17. Члены международной группы в Рокфеллеровском музее в Иерусалиме за работой над свитками, найденными в пещере 4. Бородач в центре – отец де Во; справа от него – отец Милик, слева – отец Старки. Крайний справа на снимке – Джон Аллегро.
18. Члены международной группы по изучению фрагментов свитков в Зале свитков
19.
20. Джон Аллегро и Джон Страгнелл за работой в Зале свитков.
21.
22. Джон Аллегро за работой над толкованиями на книгу пророка Наума в Зале свитков.
23. Отец Милик, в окружении доктора Хунципгсра и отца Бенуа, за изучением недавно приобретенных фрагментов (январь 1956 г.). Фрагменты эти, по-видимому, были найдены в пещере 11.
24. Январь 1956 г. Доктор Хупцингер держит Свиток псалмов, найденный в Кумране, в пещере 11. Свиток этот не публиковался вплоть до 1965 г.
25. Фрагменты свитков, приобретенные у бедуинов, нашедших их в январе 1956 г.
26. Свиток псалмов из пещеры 11 в неразвернутом виде.
27. Печать, найденная на развалинах Кумрана. Любопытно, что на ней указано имя владельца – Иосиф, написанное по-гречески, а не по-еврейски или по-арамейски.
28. Кумран. Хорошо видны мергелевые террасы. Этот снимок был сделан из развалин, если смотреть па запад, в сторону Иудейских холмов. Крайняя слева – пещера 5, чуть правее – два входа в пещеру 4. Первоначальный вход в пещеру 4 находится над правым входом.
29. Развалины Кумрана. На склоне утесов видны входы в пещеры 4 и 5.
30. Внутренний вид пещеры 4 в Кумране, где в 1952 г. Было найдено самое большое количество свитков. Из пещеры были извлечены фрагменты более чем 800 свитков.
III. Свитки Мертвого моря
8. Дилемма для христианских ортодоксов
Между всеми заинтересованными сторонами – за исключением, естественно, представителей международной группы и Библейской школы – существует своего рода негласное общее мнение в том, что история изучения свитков Мертвого моря представляет собой форменный скандал. Вряд ли можно сомневаться в том, что за всеми этими переносами, отсрочками, запретами на доступ к материалам кроется нечто несправедливое, формально вроде бы законное, но не отвечающее моральным или академическим нормам. Эта несправедливость до некоторой степени может проистекать из весьма корыстных мотивов – например, научного соперничества и зависти, а также защиты собственных интересов. От этого часто зависит сохранение или падение научной репутации, а в научных кругах нет ценности более высокой, чем репутация. Поэтому ставки на «своих» людей весьма и весьма высоки.
Впрочем, столь же высоки они и во всякой сфере, где отсутствие надежных свидетельств из первых рук стремятся прикрыть широкомасштабными историческими и археологическими изысканиями. Подобный ажиотаж мог бы возникнуть, например, в том случае, если бы удалось обнаружить обширный корпус документов, прямо относящихся к Британии времен короля Артура. Но разве за этим последовало бы сокрытие материалов, как это произошло со свитками Мертвого моря? И разве за подобным укрывательством прослеживалось бы на заднем плане теневое присутствие церковных структур типа Конгрегации по вопросам вероучения? Разительный контраст этому составляют свитки из Наг-Хаммади. Нет никаких сомнений, что и здесь было предостаточно поводов для вторжения корыстных мотивов. И подобного рода мотивы действительно имели место в той или иной мере. Но в данном случае церковь просто не имела возможности установить свой контроль над текстами, найденными в Наг-Хаммади. И, несмотря на все эти корыстные мотивы, полный корпус материалов, обнаруженных в Наг-Хаммади, был очень быстро опубликован и стал достоянием широкой публики.
Вмешательство самых высших иерархов римско-католической церкви в изучение свитков Мертвого моря неизбежно возбуждает самые мрачные подозрения. В самом деле, можно ли игнорировать реальность причинно-следственной связи между подобным вмешательством и той неразберихой, которая царит в изучении кумранских находок? Позволительно спросить (как, кстати, и поступают многие из чужаков), не замешаны ли и здесь чьи-то корыстные интересы, куда более могущественные, чем репутации отдельных ученых, в частности интересы христианства в целом и интересы христианского вероучения в том виде, в котором они выражены в церкви и ее предании? С момента открытия свитков Мертвого моря воображение многих будоражит один и тот же вопрос, вызывающий смятение, беспокойство и даже раздражение. Не могут ли эти тексты, которые так близки к «первоисточнику» и которые (в отличие от текстов Нового Завета) никогда не были изданы и не пользовались широкой известностью, пролить существенно новый свет на истоки христианства, на так называемую «раннюю» церковь в Иерусалиме и, возможно, на личность Самого Иисуса? Не содержат ли они чего-либо скандального, способного бросить вызов и даже опровергнуть
