Я поставила починенную статую Шивы на скамью рядом с прозрачным куполом обсерватории. Самый захватывающий космический вид открывался с противоположной стороны, но в этом месте мои экзотические растения росли не так буйно, а в небе по ту сторону корабля сияло такое множество звезд, какого в системе Сола никогда и не было. Шива снова танцевал в огненном кольце на фоне грандиозного космического пейзажа.
Аджит тут же сказал:
— Я ведь говорил, что не хочу, чтобы ты ее чинила.
С Кейном я могу себе позволить говорить напрямик, даже когда возражаю ему; у него достаточно сильный характер, чтобы выдержать такой тон, пожалуй, другого обращения он и не воспринимает. Но Аджит другой. Я опустила глаза и взяла его за руку.
— Я знаю. И все равно взяла на себя смелость починить ее, потому что подумала, что тебе захочется увидеть ее такой снова, и еще потому, что мне самой она очень понравилась. В этой статуе сокрыт очень глубокий смысл, особенно в данный момент — здесь и сейчас. Пожалуйста, не сердись.
Аджит секунду молчал, потом поднес мою руку к своим губам.
— Ты все понимаешь.
— Да, — ответила я, и это была сущая правда.
Шива, вечный танец, нескончаемый поток энергии, который изменяет формы и состояния. Неужели и остальные не видят этого в газовых облаках, из которых образуются звезды, в черной дыре, которая их разрывает, в разрушительных и созидательных силах, которые бушуют за бортом нашего корабля? Я знала, что тут кроется очень глубокий подход к тому, что очевидно, и потому опускала глаза, чтобы Аджит не заметил и капли презрения.
Он поцеловал меня.
— В тебе столько духовности, Тирза. И еще ты мягкая.
Ничего подобного — ни то ни другое. Просто Аджит сам все это придумал, ему все время хотелось видеть это в людях.
Но внешне он расслабился, и я видела, что частично вытащила его из бездны злобы и гнева. Нам с ним подвластны духовные красоты, которые недоступны Кейну, значит, в каком-то смысле он превосходит Кейна. Он спустился вслед за мной в кают-компанию, где нас ждал обед. Я слышала, как он тихонько напевал себе под нос. Довольная результатом своих действий, я отправилась на камбуз.
Кейн резко поднялся от своего терминала.
— Вот, мои чертовы звезды. Тирза, смотри, я понял.
Я замерла на месте. Я еще никогда не видела, чтобы человек выглядел так, как сейчас выглядел Кейн. Он буравил меня взглядом.
— Понял — что?
— Все. — Внезапно он подхватил меня и закружил в каком-то сумасшедшем и неуклюжем танце. — Все! Я понял все! Все насчет молодых звезд, газовых траекторий, недостатка массы во Вселенной! Черт побери, абсолютно все!
— Ч-ч-ч-чт-т-т-то-о-о-о… — Он кружил меня с такой силой, что у меня клацали зубы. — Кейн, отпусти меня!
Он остановился и обнял меня так, что чуть не хрустнули ребра, потом вдруг резко выпустил из объятий и подтащил к своему терминалу. У меня все тело ломило от его нежностей.
— Смотри, любимая, что я нашел. Вот, садись сюда, а я объясню так, чтобы ты поняла. Тебе понравится. И ты им тоже понравишься. Смотри, эта область космического пространства…
Я обернулась и посмотрела на Аджита. Для Кейна он просто не существовал.
6. Зонд
— Зонд переместился, — сказала я Аджиту и Кейну. — Далеко от места рассчитанного дрейфа. С коэффициентом десять.
Глаза у Кейна были красные от непрерывной работы, и все же он тут же встрепенулся.
— Дай посмотреть траекторию.
— Я уже перевела ее на ваши терминалы. — Обычно данные по управлению кораблем доступны только мне.
Кейн вывел картинку на экран и даже присвистнул.
Зонд подвергается воздействию силы тяготения и радиации. Они неизбежно разрушают любой предмет, оказавшийся в поле их действия. Это всем понятно. «Мы», оставшиеся на корабле, даже не были уверены, что зонд сможет послать назад хотя бы одну мини-капсулу с данными. Я представляю, как они там радовались на «Кеплере», получив информацию. Наверное, для них мини-капсула была чем-то вроде святых даров; теперь наверняка ждут не дождутся следующей. Та другая «я», на корабле, ждала данных как манны небесной, надеялась, что это снимет напряжение, возникшее между Кейном и Аджитом. Надеюсь, так оно и произошло.
Топлива у нас должно было хватить на два перемещения. После второго прыжка, учитывая, что мы окажемся на расстоянии около одной пятидесятой светового года от черной дыры в самом сердце Галактики, зонд будет обречен на гибель. Он упадет по спирали в Стрелец А. Но сначала его разорвет на кусочки под воздействием приливных сил тяготения дыры. Человеческие аналоги исчезнут с зонда задолго до его гибели.
Однако уже сейчас, на достаточном удалении от дыры, зонд с непредвиденной скоростью сносило в сторону от предполагаемого курса. Нас притягивало к Стрельцу А, причем совсем не по гравитационной траектории. Если и дальше так пойдет, мы не попадем на орбиту Стрельца А в месте, рассчитанном компьютером, мы вообще можем пролететь мимо.
В чем же дело?
Кейн сказал:
— Может, приостановить зонд, пока не разберемся, что это нас так притягивает?
Аджит вглядывался в экран из-за плеча Кейна. Он неуверенно произнес:
— Нет… погоди… По-моему, не надо останавливать зонд.
— Почему? — набросился на него Кейн.
— Не знаю. Можешь назвать это интуицией. Но зонд должен продолжать двигаться вперед.
Я затаила дыхание. Кейн признавал только свою интуицию, ничью другую. Однако недавние события изменили и его. Сейчас он просто сказал:
— Аджит прав. В этой области находится источник притяжения, который искажает и траектории газовых потоков.
Аджит, казалось, и бровью не повел, но я заметила, как он обрадовался. Радость его была вполне осязаемой, как тепло или холод, и она придавала ему смелости без обиняков высказывать свое мнение, даже в присутствии Кейна.
Кейн задумался.
— Возможно, ты прав. Может быть… — Вдруг он широко раскрыл глаза и воскликнул: — О боже!
— Что? — неожиданно вырвалось у меня. — Что такое?
Кейн не обращал на меня внимания.
— Аджит, проверь модели газовых траекторий с учетом корреляции на смещение зонда. Я вам покажу молодые звезды!
— Почему… — начал было Аджит, но тут он понял, что имел в виду Кейн.
Он что-то пробормотал на хинди — то ли проклятие, то ли молитву, — я не поняла. Не знала я и того, что проносилось сейчас в их умах относительно траекторий газовых потоков и молодых звезд. Зато я прекрасно понимала, что происходит на борту зонда.
Аджит и Кейн с головой ушли в работу. Они обменивались какими-то фразами, перекидывали друг другу данные, выводили на экраны какие-то модели и уравнения. Головы их почти соприкасались, а говорили они на непонятном мне жаргоне.
