Коммунистическому Интернационалу. Механистически жесткое мышление, присущее всем представителям оппортунистической и буржуазной идеологии, всегда будет видеть в подобных взаимосвязях неразрешимые противоречия. Они не в силах понять, почему большевики, после того как они 'вернулись к капитализму', сохранили тем не менее прежнюю партийную структуру и прежнюю 'недемократическую' диктатуру партии. Они не в силах понять, почему Коммунистический Интернационал ни на миг не отказывается от мировой революции и, напротив, всеми доступными ему средствами стремится ее подготовить и организовать, а государство российского пролетариата пытается одновременно наладить мир в отношениях с империалистическими державами и способствовать максимально возможному участию империалистического капитализма в экономическом развитии России. Они не в силах понять, почему партия неколебимо сохраняет свою внутреннюю строгость и самым решительным образом укрепляется в идейном и организационном отношении, в то время как экономическая политика Советской республики скурпулезно следит за тем, чтобы не нарушился союз с крестьянами, которому она обязана своим существованием, в то время как в глазах оппортунистов Советская республика все больше превращается в крестьянское государство, все больше утрачивает свой пролетарский характер и т. д. и т. п. Механически жесткое недиалектическое мышление неспособно усвоить того, что эти противоречия являются объективно существующими противоречиями современной эпохи; что политика РКП(б), политика Ленина противоречива лишь постольку, поскольку она ищет и находит диалектически правильные ответы на объективные противоречия ее собственного общественного бытия.
Так анализ политики Ленина неизменно возвращает нас к коренным вопросам диалектического метода. Вся его деятельность представляет собой последовательное применение марксистской диалектики к беспрерывно меняющимся явлениям грандиозной переходной эпохи, постоянно рождающим новое. Но поскольку диалектика это не готовая теория, которую можно механически прикладывать к явлениям жизни, поскольку она существует как теория только в этом применении и посредством этого применения, диалектический метод вышел из практики Ленина расширенным, более полным по содержанию и более развитым теоретически, чем Ленин воспринял его из наследия Маркса и Энгельса.
Вот почему совершенно справедливо говорить о ленинизме как новой фазе в развитии материалистической диалектики. Ленин не только восстановил чистоту марксистского учения после всех упрощений и искажений, к которым Б течение десятилетий приводил вульгарный марксизм, но и осуществил дальнейшее развитие самого метода марксизма, конкретизировал его и сделал его более зрелым. Если же перед коммунистами встает задача идти вперед по пути ленинизма, то это продвижение может оказаться плодотворным лишь в том случае, если они отнесутся к Ленину так, как сам Ленин отнесся к Марксу. Характер и содержание этого отношения определяется развитием общества, теми проблемами и задачами, которые исторический процесс ставит перед марксизмом, достигнутым уровнем пролетарского классового сознания в руководящей партии пролетариата. Ленинизм означает, что теория исторического материализма еще больше сблизилась с повседневной борьбой пролетариата, стала еще практичнее, чем она могла быть во времена Маркса. Поэтому традиция ленинизма может заключаться лишь в том, чтобы, оберегая его от всех искажений и извращений, сохранить эту живую и животворную, эту растущую и способствующую росту функцию исторического материализма. Поэтому, повторяем мы, коммунисты должны так изучать Ленина, как Ленин изучал Маркса. Изучать так, чтобы уметь пользоваться диалектическим методом, чтобы научиться находить с помощью конкретного анализа конкретной ситуации особенное в общем и общее в особенном; в новом моменте каждой ситуации — то, что связывает его с предыдущим процессом, и в закономерности исторического процесса — постоянно возникающее новое; в целом — часть и в части — целое; в неизбежности развития — момент активного действия, а в конкретном действии — связь с закономерностью исторического процесса. Ленинизм означает небывалую прежде ступень конкретного, не схематичного, не механического, непосредственно устремленного к практике мышления. Сохранить это и есть задача ленинцев. Но в историческом процессе может сохраниться лишь то, что живет и развивается. И такое сохранение традиции ленинизма составляет сегодня первостепенную задачу каждого, кто всерьез принимает диалектический метод как оружие в классовой борьбе пролетариата.
Послесловие
Эта книжка была написана сразу же после смерти Ленина без какой-либо подготовительной работы, из стихийной потребности теоретически зафиксировать то, что мне казалось тогда существенным, — центральное в духовном облике Ленина. Отсюда и ее подзаголовок: 'О взаимосвязи его идей'. Он указывает на то, что я видел свою задачу не в том, чтобы воспроизвести объективную, теоретическую систему Ленина, а в том, чтобы отобразить движущие силы объективного и субъективного характера, которые сделали возможной такую систематизацию, ее воплощение в личности и делах Ленина. У меня не было и мысли предпринимать попытку во всей полноте изложить это динамическое единство его жизни и его деятельности.
Сегодняшний относительно большой интерес к работам такого рода обусловлен прежде всего обстоятельствами самого времени. С тех пор как развернулась марксистская критика сталинского периода, пробудился и интерес к оппозиционным тенденциям, действовавшим в 20-е годы. Такой интерес понятен, хотя с теоретической точки зрения он невероятно преувеличен… Тот, кто хочет сегодня плодотворно трудиться над возрождением марксизма, должен рассматривать 20-е годы чисто исторически, как завершенно прошедший период революционного рабочего движения; только так можно правильно оценить опыт и уроки этого периода применительно к существенно новой — современной — фазе. Именно в Ленине, как это и бывает с великими людьми, настолько полно воплотилось его время, что результаты его поступков и высказываний, и прежде всего сам метод их способны сохранять свою актуальность и при совершенно иных фактических обстоятельствах.
Эта работа является типичным продуктом середины 20-х годов. И она безусловно не лишена интереса как свидетельство того, как рассматривались тогда отнюдь не узким кругом марксистов личность Ленина, его миссия и его место в цепи мировых событий. И при этом нельзя упускать из виду, что их ход мыслей куда больше определялся воззрениями тогдашнего дня, включая и иллюзии и преувеличения, чем сама теоретическая деятельность Ленина. Уже первое предложение книги свидетельствует об этой временной привязанности: 'Исторический материализм является теорией пролетарской революции'. Несомненно, в нем выражено одно из важных определений исторического материализма. Но столь же несомненно, что отнюдь не единственное, не законченное определение его существа. И, видимо, Ленин, для которого актуальность пролетарской революции служила путеводной нитью его мышления и его практики, со всей страстью возразил бы против того, чтобы подобной 'дефиницией' придавать такую односторонность и ограниченность содержательному и методологическому богатству исторического материализма, его исторической универсальности.
Критику в духе Ленина можно было бы адресовать многим местам этой книжки. Я ограничусь лишь тем, что укажу на обоснованность и направленность такой критики, ибо надеюсь, что трезвомыслящие читатели сами установят необходимую критическую дистанцию.
Мне представляется важным подчеркнуть, в чем именно моя оценка, вытекающая из ленинских трудов, привела к результатам, которые и сегодня сохраняют известную методологическую обоснованность как моменты преодоления сталинизма; в которых, следовательно, уже тогда отразилась преданность автора личности Ленина и его делу. Речь идет конкретно о том, что в ряде положений книги, относящихся к деятельности Ленина, была заложена порой справедливая критика процессов, проявившихся позже, при Сталине, и выражавшихся тогда лишь в скрытом виде и эпизодически в зиновьевском руководстве Коминтерном. Достаточно вспомнить о том, как ужесточились при Сталине все организационные проблемы; независимо от ситуации в тот или иной момент, независимо от требований политики, партийная организация превращалась в не подлежащий изменениям фетиш — и при том даже со ссылкой на Ленина! Здесь следует еще раз привести предостережение Ленина: 'Нельзя механически отделять политическое от организационного'. И продолжить его в духе ленинской политической динамики: 'Вот почему всякий
