Щекач не мог устоять против зова крови; он был выдрой с головы до пят. Ловко, как рыба, он скользнул под водой вдоль плота, вынырнув рядом с Бэзилом.
Заяц подозрительно посмотрел на него:
— Ты что-то жуешь, юный мистер Щекач. Где ты прятал еду?
Щекач причмокнул губами:
— Маленькие рыбки. Ими кишит вся река, их тут тысячи. Однако они неплохи на вкус. Я бы раньше слез в воду, если бы знал, что мне будет не страшно и вокруг столько еды.
С этими словами он скрылся под водой и принялся утолять голод. Щекач отплатил за все укусы.
На берегу Камнекрап отдавал команды одному из своих офицеров:
— Зажгите несколько стрел с фитилем. Стреляйте по плоту. Скорей, иначе они улизнут за пределы досягаемости. Скажи остальным, чтобы вывели паром. Попробуем подобраться ближе. Все прочие, продолжайте стрелять!
Офицер вопросительно взглянул на Камнекрапа:
— Но их же в любом случае съедят рыбы?! Камнекрап выпустил стрелу, прежде чем ответить:
— Там выдра. Я совсем забыл. Она накинется на этих рыб, как свинья на желуди.
— Но там слишком много рыб, столько не съесть. Вся вода кишмя кишит ими, — возразил офицер.
— Идиот! Как только рыбы почуют в воде выдру, они уберутся от этого места. Тогда противник сможет отбуксировать плот на стрежень. Я хочу покончить с этим делом здесь и сейчас, а не гнаться за ними по берегу всю ночь до утра. А теперь займись своим делом.
Матиас вздохнул с облегчением:
— Уф! Наконец-то эти рыбы перестали кусаться.
Щекач вынырнул рядом с ним:
— За это можете поблагодарить меня. Орландо своей большой лапой окунул его обратно под воду:
— Хватит болтать и продолжай поедать их. Вот еще, благодарить его! Скорее можно сказать спасибо древку моего топора. И будь уверен, что отведаешь его, если не отгонишь от нас этих рыб.
Горящая стрела, вылетев из темноты, ярким огнем прорезала ночное небо и упала догорать на край плота.
Джесс затушила ее.
— Огненные стрелы, Матиас, — предупредила она. — Смотри, в их свете видно, что они спускают на воду паром.
Матиас удвоил свои усилия:
— Скорее, друзья, гребите изо всех сил!
Щекач зажал в зубах свисавшую в воду веревку и энергично поплыл, волоча ее за собой. Плот стал двигаться вдвое быстрее.
Стрелы вновь зажужжали над ними со всех сторон; крысы стреляли со своего парома.
Камнекрап стоял на пароме, пуская стрелы одну за другой.
— Не давайте им уйти! — призвал он свое воинство. — Возьмите шесты. Вперед, толкайте шестами! Огонь! За ними, в погоню!
Благодаря численному превосходству крыс и их длинным шестам паром стал догонять плот. Камнекрап замахал лучникам на берегу.
— Не нужно больше огненных стрел! — приказал он. — Вы можете попасть в нас. Теперь-то они у нас в лапах!
Плот лесных жителей рывками отплывал от берега, но Камнекрап велел своим крысам сильнее налечь на шесты.
Два судна разделяла теперь лишь узкая полоса воды. Камнекрап с несколькими отборными крысами стоял уже за перилами парома, готовясь перепрыгнуть с, его борта на плот. Обычно бесстрастные глаза Камнекрапа загорелись победным блеском.
Матиас всплыл на поверхность и увидел, что происходит.
— Похоже, они собираются взять нас на абордаж, — мрачно произнес он.
Орландо вылез из воды и, весь мокрый, встал на плоту, размахивая боевым топором.
— Ну, крысы, посмотрим, чем у вас начинены головы! — насмешливо крикнул он.
Стрела, пущенная с крысиного парома, вонзилась в лапу Орландо. Тот с пренебрежением вытащил ее. С легкостью сломав стрелу, он запустил обломками в Камнекрапа.
— Тебе придется придумать что-нибудь получше, чтобы остановить меня, крысорожий! — выкрикнул он.
Внезапно плот, подхваченный стремительным течением, быстро понесся вниз по реке. Паром крыс остановился как вкопанный, отчего Камнекрап и многие лучники попадали в воду.
Крысы поспешно вытащили своего командира и остальных на борт. Камнекрап рванул намокшую тетиву и выплюнул воду.
— Почему не отвязали буксирные тросы? Тяните нас обратно к берегу. Придется преследовать их по суше.
Шумные ликующие крики донеслись с плота землероек, и друзья пропали из виду в темноте, уносимые бурным потоком.
Тем же вечером в Пещерном Зале собрался совет для обсуждения ультиматума Генерала Железноклюва.
— Нужно что-нибудь придумать, — грустно произнесла Винифред.
— Сейчас подадут ужин. Давайте подумаем за едой, — предложил аббат.
— Хорошая мысль, — согласился Амброзии Пика. — Иногда мне кажется, что работа желудка как-то связана с работой мозгов. Хо-хо, они решили нас знатно попотчевать: желудевый салат и яблочно-сливовый пирог, а в нем — всяких пряностей сорок сороков…
— Пряности, вот что!
Все повернулись и уставились на Джона Черчмауса.
— Я все пытался вспомнить, как зовутся те черно-белые птицы, которые были с Железноклювом. Так вот, сорок сороков пряностей. Сороки! Я еще нынешним утром видел этих трех сорок, они обчищали наш фруктовый сад, а потом взлетели к карнизам. Эти птицы — маркитанты Железноклюва. Они нужны ему для того, чтобы доставлять провизию!
— И если бы мы взяли их в плен, то могли бы их обменять, — проговорила Винифред с набитым салатом ртом. — Трех сорок на троих заложников. Отлично придумано, Джон. Но как мы поймаем сорок?
Аббат поднял лапу:
— Прежде чем стать аббатом, я был в аббатстве рыболовом. Почему бы не поймать их рыболовной сетью? У нас есть много больших сетей.
— Хорошо придумано, аббат, но сороки — не рыбы. Как их поймаешь в сеть? — спросила Констанция. Амброзии Пика вытащил нос из кружки с элем.
— Найдите, где они собирают провизию, и положите там приманку.
— Думаю, они берут еду из нашего фруктового сада, — сообщил Джон Черчмаус, слизывая раздавленный пирог с лапы.
Сестра Мей громко шмыгнула носом.
— А что, если мы соберем спелой земляники и посыплем ее каким-нибудь снотворным снадобьем. Тогда мы можем сложить ее в одном месте в саду и сесть в засаду, поджидая сорок с сетями. В моем шкафчике в лечебнице найдется немало трав, ягод и корней, способных завалить целую лошадь.
Амброзии Пика поманил аббата лапой:
— Пойдем со мной, сети сложены у меня в подвалах.
Воодушевленные новой надеждой, обитатели аббатства разошлись по своим делам.
33
Орландо вород перешел реку, таща за собой плот. Им выдалась тяжелая и опасная ночь, пришлось с трудом пробиваться со стрежня обратно на мелководье. Команда шестами направила плот в маленькую бухту. Мокрые и измученные, они, дрожа и шатаясь, выбрались на сушу в бледном свете зари.
Бэзил вытряхнул воду из своих длинных обвислых ушей.
