географическим масштабам, и по населению, и по экономическому потенциалу региона это стало достаточно четким и ясным знаком: юань – валюта, которой безусловно можно доверять.
Можно, конечно, считать это случайностью, признаком идеологического упрямства или каких-то сложных умыслов Пекина. Но наиболее очевидная интерпретация данного события следующая – Китай дает знак: 'Мы готовы сделать юань центром нового валютного союза в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке'.
Однако, несмотря на описанную сумму обстоятельств, Китай, скорее всего, не намерен и не будет в ближайшие годы 'по-крупному' играть против доллара и по своей инициативе входить в резкую конфронтацию с США.
Прежде всего, Китай замыслил и начал реализовать целый ряд крупнейших инфраструктурных и хозяйственных проектов: строительство системы гигантских электростанций, крупномасштабные ирригационные сооружения и системы, позволяющие резко поднять качество и объемы производимого продовольствия; наконец, проектируется или уже начато строительство ряда современных высокотехнологичных индустриальных комплексов. На всё это Китаю нужны очень большие инвестиции. И поступают сообщения, что он уже принципиально договорился об этих инвестициях с США.
Но, помимо этого, Китай, будучи экономическим гигантом даже по сравнению с США по ВВП, пока что в той же системе координат объективно является технологическим карликом. По общему уровню технологий он, конечно, глубочайшим образом отстает не только от США, но и от многих других стран мира (хотя есть некоторые сегменты, в которых китайские технологии на уровне мировых, но эти зоны крайне узкие, и их можно пересчитать по пальцам). Во всем остальном Китай крайне нуждается в сверхсовременных, то есть именно американских технологиях. И по этой причине он, опять-таки, играть против доллара и США всерьез не хочет и не может.
Следующий фактор возможного обрушения доллара из выделенной нами 'субъектной' группы – игра против американской экономики, организованная транснациональными корпорациями и банками – ТНК и ТНБ (см. рис.8). Цели транснациональных корпораций и банков, о чем уже говорилось выше, – это перехват управления финансовыми потоками и мирохозяйственными процессами у национальных, то есть государственно-финансовых, структур.

Рис.8.
Пафос соответствующей концептуальной репрезентации – 'Мы выше государств, мы – трансгосударство, мы – реальные хозяева денег и производственных активов, и мы лучше знаем, что нужно и как нужно делать в мировой экономике'. Механизмы движения к указанным целям – это, с одной стороны, предъявление стратегической 'хозяйственной недееспособности' американского государства (впрочем, также и других государств и вообще государств) на фоне кризиса и доказательство того, что целепроектная деятельность государства неудовлетворительна. То есть попытка ТНК и ТНБ выйти на доминирующие целепроектные позиции. И это, с другой стороны, прямое и косвенное 'кризисное ограбление' держателей долларовой массы и фондовых активов во всем мире, с перетоком соответствующих ресурсов в руки ТНК и ТНБ.
Каким образом может произойти такое 'кризисное ограбление'? Зададимся вопросом: куда капиталы (и резидентов, и нерезидентов) побегут из США в ситуации, когда произойдет крах и у них не будет отдушины в виде американского фондового рынка и американского доллара? Они сначала попытаются найти 'убежище' в других странах, в их казначейских облигациях и других ценных госбумагах. Но при серьезном крахе в США эти бумаги также 'посыплются' (это неизбежно, как мы показали выше, ввиду слишком тесной связи между всеми ключевыми сегментами современной 'открытой' мирохозяйственной системы).
И тогда может оказаться, что наиболее надежными гаванями для капиталов станут ценные бумаги (акции и корпоративные облигации) крупнейших транснациональных корпораций и транснациональных банков. Которые (ТНК и ТНБ), еще раз подчеркнем, непрерывно растут, вспухают, друг друга поглощают…
Государственный контроль за монополизацией (олигополизацией) финансовой и производственной сферы, который был наиболее жестким в США, сейчас резко ослаблен или практически прекращен, за исключением тех немногочисленных вполне конкретных случаев, когда те или иные околовластные элитные группы очень хотят 'наказать' конкретные корпорации. (В порядке примера укажем, что антимонопольная атака на 'Майкрософт', столь резко начатая при Клинтоне и спускаемая на тормозах при Буше, была вызвана, по ряду экспертных оценок, прежде всего слишком высокой активностью контактов, включая финансовые контакты, между Биллом Гейтсом и руководством Республиканской партии США, а также болезненным для 'традиционных' отраслей перераспределением инвестиций в пользу 'новой экономики'.)
В остальных случаях антимонопольная деятельность всерьез не ведется. Более того, именно в банковско-финансовой сфере США в 1999-м году был отменен закон Гласса-Стигала 1929 года, который запрещал совмещать страховую, банковскую и инвестиционную деятельность, то есть использовать деньги из страховых и пенсионных фондов в спекулятивных целях. Теперь этот запрет снят, хотя формально контроль государства за страховой и пенсионной системами сохраняется.
Но тем не менее и возможности слияний и поглощений банков, компаний и корпораций, и возможности игры с новыми очень крупными и ранее 'неприкосновенными' деньгами резко повысились. И, видимо, у всех присутствующих 'на слуху' непрерывно идущие слияния и поглощения (с очень мощным именно транснациональным акцентом) в финансах, в телекоммуникациях, в алюминиевой, сталелитейной, автомобильной промышленности. Процесс укрупнения транснациональных финансовых и производственных гигантов идет и нарастает.
Существует ли риск активной игры этих субъектов мировых рынков против доллара, на сброс доллара по всем перечисленным позициям? Конечно, исключать его нельзя. Но в то же время нынешние транснациональные корпорации и банки пока еще слишком тесно связаны почти неразрывной пуповиной с государствами и правительствами и еще слишком уязвимы в отношении встречных властных 'контратак'. Более того, ниже мы покажем, что для них еще вовсе не решен вопрос: ломать ли государство с его бюрократическими структурами управления как 'помеху' или же 'приспособить его к своему делу' в качестве полезного инструмента?
Однако ТНК и ТНБ, как представляется (и это главное), еще не готовы (по крайней мере, в основной своей массе) к тому, чтобы затевать серьезную игру в мировой экономический хаос. Они еще не договорились о том, куда выходить из такого хаоса, и еще не создали достаточных инструментов для действий в подобном хаосе. А то, что крах доллара обусловит мировой хаос, – это почти безусловно. Но об этом – также несколько ниже.
Следующий из обсуждаемых нами факторов – то, что выше было названо 'элитной разборкой в США' (рис.9).
Нужно сразу оговорить, что, во-первых, формат этой 'разборки' фактически выходит далеко за рамки собственно США: это мировые элитные проектные проблемы, и США являются их главным полем прежде всего потому, что на данном историческом этапе оказались мировым экономическим лидером и 'местом сосредоточения' соответствующих миропроектных конфликтов. Во-вторых, еще раз подчеркнем, что обозначение главных сторон данной 'разборки' как 'демократов' во главе с Гором и 'республиканцев' во главе с Бушем также очень условно. Это – грубое приближение, за которым происходит множество тонких процессов, расколов и конфликтов: корпоративных, экономических, политических, этнорелигиозных, параполитических и т.д. Соответственно, излагаемые нами далее модели и целепроектные ориентации выделенных групп – разумеется, не их опубликованные программные документы, а наши собственные, хотя и вполне обоснованные множеством косвенных данных, реконструкции.

Рис.9.
Если говорить об условных демократах, то провозглашенная и реализуемая (попытки реализовать ее,