Это было как пощечина.
Шарлиз удалось почти молниеносно овладеть собой и своими чувствами, но ведь Робер был прав, черт побери! Он не хотел упустить шанса заняться с ней любовью, но собственно о любви тут и речи не шло. Его тайный план предусматривал полное подчинение ее воли, вот и все.
10
Шарлиз с трудом заставила себя пойти на ужин, хотя ей была противна даже мысль о Робере и его матери.
Но удача была на ее стороне. Жиль сообщил, что Робер уехал, а Жозефина – вот действительно чудесная новость! – отправляется в Париж. Должно быть, у них состоялось непростое объяснение с Робером, что, впрочем, не принесло Шарлиз никакого утешения. Робер больше не собирался ее защищать.
Следующие несколько дней прошли относительно спокойно, так как Робер все еще был занят делами в Париже. Шарлиз приходилось одной ходить на приемы и вечеринки и придумывать бесконечные объяснения и извинения за отсутствие ее мужа.
Неожиданно выяснилось, что Дэнни скучает без дяди. Он успел привязаться к Роберу, но Шарлиз даже не представляла, насколько сильно. Мальчик то и дело спрашивал:
– Когда дядя Робер вернется? Он обещал сводить нас с Огюстом на рыбалку.
– Вы можете пойти с отцом Огюста.
– Нет, ему надо работать. И потом, я хочу с дядей Робером! Он мне истории рассказывает, про то, как они с папой были маленькие.
– Я тоже рассказываю тебе истории.
– Твои истории я уже сто раз слышал, а его – нет.
У Шарлиз появилось щемящее чувство, что она потихоньку уходит из жизни Дэнни. Робер мог исполнить любой каприз мальчика. В тот день, когда он догадается о привязанности к нему племянника, Шарлиз станет никому не нужна.
Она убеждала себя, что это просто мнительность. Дэнни все еще нуждается в ней, и очень сильно. Малышу нужна замена и матери, и отца. Как бы то ни было, Шарлиз пора задуматься о собственной жизни. Надо позаботиться о карьере, а она совсем забросила свои эскизы с тех пор, как переехала в деревню. Если ее брак с Робером развалится, а признаки этого налицо, то Шарлиз снова придется работать.
Робер вернулся к концу недели, к неописуемой радости Дэнни. Малыш играл с Шарлиз в «ловись, рыбка» на веранде, когда машина Робера подъехала к дому. Они с Шарлиз сдержанно и вежливо поздоровались, в то время как мальчик в восторге повис у дяди на ноге.
– А что ты мне привез? Мама и папа всегда привозили мне что-нибудь, когда приезжали домой.
– Жиль понес мой багаж в дом. Попроси его дать тебе большую сумку, – Робер ласково взъерошил волосы мальчугана, а тот с веселым криком кинулся в дом.
Шарлиз вознамерилась последовать за ним, потому что не хотела оставаться с Робером наедине.
– Погоди. Для тебя у меня тоже есть подарок.
– Это вовсе необязательно.
– Я не мог не отметить месяц нашей свадьбы.
– Всего месяц?!
– Я полагаю, он показался тебе вечностью. – В его голосе звучала горькая насмешка.
Да, но не в том смысле, который подразумевал Робер. Жизнь разделилась на две половины, до встречи с Робером и после нее, и вторая половина казалась куда более яркой, полной и насыщенной.
– Считай это утешительным призом.
Он достал из нагрудного кармана синюю бархатную коробочку и вручил ей.
Внутри лежала брошь в форме птички. Глаза птички – сапфиры, а крылья – граненые бриллианты, сверкавшие на солнце нестерпимым блеском.
– Она восхитительна, но… ты действительно не должен… Я имею в виду… после того, что случилось.
Ее голос надломился и сел. Губы Робера скривились в мучительной усмешке.
– А что, собственно, случилось? Ты просто напомнила мне, почему мы поженились, вот и все. Химическая реакция между нами, как ты это называешь, оказалась слишком бурной, и я забылся. Даже ты, моя стальная бабочка, позволила себе забыться.
– Прошу тебя, Робер…
Она с трудом смогла произнести это имя. Ей мучительно было вспоминать о навсегда утерянном рае.
– Могу лишь сказать, что наше влечение было обоюдным. Я не мог понять причин такой перемены, но ты мне все объяснила. Ты была предельно честна.
– Ты говоришь со мной так, будто я в чем-то виновата. Ты женился на мне по той же причине, по какой я вышла за тебя замуж!
– Да, но ты оказалась куда более прагматичной, чем я. Ошибкой было смешивать бизнес и человеческие отношения.
– Да, ты прав.
