Энн поцокала языком.
— Бьюсь об заклад, ты была в детстве пай-девочкой, — поддразнил он ее и с удовольствием заметил улыбку в ее глазах.
Энн ничего не могла возразить. От нее требовала послушания мать, этого же ждали и многочисленные отчимы.
— Да, именно пай-девочкой.
— Говорят, противоположности сходятся.
Лицо его нависло вплотную, память о прошлом поцелуе вновь охватила Энн, и, пока пальцы ласкали ее шею, теплая волна пробежала по телу.
— Но есть люди, которые сторонятся всего, что нарушает их покой.
— Это что, камешек в мой огород? — спросил Пит и притворно грозно нахмурился.
— В детстве ты избегал полицию и приятелей-головорезов, став взрослым, стал избегать всех на свете, потому что должен быть образцом респектабельности.
Без костюма и галстука, одетый в голубой свитер и тертые джинсы «левис», со сверкающими глазами, он в этот момент не был похож на респектабельного адвоката-сухаря. Да тут еще шрам на переносице. Энн подняла руку, чтобы прикоснуться к нему, но тут же безнадежно остановилась. Она осознала, что терпит полное поражение, и дальше упорствовать едва ли имело смысл.
— Это детское воспоминание о хоккее?
— Нет, это другая история. Девушка, которой я назначил свидание в школе, обезумела, то ли от ярости, то ли от счастья, и запустила мне в переносицу тяжеленным учебником в переплете. Как видишь, попала.
— Интересным женщинам, ты, однако, назначаешь свидания!
Пит повернул ее ладонь и поцеловал.
— Стараюсь.
Снова набравшись духу, Энн выдернула руку и отошла.
— Встретимся? — спросил Пит ей в спину. — Это будет никакое не свидание, так, встреча знакомых.
— У меня нет сиделки для такого случая.
— Ничего страшного. Рейчел очень понравится кататься на коньках. В конце концов, она ничем не хуже нас.
Энн ошеломленно обернулась и увидела, что он держится рукой за манеж.
— Так что там насчет Рейчел? Что ей понравится?
Он остановился у двери и ухмыльнулся. Беседа принимала более семейственный оттенок.
— Увидишь.
Ты не женщина, а тряпка, обругала себя Энн, совершенно обмякнув.
Глава 6
Весь следующий день Энн провела в спорах с собой. Никакого свидания не предполагалось, просто после работы ее встретит приятель, и они вместе прошвырнутся на каток. Но с каждым поворотом дороги, приближавшим ее к дому Нормы, она все больше ругала себя. Энн ехала на свидание, как бы она это ни называла. Первое свидание за несколько лет. Но о чем же они будут говорить? И что она будет делать, если он поцелует ее опять?
Должно быть, я сумасшедшая, решила она, войдя в дом Нормы и увидев за кухонным столом Пита Хоугана, спокойно обсуждавшего за чашкой кофе какие-то планы с незнакомым мужчиной. Увидев, что Энн на взводе, Пит поднял со стула коньки, помахал ими и сказал:
— Надеюсь, подойдут.
Энн поежилась. Последний раз она надевала коньки, когда ей было одиннадцать, и, насколько помнила, гораздо чаще касалась льда «пятой точкой» тела, чем ногами.
— Вернее всего, сегодня мне суждено свернуть себе шею, — сказала Энн Норме. — Я не олимпийская чемпионка. Кстати, и Рейчел еще не вполне выздоровела?
Пит, поднимаясь, отрезал нее пути к отступлению:
— Девчушка в полном порядке. — Прежде чем Энн успела что-либо ответить, он подтолкнул ее вперед. — Норма сейчас соберет девочку.
Каток на замерзшем пруду был переполнен; в основном сюда приходили семьями. Зашнуровывая в своей машине коньки, Энн настояла, что поведет ее сама, — женщина с завистью посмотрела вслед промчавшейся мимо восьмилетней девчушке. Еще через несколько минут она получила прекрасную возможность называть себя идиоткой, дубиной и кем угодно.
Хмуро поглядывая на нее, Пит подумал, что с ходу мог бы назвать дюжину вещей, которыми он с удовольствием занялся бы с нею, но катания на коньках в этом списке не было. Однако она была женщиной, а потому делать глупости — ее привилегия.
— Ты, кажется, не очень-то счастлива находиться здесь. Но это было твое предложение, — сказал Пит.
Энн оторвалась от шнурков и пронзила его сверкающими от злости глазами.
— Можно было обойтись и без напоминаний. Ты прекрасно знаешь — я предложила коньки в надежде, что ты не умеешь на них кататься.
Его глаза весело заискрились.
— У меня что, был настолько беспомощный вид?
Энн взглянула на его атлетическую фигуру и сообщила:
— Мне казалось, что твой круг увлечений ограничен регби или гольфом.
Он ловко завязал ей шнурки.
— Да, я их тоже люблю.
— Вот видишь? Коньки никогда не пользовались успехом у среднестатистического юноши моего поколения.
Его губы шевельнулись в легкой улыбке.
— Выходит, я не среднестатистический. — Пит поднял ее на ноги и поставил рядом с собой.
— Да, и кажется, я начинаю убеждаться в этом, — пробормотала она. Он ухмыльнулся, но она решила не обращать на него внимания — этот мужчина и без того слишком часто брал над ней верх.
Пробираясь под светом прожекторов на лед, Энн с восхищением посмотрела на необыкновенные салазки, на которых Пит катил впереди себя Рейчел. Упакованная в одеяла, припорошенная снегом, Рейчел мирно лежала на дне санок, к которым была приделана специальная длинная ручка. Мимо них проехал отец с маленьким сыном. Энн с восхищением посмотрела им вслед и спросила:
— Пит, где ты раздобыл такие чудесные салазки?
Тот одной рукой толкал салазки, другой придерживал ее.
— Слава Богу, среди моих приятелей есть и такие, которые имеют детей. А среди тех, кто имеет детей, наверняка есть такие, которые ходят в свободное время на каток.
Ноги почему-то казались Энн чужими. Схватившись за его руку, женщина тихонько взвизгнула и дала протащить себя по льду.
— Ужас!
— Вовсе нет. Ты все делаешь чудесно!
— Пит, не надо шутить. — Энн взвизгнула, потому что одна нога у нее поехала в сторону, но Пит удержал ее и помог восстановить равновесие.
— Рано или поздно я утащу тебя за собой вниз.
— Я очень надеюсь на это. — Он быстро наклонился к ней и поцеловал в переносицу. — Ты необыкновенно хорошо смотришься на льду.
— Я чувствую себя так, словно мне шестнадцать лет. — Ночной воздух обжигал лицо, и Энн надвинула кепи на ухо. — А мне до сих пор казалось, что тебе не нравится зима.
