прежде чем стать царицей, она в «лаптях ходила»), Нарышкины с женитьбой царя приблизились ко двору и стали играть немалую роль в придворной жизни. Их возвышение было враждебно встречено родственниками царя по первой его жене — Милославскими. Рождение Петра увеличило эту вражду первой и второй семей царя и сообщило ей новый характер. Для Милославских рождение Петра не могло быть праздником, и вот почему: хотя наследником престола всегда считался, а с 1674 г. официально был объявлен царевич Федор, тем не менее при болезненности его и Ивана Петр мог иметь надежду на престол. Если бы царствовал Федор или Иван, политическое влияние всецело принадлежало бы их родне — Милославским; если бы престол перешел к Петру, опека над ним и влияние на дела принадлежали бы матери Петра и Нарышкиным. Благодаря такому положению обстоятельств с рождением Петра семейный разлад Милославских и Нарышкиных терял узкий семейный характер и получил более широкое политическое значение.
Отсутствие родственной любви и неприязнь между Милославскими и Нарышкиными существовала и при жизни царя Алексея; но он сдерживал эту неприязнь своим личным авторитетом, хотя уверенно можно сказать, что и его авторитет не мог примирить враждующие стороны. При полной противоположности интересов родня царя расходилась и взглядами, и воспитанием. Старшие дети царя (особенно Федор и четвертая дочь Софья) получили блестящее по тому времени воспитание под руководством С. Полоцкого. В этом воспитании силен был элемент церковный, действовало польское влияние, заметное на южно-русских монахах. Напротив, Нарышкина вышла из такой среды (Матвеевы), которая при отсутствии богословского направления впитала в себя влияние западноевропейской культуры. Это различие направлений могло только усиливать вражду. Столкновение было неизбежно.
В январе 1676 г. умер царь Алексей. Ему было только 47 лет; его раннюю смерть нельзя было предусмотреть. Поэтому обе семейные партии былизастигнуты катастрофой врасплох. На престол вступил 14-летний Федор, но дела некоторое время оставались в руках Матвеева: царствовал представитель одной семейной партии, управлял представитель другой. Так случилось потому, что в последние годы царя Алексея родственники его второй жены были ближе к царю и делам, чем Милославские. Однако скоро Милославские взяли верх; интригами способнейшего из Милославских, Ивана Михайловича, и влиятельного боярина Богдана Матвеевича Хитрово Матвеев был удален в далекую ссылку (Пустозерск). Делами завладели Милославские; но при дворе кроме Милославских и Нарышкиных образовалась третья партия. Под руководством старых бояр Хитрово и Юрия Алексеевича Долгорукого некоторые лица с боярином Иваном Максимовичем Языковым во главе завладели симпатией царя Федора и отстранили от него все другие влияния. Потеряв надежду видеть потомство у царя и понимая приближение господства (в случае смерти Федора) или Нарышкиных, или Милославских, партия Языкова впоследствии стала искать сближения с Нарышкиными. Вот почему в конце царствования Федора был возвращен из ссылки Матвеев. Вот почему, когда умер Федор (27 апреля 1682 г.), восторжествовали Нарышкины, а не Милославские. Сложная игра придворных партий, соединившая интересь стороны Языкова со стороной Нарышкиных, повела тому, что помимо старшего, больного и неспособной: Ивана царем был избран младший брат, царевич Петр. После смерти Федора царя приходилось избирать, потому что не было законом установленного престолонаследия. По действовавшему обычаю отцу наследовал сын, но у Федора не было детей. В давно прошедших веках, случалось, наследовали и брат брату (сыновья Ивана Калиты), но это была уже ветхая, потерявшая обязательную силу старина, на ней трудно было основать права Ивана. Патриарх Иоаким, Языков с прочим боярством и Нарышкины хотели Петра. Десятилетний здоровый Петр и в самом деле своей личностью предоставлялся более способным занять престол, чем полумертвый и тоже малолетний Иван (ему было 15 лет). Петр был избран в цари. Но обычаем была в Московском государстве узаконена форма царского избрания посредством Земского собора. Собором избрали Бориса Годунова и Михаила Федоровича, за отсутствие собора упрекали царя В. И. Шуйского его современники. В данном случае, при избрании Петра, к созыву собора не прибегли. Решили дело патриарх с Боярской думой, после того как толпа народа (московское вече, если уместно это архаическое выражение) криком решила, что желает в цари Петра. Такая форма избрания мало давала гарантий для будущего, тем более что время было очень смутное. Милославские не могли помириться с неудачей, их сторонники открыто кричали на плошади в пользу Ивана, а не Петра; не все стрельцы с одинаковой охотой присягали Петру; во дворце боялись резких партийных столкновений, бояре носили кольчуги под одеждой.
Тем не менее Петр стал царем. Опека над ним, по московскому обычаю, принадлежала его матери. Царица Наталья Кирилловна стала центром правительства. Но подле нее не было искренно преданных помощников и руководителей: Матвеев еще не вернулся в Москву из ссылки, братья царицы не отличались необходимыми для правления способностями и опытом. Таким образом, новое правительство было слабо. Этим и воспользовалась сторона Милославских, среди которых было много выдающихся лиц.
Главным представителем этой партии была царевна Софья, ученица Симеона Полоцкого, личность безусловно умная и энергичная, которой душно было в тесной полумонашеской обстановке, окружавшей московских царевен; образование расширило ее умственный кругозор, выработало в ней широкие запросы жизни а отсутствие стесняющего внешнего авторитета родительской власти позволило Софье искать ответы на эти вопросы вне терема. Она тесной сердечной связью сблизилась с замечательнейшей личностью того времени, князем В. В. Голицыным, и вмешивалась в обшественную жизнь. Кровными узами привязанная к дворцовой партии Милославских, Софья прониклась ее интересами. Как сильная и страстная натура, она лучше и сильнее всех чувствовала эти интересы и стала руководительницей этой партии. Противники (т. е. Нарышкины, и более всех Наталья Кирилловна) были ей ненавистны, как обидчики ее и ее родных. В то же время очень развитое честолюбие Софьи показывало ей возможность в случае воцарения Ивана стать во главе государства опекуншей неспособного брата, заменить ему мать, управлять государством. С воцарением Петра место это было занято Натальей Кирилловной, которая видела, конечно, в Софье свою соперницу; отсюда взаимная ненависть мачехи и падчерицы. Кроме Софьи у Милославских был другой способный человек, И. М. Милославский, падкий на интригу, изворотливый и лишенный твердых нравственных понятий. За Иваном Милославским стоял родовитый князь И. А. Хованский, который не столько дружил с Милославскими, сколько не любил их противников. Но Хованский и Голицын не были деятельными участниками той политической интриги, которая была ведена в мае 1682 г. преимущественно Софьей и Милославскими против Нарышкиных.
В последние дни царя Федора и в первые дни царствования Петра московские стрельцы пришли в некоторое движение. Стрелецкое войско было сформировано в полки, носившие название по фамилиям полковников. Жило оно отдельно от прочего населения Москвы, в особых «стрелецких слободах» в разных частях города. И сами стрельцы, и их семьи помимо службы занимались промыслами и мелкой торговлей. Поэтому стрельцы, имея военную организацию, в то же время не были замкнуто живущим военным сословием, а сохраняли живые связи с остальным московским населением. В начале 1682 г. главным начальником стрелецкого войска был князь Юрий Алексеевич Долгорукий, «развалина от старости и паралича», как характеризует его С. М. Соловьев. Он не мог поддержать должной дисциплины. Полковники стрелецкие начали притеснять стрельцов, стрельцы на злоупотребления властью отвечали нарушением порядка. В грубой форме заявляют они протест против притеснений, подавая с ругательствами челобитья на начальников и употребляя силу для освобождения наказанных товарищей. Это движение началось еще при Федоре, а при новом правительстве выразилось довольно резко: сразу от 16 полков подана была во дворец челобитная на полковников с угрозой, если не накажут полковников, расправиться с ними самосудом. Правительство Натальи Кирилловны сделало промах: вместо спокойного расследования дела оно с испуга уступило стрельцам и, уволив полковников, взыскало с них все денежные к ним претензии стрельцов. Уступка разнуздала стрельцов окончательно, дисциплины не стало, самосудом расправлялись они со всеми неприятными им начальниками. Полный беспорядок царил в слободах. С переменой правительства стрельцы почувствовали, что они сила, которую боятся даже во дворце.
Всеми этими обстоятельствами воспользовалась партия Милославских, чтобы направить движение в свою пользу, сообщить ему политический характер, которого оно до сих пор не имело. Через преданных себе стрельцов эта партия постаралась возбудить неудовольствие полков против правительства Петра, I перенести их внимание от своих стрелецких дел на политическое положение. Стрельцы усердней
