Мэтти не была уверена, комплимент ли это. Если бывшая Мисс — гибискус, кто же тогда она? Сорная трава?
— Что я должна делать?
— Что хотите. Оператор будет следовать за вами весь день, но каждый вечер мы будем показывать лишь один час наиболее ярких событий вашего дня. — Лариса широко улыбнулась. — Выдержите это в течение недели. Вот и все.
— Никаких обязательств?
— Нет, абсолютно никаких.
Мэтти закусила губу и бросила взгляд на Дэвида, который разговаривал с продюсером. Пожалуй, он не так уж плох. Возможно, ей удастся продержаться неделю.
Черт, она может развести костер без единой спички и сварить суп из диких трав! Неужели эта игра окажется труднее?
Если бы Мэтти знала, что ее посадят в кресло и начнут накладывать макияж, она бы сбежала. Спустя два часа ее окружила целая команда — парикмахер, визажист, костюмер, — чтобы превратить из обыкновенной девушки в… необыкновенную.
— Ой! Не надо! Что вы делаете?
— Выщипываю, — сообщил Пеппер, косметолог, склоняясь над ней с орудием пытки. — Большинство мужчин предпочитают женщин с двумя бровями.
— Я и так недурна.
Пеппер отступил на шаг и критически оглядел ее.
— Уже нет, милочка.
— Мне казалось, что в шоу должна фигурировать обыкновенная женщина, — обратилась Мэтти к Стиву, который, не отрываясь от еды, вникал во все, начиная от цвета губной помады и заканчивая высотой каблуков. — Со всей этой косметикой я не обыкновенная. И даже не похожа на себя.
— Это телевидение. Никому не интересно, какая вы на самом деле.
— Но… — Мэтти не договорила, потому что к ней подступил Солт, визажист, который начал подводить ей глаза.
Стив вздохнул.
— Мэтти, неужели вы думаете, что целую неделю кто-нибудь будет каждый вечер включать телевизор, чтобы посмотреть, как Адонис «клеит» футболистку?
Мэтти попыталась возразить, но Солт принялся загибать ей ресницы и предупредил, чтобы она не шевелилась.
Никогда в жизни Мэтти не покупала так много косметики и, уж конечно, не пользовалась ею. А одежда…
Она взглянула на туалеты, висевшие на вешалке. Стив послал помощника за подходящими вечерними платьями, когда узнал, что у нее в рюкзаке есть лишь пара шортов, футболки и простое голубое платье.
Очевидно, холостяков интересуют женщины в кричащих розовых бикини. В платьях с узкими бретельками. В блестящих топиках и брюках из шелковой переливающейся ткани.
То есть в одежде, которая приводила Мэтти в ужас.
Она сказала себе, что должна выдержать. Всего одну неделю. Если она продержится до конца этой нелепой игры, деньги будут ее, и она сможет наконец позаботиться о людях, которые нуждаются в ней.
Затем Мэтти подумала о Дэвиде Симпсоне. Он производит приятное впечатление, и она, кажется, интересует его. У нее сложилось мнение, что ему нужно что-то большее, чем титул лучшего холостяка- победителя и пятьдесят тысяч долларов.
В любом случае, если у него или кого-либо другого появятся мысли о сексе, она быстро развеет их. Для этого у нее есть один способ. Когда мужчины становятся слишком настойчивыми…
У нее чертовски сильный пинок, чтобы заставить их успокоиться.
Глава третья
Дэвид Беннетт стоял в полукруге вместе с остальными четырнадцатью холостяками на задней лужайке особняка и в сотый раз задавался вопросом, почему он здесь. И, главное, что заставило его остаться.
Было безумием считать, что участие в этом шоу спасет его карьеру. Посылая фальшивую заявку на участие, он думал, что поступает вполне разумно. Воспользовавшись именем друга, который проводил отпуск в обществе подружки и сам был большим шутником, Дэвид не надеялся, что станет одним из избранных.
Затем пришло письмо с подтверждением его участия, и он оставил свое имя дома, чтобы разузнать всю подноготную этих шоу и раструбить о ней на страницах газеты «Лофорд сан». Дэвид не беспокоился о том, что его могут узнать, поэтому он пошел на риск и стал участником шоу.
Ему нужно было сделать что-то, особенно после того, как его подпись появилась под грязной историей о субсидировании предвыборной кампании мэра. Его источник оказался патологическим лжецом.
Поэтому Дэвид использовал чужое имя и, проявив незаурядное красноречие, убедил продюсеров, что он — холостяк, изголодавшийся по женской ласке.
Увидев Мэтти, Дэвид пришел к выводу, что более привлекательного задания у него, пожалуй, не было. Учитывая все обстоятельства, это создавало некоторые неожиданные осложнения, с которыми, как он полагал, ему удастся справиться.
— Как ты думаешь, она сексуальная? — Кенни Уилсон, один из холостяков, толкнул Дэвида локтем в бок. — Говорят, что на такие шоу набирают обыкновенных девушек, но разве кто-нибудь захочет смотреть на дурнушку? Кому интересно наблюдать за тем, как влюбится уродина?
— Разве мы здесь не для того, чтобы подойти девушке по душевным качествам, а не по внешности? — возразил Дэвид, повторив цитату из шоу. Он не забывал о микрофоне, закрепленном на лацкане пиджака.
Кенни презрительно фыркнул:
— Ну да, конечно. С каких пор душевные качества имеют значение? Мне нужно, чтобы она оказалась сексуальной и смогла заставить меня забыть о том, что у нее вообще есть душевные качества.
Как он выдержит семь дней в обществе таких мужчин? Нет, не мужчин, неандертальцев? К тому же, чтобы довести дело до конца, ему надо убедить Мэтти Грант, что только он может стать ее избранником.
К ним приблизился Ларри Герман, еще один холостяк, выглядевший так, словно он сошел с обложки журнала «Космополитэн».
— Ты бабник, Кенни. Не распускай слюни. Я видел, как ты млел, когда смотрел соревнования по пляжному волейболу, которые транслировало МТВ. Я уверен, что эта девушка ищет богатое внутреннее содержание, а не сливочную начинку.
— А у тебя оно, конечно, есть?
Ларри гордо выпятил грудь.
— Естественно. Полным-полно, — подмигнув, подтвердил он.
— Джентльмены! — Лариса появилась во внутреннем дворике в очередном роскошном платье и хлопнула в ладоши, чтобы привлечь их внимание. — Время пошло!
— Черт, я нервничаю! Даже начал потеть. Надеюсь, дезодорант не подведет меня, — испуганно пробормотал кто-то.
— Я уверена, что вы все понравитесь ей. Это первая встреча, поэтому постарайтесь не слишком нервничать. Отнеситесь к Мэтти с пониманием, так как она тоже находится в возбужденном состоянии. — Лариса одарила холостяков ослепительной улыбкой.
— Интересно, а она свободна? — прошептал Кенни, указывая на Ларису. — Я не прочь заполучить
