Пожав плечами, королева отвернулась.
— Подождешь, пока я переоденусь? — вдруг спросила она.
Он сам удивлялся, как еще держится на ногах после всего пережитого за последние недели и за эту ночь. Но, кажется, главное сделано. Пусть королева объявила его безумцем! Что ему до ее угроз? Смирив гордость, он выслушает все ее оскорбления, лишь бы она согласилась прислушаться к его словам и отправиться с вооруженным отрядом к близнецам.
Она сама все увидит. Быть может, ему удастся найти оружие и самому расправиться с демонами. А потом... но дальше Брэк даже мечтать не посмел — так невероятен был их, его и Иланы, побег из этого города...
— Мое платье там, на кровати, — прервал его мысли голос королевы Схар.
Одним движением она откинула серебристую кисею балдахина.
Брэк решил, что сходит с ума. Что открылось его глазам! Кто, кто дьявольски хохочет в покоях королевы?
Она сама — Схар, повелительница Курана.
Она смеялась, трясясь всем телом и показывая на него пальцем, как на какую-то уродливую диковину.
— Ты... ты — жалкий, ничтожный глупец! — сквозь смех выдавила она, стоя уперев руки в бока.
На кровати лежала обнаженная девушка-рабыня. Ее горло представляло собой страшную зияющую рану. А рядом, согнувшись от смеха, сидел пышущий здоровьем, румяный, восторженный Кай! Его глаза сверкали, напоминая огромные жемчужины.
Королева продолжала говорить, давясь от смеха:
— Ты... ты потревожил нас... в самое неподходящее время... Но игра... предложенная Каем... просто великолепна...
Кай икнул и облизал окровавленные губы:
— Покажи ему, королева. Покажи!
— Да, да! Я должна ему показать!
Вцепившись руками в воротник платья, королева сильно дернула его обеими руками, разорвав алый шелк и обнажив грудь. Там, с обеих сторон, на прекрасной женской коже горели два треугольника — знаки демонов.
Кай и королева хохотали до слез. Труп рабыни был сброшен с кровати и упал на пол с глухим стуком. Звякнули дешевые браслетики на тонких девичьих руках.
Брэк обезумел.
Подбежав к Каю, он со страшным криком схватил того за горло — располневшее и округлившееся за дни кровавого пиршества. Королева отчаянно пыталась расцепить руки Брэка. В какой-то момент Каю удалось повернуть голову — и вот в воздухе сверкнули клыки.
Слишком поздно понял Брэк свою ошибку и увидел опасность. Слишком поздно.
Со страшной болью вошли в его плоть зубы вампира.
Уголком глаза Брэк заметил сверкнувшую в воздухе серебристую молнию. В последний миг ему удалось одной рукой перехватить запястье королевы. Из разжавшейся ладони Схар выскользнул кинжал, который она нацелила ему в спину.
Брэку удалось дотянуться до упавшего клинка, но тут Кай вновь вонзил зубы ему в руку. Новая волна боли прокатилась по всему телу варвара. Брэк понял, что на этот раз ему, ослабевшему, долго не продержаться. Но он должен найти в себе силы, чтобы... повернуться... дотянуться... и вонзить кинжал в грудь ненавистного противника...
Удар!
Кай поднял голову, в холодных глазах вампира отразилась боль, но не ужас. Зарычав как зверь, Брэк выдернул клинок из тела вампира.
На стали не было ни капли крови!
Еще раз он вонзил кинжал в грудь Кая. Крови не было. Ни на клинке, ни на теле.
Трижды еще он наносил отчаянные удары. Кай начал икать, а вскоре икание перешло в сдавленный смех.
Брэк отбросил кинжал. Все свое отчаяние и ужас он вложил в протяжный звериный вой, вырвавшийся из его горла.
— Я объявляю тебя, варвар, — задыхаясь от смеха, выговорил Кай, — объявляю тебя нашей добычей, нашим главным трофеем и десертом на пиру!
В третий раз сомкнулись зубы на руке Брэка. Брызнула кровь. Впервые в жизни варвар познал отчаяние и ужас окончательного поражения.
Последнее, что донеслось до его слуха, — смех Кая и королевы Схар и булькающий звук льющейся крови...
Глава 12
ПИР ОБРЕЧЕННЫХ
— Вставай! Стоять, я сказал! Черт. Этот парень весит не меньше, чем мельничный жернов.
Темнота, окружавшая Брэка, наполнилась голосами. Они становились все громче и громче. Откуда-то к нему протянулись руки, поднявшие его ослабевшее тело, заставившие его стоять на ногах. Брэк попытался открыть глаза. Но даже в темноте он понимал, что его волокут куда-то несколько чужих, странно пахнущих людей.
— Отпустите его! — послышался властный женский голос.
Эта команда была встречена гулом возбужденных криков, как мужских, так и женских.
— Это тот самый дикарь!
— Его вызвала к себе королева!
— Пусть дальше он идет сам. Подгоняй его сзади, ребята!
Руки исчезли. Брэк открыл глаза. Ноги едва держали его. Он сделал шаг вперед. Со всех сторон послышались веселые крики, и к нему потянулись руки, теперь уже видимые и осязаемые.
Подняв голову, Брэк увидел лица. Множество лиц...
Мужчины и женщины. Мужчины — с рубином вместо одного глаза. И те, и другие — радостно возбужденные. Почти все — без одежды. Тут и там — то на округлой груди, то на мускулистом плече, то на раскрасневшейся щеке — мелькали треугольные отметины.
Да, каждый куранец в этой толпе был отмечен знаком демонов — пожирателей крови.
Брэк попытался сбросить с себя облепившие его со всех сторон жадные руки. Бесполезно. Сотни людей плотно набились в этот зал; кубки с вином переходили из рук в руки; где-то надсадно завывали флейты; в проемах в стене виднелись другие залы, так же плотно заполненные людьми. Толпа лишь чуть расступалась перед варваром, немедленно смыкаясь прямо за его спиной. Несомненно, его вели куда-то, повинуясь обязательному для всех присутствующих приказу. И все, все до единого в этом зале несли на себе знак демонов.
Все. Даже королева Схар, вспомнил вдруг Брэк. Волна отчаяния накатилась на него.
— На середину зала его! — закричал кто-то. — На середину зала! Пусть все на него полюбуются.
— Смотри!
— Ну и здоровый! Вот закуска так закуска!
— Кому он предназначен?
— Кому? Кому?
Вся толпа подхватила крик. Кто-то крутанул Брэка за плечо, кто-то толкнул в спину. Брэк понял, что падает, только когда увидел несущиеся навстречу ему черно-красные плиты пола. Он едва успел подставить руки, чтобы смягчить удар. Толпа сужала круг, завывая:
— Чей он? Чей он?
Лежа на полу, Брэк ощутил дикий ужас. Это ведь о нем кричали люди в зале, это он должен стать чьей-то жертвой, отдав свою кровь и жизнь одному из вампиров.
Изрыгая проклятия, варвар поднялся на ноги и бросился с кулаками на ближайшего куранца. Тот, уперев острие меча в горло варвара, заставил его отступить.
— Где это видано, чтобы дичь сбегала со стола? — прокричал противник северянина. В ответ
