Солнце позднего утра ярко освещало небольшую грустную процессию, направлявшуюся на кладбище аббатства Рэдволл. Там и состоялась церемония предания земле останков брата Хэла. Были венки и букеты полевых цветов. Труган почтительно положила на холмик горсть цветных камешков и маленькое гусиное перо как знак уважения к летописцу аббатства, а крошка Думбл положил рядом свою любимую куклу-мышку, сплетенную из соломы. Вера Иголка прочитала небольшое стихотворение:
Пока на западной лужайке проходила эта печальная церемония, из окна первого этажа змеей выскользнула веревка. В мгновение ока Самким и Арула оказались на земле и бегом направились к восточным воротам. Кроме мешка со съестными припасами, Самким прихватил колчан стрел и лук, из которого была выпущена стрела, поразившая брата Хэла. Арула взяла большой прививочный нож и пращу с запасом камней. Друзья быстро открыли ворота и углубились в Лес Цветущих Мхов.
После похорон брат Остролист и аббатиса направились в изолятор. Аббатиса утирала глаза носовым платочком.
— Представляю себе, как расстроился бедняжка Самким из-за того, что не смог даже проводить брата Хэла в последний путь. Что ж, может быть, его несколько утешит то, что я предложила назначить его в поисковую партию, которая должна отправиться в погоню за ласками.
Дверь изолятора была широко распахнута. Остролист вошел, оглядел пустую комнату и взял в лапы наволочку с выведенной на ней углем надписью:
Старый лекарь сказал:
— Я чувствую, что меч Мартина не зря упал на землю рядом с Самкимом. Этот юноша отмечен судьбой, и ему послан знак. Отмени поисковую партию, Долина. Давай поверим Мартину Воителю.
Солнце начало медленно спускаться в море. В конце длинного летнего дня небо оставалось таким же безоблачным, как и утром. Одинокий Саламандастрон высился торжественной глыбой на фоне желтовато- коричневых песков.
Зайцы из Дозорного Отряда следили за окрестностями из кратера давно потухшего вулкана. Вооруженные и настороженные, они молча наблюдали приближение освещенной факелами орды, неуклонно продвигавшейся между дюнами.
Фераго Убийца шел на Саламандастрон!
Молодая зайчиха по имени Денежка нервно сглотнула, беспокойно водя лапой по тетиве лука. Бычеглаз мягко потрепал ее по загривку, когда проходил мимо:
— Спокойствие в рядах, Денежка!
Он перешел к другому новобранцу, Бережку, который сортировал камни для своей пращи:
— Как раз то, что нужно, парень. Первый бой, не так ли?
— Да, командир. Я решил набрать камней получше и открыть свой счет убитых хищников.
— То же самое сделал и я, когда был юнцом вроде тебя.
— Думаешь, они скоро будут здесь? — С этими словами Бережок проверил свою пращу, резко раскрутив ее.
— Не волнуйся, парень. Когда они придут, я буду рядом с тобой.
Бережок слегка расслабился, успокоенный присутствием ветерана. Не сводя глаз с приближающихся огней, он пробормотал:
— Владыки Урта все еще нет. Как думаешь, где он?
— О, он может быть где угодно. Не вздумай задремать, в любой момент могут принести ужин.
Бычеглаз двинулся мимо наблюдательного пункта, бормоча зайцам подбадривающие слова, одно его присутствие вселяло спокойствие в солдат Дозорного Отряда.
Внутрь горы, в крепость Саламандастрон, вели ходы, состоявшие из жилых помещений и залов, что придавало всему огромному сооружению вид первозданного муравейника. Некоторые помещения освещались факелами, другие — дневным светом из окон. В конце одного из таких коридоров огромный камень-валун был отвален в сторону, лампа заливала мягким золотистым светом небольшую комнату, в которой находился Урт. Именно здесь он обычно искал одиночества, когда разум его пребывал в смятении. Все стены были исписаны изображениями сцен из летописей Саламандастрона и его правителей-барсуков. Все они были здесь: Старик Броктри, Копьеносец Утесник, Синяя Полоса, Правитель Мудрый, Вепрь и Солнечный Блик. Это было таинственное место, исполненное премудрости барсуков. Урт Полосатый поставил фонарь на край камина и взял в лапы долото. Выбрав на стене чистое пространство, он начал высекать в камне собственный портрет. Закончив, он вынул из кармана фартука горсть сухих трав, которую затем поджег огнем из фонаря. Вскоре пещера наполнилась кольцами серого дыма, в котором чувствовался запах осеннего леса. Барсук заговорил речитативом, слова сами рождались в его голове, а он, словно в забытьи, продолжал долбить стену:
Сержант Сапвуд остался сторожить оружие в соседнем помещении, сидя у запертого окна на нижнем уровне. Из лап небольшого крепкого зайца, за спиной которого болтались два коротких меча, он принял миску горячих грибов и суп из лука-порея. Вместе они сели на подоконник и поужинали, следя за кажущейся бесконечной, освещенной факелами процессией, спускающейся этой безлунной ночью с дюн.
Сапвуд невозмутимо подул на суп, чтобы остудить его:
— Думаешь, они хотят испугать нас, Чертополох?
Барт Чертополох из славной семьи Чертополохов неторопливо повернул свой длинный аристократический нос к огням, двумя потоками направляющимся к горе:
— Выглядит и впрямь забавно, Сап. Хотя, если б я был на месте этих хищников, я предпочел бы хорошенько выспаться, вместо того чтобы устраивать парад, напоминающий брачные игры светлячков.
Клитч неодобрительно покачал головой:
— Ну, если они и не знали о нашем походе, теперь им известно о нем наверняка. Все эти факелы — глупость.
Голубые глаза Фераго ярко сверкали в свете факелов.
— Они все равно увидят нас. А я этого и хотел. Разве ты не понимаешь, что это демонстрация силы? Каждый из нас несет по два факела, и выглядит это, будто нас вдвое больше. Кроме того, они видят факелы, но на расстоянии не могут понять, кто мы: лисы или лягушки, хорьки или жабы, большие мы или маленькие, плохо или хорошо вооружены. Это заставляет их нервничать и теряться в догадках. А теперь смотри, мой желторотый сын!
Фераго пронзительно свистнул и затушил свой факел, воткнув его горящим концом в землю. И каждый солдат последовал его примеру. Свет вокруг Саламандастрона померк, словно по мановению волшебной палочки.
— Теперь они знают, что мы здесь, но не видят нас. — Фераго сел на песок, удовлетворенно усмехаясь. — Мы можем поспать до рассвета, а они пускай бодрствуют и не находят себе места от тревоги.
Клитч тоже затушил свой факел.
— Я все-таки думаю, что это чертовски глупо. Отец, я говорил тебе, они опытные бойцы и все эти трюки им известны.
Тени от лампы прыгали по стенам пещеры, пока барсук шептал свои стихи. Дым от трав уже улетучился, Урт Полосатый протер глаза и зевнул, как после глубокого сна. Отложив в сторону долото, он взял в лапы фонарь и поднес его вплотную к стене, освещая свежую надпись. Голос барсука эхом отдавался в пещере, когда он нараспев стал объяснять себе рисунок:
