В официальной обстановке Александр Владимирович говорил нудным, скучным, полным канцеляризмами языком, даже среди обитателей Кремля он слыл занудой. Мало кто знал, как он преображался в кругу своих. В кругу своих он говорил веско, многозначительно, часто его слова можно было трактовать совсем по-разному. Сначала военные привычные к четкому языку приказов не понимали его, потом привыкли...
- Александр Владимирович... - заведующий сектором ЦК протянул руку настороженно стоящему чуть в стороне афганцу - можно Искандер, как это у вас принято.
- Мы привыкли к русским именам - министр обороны ДРА пожал протянутую руку
- Вот и хорошо... Прогуляемся по берегу? Да бросьте в эту удочку, все равно пока мотобот тут стоит - клева не будет...
Три человека - вместе выглядящие настолько комично что могли бы сыграть в какой-нибудь комедии медленно пошли вдоль берега...
- Товарищ министр... - негромко заговорил зав сектором ЦК - я рад, что вы смогли уделить несколько часов мне и нашему с вами разговору. Понимаю как это было сложно, учитывая складывающуюся в ДРА обстановку. Но разговор этот рано или поздно должен состояться. И состояться он должен именно с вами.
- Со мной? - нарочито равнодушно спросил Танай
- Именно с вами. Потому что с вами, как мы считаем можно дальше иметь дело.
- А с кем нельзя?
- Скажите сами с кем можно? - в том же тоне, нарочито равнодушно спросил зав сектором
Танай хотел было уже возмутиться - и тут же понял, что тем самым он загонит себя в угол. Генерал был рядом - тот самый генерал, который курировал училище и не раз был в нем тогда, когда он там учился. Немало он делал и потом. И теперь, если он начнет возмущаться - генерал припомнит ему его же слова. Про Наджиба, про Лаека - про всех. И он потеряет лицо перед русскими.
- Думаю что ни с кем.
- Ошибаетесь. Кое с кем можно иметь дело. Но только эти люди - не на первых ролях. И еще - кое с кем из противоположного лагеря.
Танаи немного помолчал.
- Речь идет про моджахедов? - спросил он
- Именно. Сейчас в ЦК идет проработка решения по выводу советских войск из Афганистана, и вы должны это знать.
- Вы представляете ЦК? - задал несколько неуместный вопрос министр, неуместный для тех, кто не знал подноготную взаимоотношений этих трех людей.
Зав сектором тонко улыбнулся
- Конечно же нет. Я не имею никакого права говорить от имени ЦК. Я простой чиновник, которого послали проверить работу полигона. Пришла жалоба на работу их первичной организации. Так что воспринимайте меня именно в таком качестве. Скажите, рафик министр, народная власть удержится в Афганистане после вывода войск? Только честно.
- Возможно...
- Нет, не удержится - сказал, как припечатал Александр Владимирович - и вы это знаете. С тех пор, как началось заигрывание с бандами, как начался процесс мирного примирения - натиск банд все усиливается.
- Чего вы хотите?
- Подробно вам расскажет Павел Иванович, я скажу кратко. Параллельная группа в настоящее время разрабатывает альтернативные варианты решения афганского вопроса. При этом, изучив обстановку мы приходим к выводу, что Афганистан как единое государство обречен.
Шахнаваз Танай был не из кабинетных генералов - он служил в самом подготовленном батальоне афганских вооруженных сил, в батальоне коммандос. Он не раз смотрел смерти в лицо, не раз убивал за Афганистан и готов был делать это снова. Он с трудом сдержался, чтобы не броситься на шурави и не убить его голыми руками. Вместо этого он лишь глухо спросил
- Почему?
- История Афганистана и история Пуштунинстана - это не одно и то же. Весь север Афганистана заселен теми, кто пришел с севера - таджики, узбеки, хазарейцы. Этих людей много, но им не предоставлено место в афганской политической жизни. В то же время пуштуны как нация вполне доросли до собственной государственности. Пуштунистан мы предложим возглавить вам. Северный Афганистан - рабочее название пока такое - возглавит другой человек.
- Это будет Масуд? - понял Танаи
- Какая разница. Время поговорить о вас.
Время поговорить о нас...
- Какой строй планируется установить?
- Социалистический, естественно - пожал плечами Александр Владимирович - какой же еще? Есть другие предложения?
Надо было подумать. Остановиться, все взвесить. Но времени не было - безумный водоворот рвался вперед, и гладки были стены ущелья. Зацепиться было не за что.
- Советский союз будет оказывать нам помощь?
- Конечно же. Но войска рано или поздно придется вывести - большую их часть.
- Кто останется?
- Детали вам Павел Иванович расскажет. Летчики, вертолетчики, ракетчики. Спецназ.
- Рафик Шахнаваз. Давайте взглянем правде в глаза. НДПА скомпрометировала себя полностью в глазах афганского народа. То что происходит - еще цветочки, ягодки будут когда из тюрьмы начнут выходить халькисты. У многих - срок десять лет, значит - восемьдесят девятый и девяностый годы. Это - окончательный раскол страны и война - все против всех и при поддержке извне. Нужно перевести конфликт в другую плоскость, тогда можно будет принимать какие то решения. Разделение страны - это как раз и есть такой шанс, оно все равно рано или поздно произойдет, но по неуправляемому варианту и с гораздо большей кровью. Смотрите правде в глаза.
- Что требуется от меня? - этими словами министр обороны ДРА подтвердил свое присоединение к команде
- Детали - с Павлом Ивановичем. Пока - от вас требуется только молчать. И расставлять своих людей на посты, которые вам укажут. Мы вам поможем...
