В «Гипротранс» Санька собирался очень тщательно. Долго мыл руки в бензине, потом принял душ. Надел белую рубашку и выходной полосатый костюм. Перемерил несколько галстуков. Остановился на самом скромном — темно-сером в ромбах. Вихор пришлось смазать вазелином.
«Фулуалеа», — вспомнил Санька и улыбнулся. Все-таки это не так уж плохо.
Он долго стоял перед зеркалом, пробуя разные позы и выражения лица — преимущественно галантно- кокетливые. Очки пришлось спрятать в карман, — они весь вид портили.
По дороге он сочинял короткую выразительную речь, которую скажет девчонке-проектировщице. Он будет галантен и немногословен.
— Вы вернули человеческое достоинство сотням несчастных, — скажет он.
Или нет. Не так.
— В ваших руках была жизнь людей. И вы подарили им жизнь.
Или лучше так:
— Благодарность зажглась в сердцах сотен... и т. д. и т. п.
Девчонку с медной гривкой он увидел сразу. Еще стоя в дверях. На этот раз она была в голубой кофточке. Но это ее ничуть не портило. Даже наоборот. Она сидела закинув ногу на ногу, на большом пальце качалась остроносая туфелька. Девчонка разговаривала с какой-то толстухой неопределенного возраста и хохотала.
Санька независимо сунул левую руку в карман и подошел.
— Здравствуйте, — сказал он.
— Здравствуйте. — Девчонка смотрела на него ясными, чуть удивленными глазами.
— Готово? — Санька улыбнулся.
— Что готово?
— Скважина.
— Какая скважина?
— Ну, не скважина. Проект буровой скважины, — терпеливо пояснил Санька, — мы к вам приходили неделю назад с Безугловым. Это для леспромхоза.
— Ах, это, — протянула она. Глаза у девчонки сделались равнодушными. — Я думала, товарищ Безуглов сам придет. — Она чуть нагнулась, взяла туфельку за каблук, надела ее. — Проект еще не готов.
— Как не готов?! Вы же обещали через неделю.
— Мало ли что обещала. Не успела.
Девчонке нравилось видеть Санькину растерянность.
— Но ведь люди ждут... Мы всю неделю вкалывали... Без выходного. И Безуглов приедет встречать. — Санька говорил громко и удивленно.
На них стали оглядываться. Девице это явно не понравилось.
— Придется прийти через неделю, — быстро сказала она. — И, пожалуйста, не кричите.
— Как это через неделю?! — заорал Санька. — Да вы в своем уме? Это же вредительство какое-то. Что же вы сделали за неделю? Покажите.
В висках у него стучало. Где-то в глубине души он удивился сам себе и подумал, что про вредительство он малость загнул.
Их окружили какие-то люди.
— Что сделала, то и сделала. Не ваше дело.
— Нет, это мое дело. Покажите. — Голос Саньки неожиданно стал твердым.
— Покажите, Мурасова, покажите, — сказал узколицый пожилой мужчина.
Щеки у девчонки покрылись красными пятнами. «Никакая она не красивая, — подумал Санька. — Противная рожа».
— Я вела подготовительную работу, считала кое-что. А проект... вот.
Девица показала рукой на чертежный стол. Там был приколот чистый лист бумаги с аккуратно начерченной рамочкой. Кроме рамочки, ничего не было. Голубоватый ватман был нагло гол.
Санька задохнулся от злости:
— Там же люди без воды сидят. Понимаете? Я им обещал. Они ждут.
Он огляделся. Лица окружающих были испуганные. Он повернулся к девице, шагнул к ней.
— Что вы, что вы, — пролепетала она, выставив вперед ладони, и попятилась.
— Рыжая стерва, — четко проговорил Санька.
— Хулиган! — взвизгнула девица и стала совсем уродливой — злой и остроносой.
— Стерва, — с наслаждением повторил Санька, повернулся и пошел прочь.
За спиной у него послышались визгливые рыдания.
Санька почти бежал. Галстук сбился на сторону. Он не сразу сообразил, что можно сесть в автобус. В управление решил не заходить.
— Только бы не встретиться с Павлом Александровичем, только бы не встретиться, — бормотал он, прыгая через рельсы.
В дальнем тупике у дрезины с оборудованием ждали Петрович и трое рабочих.
— Ну как? Все в порядке? — еще издали крикнул Петька Чулков и помахал кепкой.
Санька выдавил кислую улыбку и кивнул.
Петрович посмотрел подозрительно, но ничего не сказал и полез в будку дрезины. Ехали быстро. Петька попробовал было расспросить Саньку, но тот отмахнулся, и Петька замолчал, встревоженно поглядывая на Петровича и двух своих дружков.
«Ох, и влетит же мне! — думал Санька. Он поминутно расстегивал и снова застегивал пиджак. — А вдруг воды не будет? Загублю трубы, да из «Гипротранса» пожалуются. Ох, и влетит тебе, Санька! Еще с практики выгонят. А кого выгонят с практики, того отчислят из института. Автоматически, сказал декан... Ну и черт с ними. Бурить буду, пока труб хватит. Семь бед — один ответ».
Безуглова увидели издали. Вокруг него толпилось человек двадцать. Все заросшие, грязные.
Безуглов был в поношенном комбинезоне и только седой головой да ростом выделялся из толпы. Он весело заорал что-то, и толпа тоже заорала.
Дрезина остановилась. Безуглов подхватил Саньку на руки и так притиснул к груди, что у того перехватило дыхание. Петровича тоже ловко выхватили прямо из двери и осторожно поставили на землю.
Толпа облепила вибробур, кряхтя и ухая опустила его на насыпь и осторожно понесла к трактору. Санька отозвал Безуглова в сторону.
— Проекта нет, — тихо сказал он.
Безуглов стиснул челюсти, шрам начал медленно краснеть.
— Не сделали? Ох, подлецы безответственные! Ну, я с ними поговорю!
— Я уже говорил.
— Но ведь ты приехал. Значит, разрешили?
— Нет. Я сам.
Безуглов знакомым жестом сжал Санькину руку, и они пошли к газику.
Леспромхоз был огромный.
На развороченной коричневой земле два ряда бревенчатых приземистых домиков. Три походные кухни, В углу четыре домика поменьше, обитые вагонкой и выкрашенные в голубой цвет. Много техники — бульдозеры, экскаваторы, скреперы. Все урчит, работает. Таскают здоровенные пни, роют котлованы и какие-то канавы.
Люди бросали работу, провожая глазами медленно переваливающийся на кочках «газик».
Подъехали к одному из голубых домиков. Безуглов заглушил мотор, ловко соскочил на землю, открыл Санькину дверцу.
— С благополучным прибытием, — сказал он и помог выбраться Саньке.
В домике было пустовато — письменный стол, два стула и узкая железная кровать, покрытая пушистым клетчатым пледом. В углу на гвозде висел китель без погон.
— Трактор придет не раньше чем через полчаса, — сказал Безуглов. — Вы бы перекусили, Саня.
