— О, это просто замечательно. Ты, наверное, слышишь ее голос, когда поешь.
Эриэл спела песенку еще раз, потом вложила свою ладошку в руку Марго.
— Я почти забыла маму. Но когда пою, то вспоминаю.
— Да. И она всегда будет в твоем сердечке. — А что у нее самой осталось на память о Холли? Несколько фотографий. Прядка волос. Баночка детской присыпки, которую она хранила из-за запаха…
— Давай-ка все-таки поищем твоего котенка, потому что, вероятно, папа уже ищет тебя. — Марго пальцем дотронулась до курносого носика.
— Не-а. Папа на работе. Я сама пришла домой из школы.
Ребенок с ключом от дома на шее? У Марго тревожно сжалось сердце. Она же наверняка ходит еще в дошкольную группу!
— Тебе больше некуда пойти?
— Я всегда прихожу домой. Но миссис Уиттакер уехала в Небраску и теперь с нами больше не живет.
Страх Марго сменился возмущением.
— А кто же присматривает за тобой?
Эриэл снова пожала плечами:
— Не знаю.
Ее отец либо полный идиот, либо никудышный родитель. Он хоть знает, что его дочка бродит по улицам одна, разговаривает с незнакомыми людьми? Надо будет непременно зайти к отцу Эриэл и все ему высказать!
— Пошли искать котенка.
— Он сам скоро придет.
«Скоро» по детскому времени или по кошачьему? В любом случае, решила Марго, это может быть и через пять минут, и через пять часов.
— Давай попробуем его выманить. Пойду-ка открою банку тунца.
— Ладно.
Марго отправилась на кухню и, поскольку лишь недавно раскладывала всю утварь и посуду по шкафам, без труда нашла консервный нож. Выложив полбанки тунца на бумажную тарелочку, она раскрошила рыбу помельче, чтобы усилить запах, и заторопилась обратно к Эриэл. Однако в дверях застыла как вкопанная при виде стоящего возле девочки мужчины.
Тот обернулся на звук хлопнувшей двери, и Марго увидела светлые рыжеватые волосы, брызги веснушек. Темные глаза смотрели с гневным вызовом.
Что ему нужно от Эриэл?
— Кто, черт возьми…
Только тут до нее дошло, что он в форме, она осеклась, и ее пальцы судорожно сжали края бумажной тарелки.
Полицейский. Рослый. Выше шести футов ростом, а плечи шириной с дверной проем. Ее сердце бешено застучало, а в горле застрял комок. Большинство полицейских, с которыми ей доводилось встречаться, были грубыми, циничными и равнодушными служаками. Если кто и изображал сочувствие, то лишь для того, чтобы было легче манипулировать людьми.
А этот вдобавок внушал ей робость своим грозным видом и самоуверенной манерой держаться. Она нервно облизнула нижнюю губу, упрекая себя за проявление слабости. И, преодолевая страх, возмущенно потребовала:
— Позвольте узнать, что вы делаете у меня во дворе?
— Я пришел за дочерью.
Так вот это, значит, кто — папочка Эриэл! Беззаботный родитель.
Марго не стала сдерживаться:
— Ах, за дочерью? Почему вы позволяете ей бродить по улицам одной? Вы что, с ума сошли? Она же совсем еще малышка, беззащитное дитя, не ведающее об опасности. Если вы не понимаете этого как отец, то должны понимать как полицейский. Что, если…
Он поднял руку. Его глаза смотрели жестко.
— Именно поэтому я здесь.
Ее гневная вспышка уступила место страху. Она хотела оставаться в ладах с законом, избегать всего, что могло бы вызвать хоть малейшее подозрение. Взяв себя в руки, Марго постаралась придать голосу спокойный тон:
— Она пришла за котенком.
— Я это уже слышал.
Марго подошла к ним и протянула тарелку с тунцом Эриэл. Та улыбнулась отцу и положила еду возле себя на землю.
— Эриэл прекрасно знает, что ей не разрешается возвращаться из школы одной.
От того, каким тоном это было сказано, у Марго зашевелились волосы на затылке. Неужели он думает, что она похитила котенка нарочно, чтобы заманить ребенка? Все возможно.
Бог свидетель, она хорошо знает силу косвенных улик. Марго взглянула ему в глаза, стараясь сохранять невозмутимость, и решила не оправдываться.
Полицейский внимательно смотрел на нее, молчание затягивалось. Нервы Марго были натянуты до предела, она не знала, чего ожидать.
Тут Эриэл дернула отца за штанину и показала рукой вверх, на старый тополь.
— Смотри, пап, получилось! Джелли прятался на дереве, а теперь слезает.
Через минуту, оторвав котенка от еды, отец Эриэл вернул тарелку с рыбой Марго и подхватил дочь вместе с котенком на руки.
— Держи его покрепче, ладно?
— Хорошо, папочка.
Когда он зашагал к калитке, Эриэл выглянула из-за его плеча.
— Пока, — крикнула она и помахала ручонкой.
— Пока, — пробормотала Марго.
— А можно я еще приду?
— Мож… — начала Марго.
— Мы поговорим об этом дома, — перебил ее полицейский.
Приложив ладошку к отцовской щеке, Эриэл повернула его голову лицом к себе.
— Она хорошая, пап.
Он остановился у калитки.
— Ты знаешь правило, Бельчонок. Остаешься в школе, пока за тобой кто-нибудь не придет.
— Папочка…
— Никаких возражений!
Бросив на Марго последний сердитый взгляд, мужчина с девочкой на руках вышел из калитки, перешел на другую сторону улицы и скрылся во дворе напротив.
Когда дверь за ними затворилась, у Марго подкосились ноги, и она тяжело осела на землю, прямо на то место, где до этого пребывала в блаженном неведении, наслаждаясь обществом девочки. Господи! Ее сосед — полицейский. Точнее, шериф. А она набросилась на него, ничуть не заботясь о последствиях.
Проклятие! Разве она не старалась избавиться от собственной несдержанности? Разве не создала целую систему самоконтроля?
Очевидно, за последние годы просто не представлялось подходящего случая испытать ее теоретические рассуждение на прочность. И вот, пожалуйста, нахлынувший на нее сегодня поток чувств застал ее врасплох и напрочь смел с таким трудом выстроенную ею защитную дамбу.
Закрыв глаза, Марго несколько раз глубоко вздохнула и попыталась представить недавнюю сцену глазами полицейского. Совершенно очевидно, что ее возмущение было вызвано беспокойством за его ребенка. Возможно, он будет даже благодарен Марго, если у него найдется время подумать. Бог даст, все
