— Все верно, мисс, — закивал мужчина. — Мистер Маклин и мисс Паркер, а также их друзья… они называют себя корпорацией «Марджинал Лимитед», так вот они предлагают установить нечто вроде межзвездного семафора или радиотелефона, который соединит Саломею со… со звездами, по крайней мере с известными им звездами. — Мужчина улыбнулся. — Мы будем посылать им разрозненные записи Филармонического оркестра Воссоединения, а они нам чертежи, по которым мы сами сможем строить космические корабли.
— Мне такая сделка не представляется честной, — заметила Талия.
Мужчина постучал себе по носу и спросил:
— Вам известно, мисс, как зарабатывает свои деньги компания «Архипелаг»? Раньше они закупали шерсть, железо и лес на островах и продавали их здесь, в Басии, потом закупали здесь материю, инструменты и другие товары и продавали их на островах. Они и до сих пор немного промышляют этим. Но около пятидесяти лет назад один предприимчивый сотрудник компании понял, что гораздо дешевле будет построить фабрики и заводы прямо на островах. Теперь компания торгует на островах товарами, которые производятся в основном там же, на фабриках и заводах, принадлежащих самой компании, шерстяные изделия делаются из шерсти овец, принадлежащих компании, железо добывается на рудниках, принадлежащих компании, а в Басию они в основном привозят деньги.
— Значит, нам предлагают продавать не просто чертежи космических кораблей, — ответила Талия. — Ведь мы в них ничего не поймем — так же как житель Восточной пустыни никогда сам не разберется в чертежах паровоза. Чтобы разобраться в их чертежах, нам понадобятся новые научные и инженерные разработки. И только они могут нас этому научить…
— Но не бесплатно, мисс, — заметил мужчина. Можно было подумать, что он считает, будто Талия не совсем поняла его. — И неизвестно, сможем ли мы заплатить по счетам.
— Понятно, — кивнула Талия. — Не забывайте, что я изучала экономику.
— Ни в коем случае, мисс, — сказал мужчина. — Но вы сами видите, что тогда получается. Они будут единственным источником подобных знаний и потому получат возможность диктовать нам любые цены. Не пройдет и века, как эти люди смогут завладеть половиной мира, как компания владеет половиной архипелага.
— Спустя сто лет эти люди, возможно, перепродадут свою долю и уберутся восвояси, — заметила Талия. — Но я понимаю вашу тревогу.
Через какое-то время она тряхнула головой и сказала:
— Но это безумие. Даже если все так, вы же не думаете, что доктор Цицерон один из них.
Хотя многое сразу встало бы на свои места — такая необъяснимая чуждость Цицерона ко всему местному, его полное безразличие к условностям, то, как в нем необычно сочеталось понимание многих эзотерических вопросов и непонимание самых простых, тривиальных вещей. Но если Талия легко могла себе представить, что Цицерон родом с другой планеты, то уж никак не могла видеть в нем жадного колониального спекулянта. Это было просто смешно.
Мужчина поднялся. Сначала он молча ходил по комнате, потом выглянул в коридор.
— Экспедиция «Марджинал» прибыла к нам три года тому назад, — начал он. — Они сразу направились в Сенат и заявили о своем прибытии; объяснили, откуда они прибыли и что могут нам предложить. Естественно, Сенат потребовал доказательств. Они продемонстрировали массу механизмов и приспособлений, но Сенат… а именно сенатор Орадур-Монатт, тот самый человек, что изображен на фотографии, требовал более существенных доказательств. Он хотел, чтобы они показали, какой уровень знаний могут продать нам. «Расскажите мне что-нибудь, — сказал он им. — Что-нибудь такое, что не известно мне». И знаете, что они ему ответили? — Мужчина сделал паузу и взглянул на Талию. — Они сказали ему, мисс, что на нашей планете уже высадилась другая экспедиция. С другой планеты, из другого созвездия, в общем… совсем другие космические существа.
Талия долго смотрела прямо ему в глаза, потом медленно кивнула и спросила:
— И вы считаете, что Цицерон один из них?
— Мисс, — ответил мужчина, — я в этом абсолютно уверен. Та штука, которую я вырезал из-за его уха, доказывает, что он не из нашего мира, хотя и без этого у меня предостаточно доказательств. — Он снова подвинул к себе стул и сел. — Не тратьте зря мое время, делая вид, что вы мне не верите.
Талия покачала головой. «Цицерон и сам бы мне все рассказал», — подумала она. Ведь даже утром, когда он говорил об отъезде, он чуть было не рассказал ей все. Наверное, решил, что она ему не поверит.
А разве поверила бы?
— И что им нужно? — спросила она.
Вместо ответа мужчина достал другую фотографию. Талия не знала, где и когда был сделан этот снимок. На нем был Цицерон в одежде портового рабочего. Он разговаривал с другим мужчиной, одетым точно так же. Мужчина вполне мог сойти за брата Цицерона, хотя черты его лица были немного тяжелее, а волосы более курчавые. Но совершенно очевидно, он был родом оттуда же, откуда и Цицерон.
— Вы видели раньше этого человека? — спросил мужчина.
— Никогда, — ответила Талия.
— Он называет себя Филиппом Мариусом, — продолжал мужчина. — И занимается мерзкими делишками. В том числе, саботажем и призывом к анархии. В газеты попадают главные ораторы рабочего движения, люди типа Масперо и Коузера, но вершит дела именно наш Мариус. Вы уверены, что не встречали его прежде?
— Уверена, — заявила Талия.
Мужчина вздохнул и сказал:
— Что ж, мисс, возможно, господа из «Марджинал» и подумывают о том, чтобы поработить всех нас, но они деловые люди.
По меркам деловых людей они ведут себя вполне дружелюбно: пошли на прямые переговоры с Сенатом, предоставили государству полезную информацию. — Он постучал пальцем по фотографиям Цицерона и анархиста Мариуса. — Но люди вашего профессора… вели себя совсем не так вежливо. Они наблюдали за нами на протяжении десяти, а то и более лет и даже не потрудились представиться; в течение пяти лет тайно жили среди нас, подстрекали граждан к бунту, разлагали бедные слои и молодежь, проникали на фабрики, в больницы, церкви… и университеты.
— Обучение детей высших классов политической экономии вряд ли можно расценивать как разложение молодежи, — заметила Талия. — А если так, тогда можно обвинить и всех остальных преподавателей университета.
Сотрудник Специального отдела уныло улыбнулся.
— Пока что не будем брать во внимание личную жизнь профессора… и вашу тоже. Не спал я по ночам не из-за этого, и вот что мне хотелось бы узнать у вас — я все время думал, не сотрудничали ли ваш профессор, его друг Мариус и все остальные их люди с мистером Маклином и его людьми. Не обрушатся ли на нас сразу обе стороны?
— Это может случиться? — спросила Талия.
— Хотел бы я знать, мисс, — покачал головой мужчина. — Хотя думаю, что нет. И я верю вам относительно характера доктора Цицерона. Он может быть лжецом, убийцей… — он специально медленно выговорил это слово, а Талия вся сжалась, как от удара, — … сочувствующим анархистам, шпионом с другой планеты, но он не капиталист. А кроме того…
В дверь торопливо постучали.
— Войдите, — резко ответил мужчина.
В комнату вошел тюремный караульный в форме.
— Фургон готов, сэр, — сообщил он.
— Отлично, — кивнул мужчина. — Сейчас буду.
— Да, сэр.
Дверь закрылась.
Мужчина собрал фотографии и аккуратно убрал их назад в папку, а папку в сумку. Только после этого он поднялся.
— А кроме того?.. — напомнила ему Талия.
