повезло больше. Он-то хорошо знал, какие «профессиональные» травмы бывают у дрессировщиков, — та, которую он получил по вине Пурша, ни в какое сравнение с ними не шла.
Через несколько дней приключилась другая история, на этот раз с актером по прозвищу Тихоход — флегматичным парнем ста двадцати килограммов весом.
Решетки высотой в три с половиной метра с предохранительными козырьками оказались недостаточны для Рады. Во время съемок она ухитрилась перемахнуть через них и исчезла. Работу прервали, и бригада из трех дрессировщиков и ассистента Красова бросилась в погоню. Раду нашли невдалеке под кустом — она
