должность Генерального секретаря. Сейчас - его очередь, по старшинству. Неужели откажется?
Зайков Лев Николаевич. Поднимался по производственной линии, бывший директор крупного производственного объединения в Ленинграде, потом первый секретарь Ленинградского обкома КПСС. Считает себя обязанным Горбачеву, поднялся благодаря ему и знает это. Но как поведет себя сейчас - непонятно. Человек скользкий, предпочитает присоединяться к мнению большинства.
Лигачев Егор Кузьмич. Два обкома за плечами, Новосибирский и Томский, считается достаточно эффективным управленцем. Почему то именно его Горбачев чаще всего посылает в регионы, когда надо выехать на место и разобраться. Автор антиалкогольной компании - хотя в ней они все замазаны, не сыграет. Активен, жаден до власти, может сплотить людей вокруг себя, тем более что по возрасту - один из старейших и может претендовать. Всегда активно ведет себя на Политбюро, высказывается, задает вопросы. Секретарь ЦК КПСС. Сторонник Горбачева, сыграл активнейшую роль в его избрании.
Рыжков Николай Иванович. Генеральный директор Уралмаша, потом первый зам министра, потом первый зам председателя Госплана СССР. Везде первый зам - возможно, поэтому они с Горбачевым спелись и нашли друг друга - при Горбачеве Рыжков перестал быть первым замом. Экономист, не имеющий никакого экономического образования - тем не менее успел побывать и заведующим экономического отдела ЦК и вот теперь - Председатель совета министров. В политике - настоящий флюгер, пытается угодить всем. Став председателем Совета министров СССР, он перебежал дорогу Алиеву и он как восточный человек не может не помнить об этом. Этот - пойдет за обновленцами, если увидит за ними хоть какую-то силу - в противном случае будет падать на колени и каяться. Непрофессионал. Сторонник Горбачева - потому что деваться некуда.
Соломенцев Михаил Сергеевич. Тезка генерального секретаря, отчего были шутки на эту тему. Первый секретарь на целине, в карагандинском обкоме, потом в Ростове. Серый кардинал - в относительно молодом возрасте получил сразу несколько выгодных постов - секретарь и завотделом ЦК КПСС, глава Комиссии законодательных предположений Совета Союза Верховного Совета СССР. Безоговорочно поддержал в свое время Андропова, Горбачев его терпел - но не более. Председатель Комиссии партийного контроля. Что он скажет и как проголосует - известно только ему самому. Враг Горбачева, из старой гвардии.
Чебриков...
Не похоронили еще. При мысли о Чебрикове - становилось еще дурнее. Члены Политбюро были намного более информированными людьми, чем простые советские граждане и кое-что могли узнать. Хотя бы от прикрепленных из девятки - и то что они узнавали было жутко до неправдоподобия, хотя 'девятые' врать не умели. Виктора Михайловича нашли в коридоре здания КГБ, после штурма, когда перебили всю спешно собранную коллегию до последнего человека. В него сначала попало несколько пуль из автомата, потом к нему, уже лежащему на полу подошли, и добили несколькими выстрелами в упор. Перебили и всю охрану. Произошедшее отдавало инфернальной жестокостью - каждый прошел немало ступеней на карьерной лестнице - и мог себе все это представить. Вот он ведет коллегию министерства или заседание обкома партии, и тут прямо в кабинет врываются вооруженные автоматами люди и...
Шеварднадзе Эдуард Амвросиевич. Ну а про этого - и думать то не хотелось. Даже не верилось - член Политбюро сбежал из страны!
Щербицкий Владимир Васильевич. Бывший первый секретарь ЦК компартии Украины, из днепропетровской группы, единственный оставшийся в ЦК представитель этой всесильной в брежневские времена группировки. Замазался во время Чернобыльской аварии. Сторонник жесткой линии, Горбачев его просто терпел и готовил почву для смещения.
Семеро. Плюс Алиев - не имеющий права голоса член ЦК, единственный кто на сей момент посмел положить карты на стол, рубашкой книзу. Одно его присутствие здесь говорит о его участии в государственном перевороте - а иначе произошедшее безумие и не назовешь.
Кто ведет протокол? Ни одному из членов Политбюро человек ведущий протокол не был знаком. Не иначе - из КГБ.
- Приступим, товарищи... - Алиев первым сел за стол, но не в кресло председательствующего, а в первое от него по правую руку.
- Одну минутку ... - начал Лигачев, но Алиев ловко него перебил, не давая высказаться.
- Товарищи... Не мне рассказывать о произошедшем, все мы прекрасно знаем о свершившейся трагедии. Весь советский народ, все мы понесли тяжелую, неимоверно тяжелую утрату. В авиакатастрофе под Москвой разбился генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Сергеевич Горбачев. Предлагаю почтить его память вставанием.
- Одну минутку... - не сдавался Лигачев, но все уже вставали, шумно и тяжело отодвигая стулья. Встали - склонив голову.
Даже сейчас, стоя вокруг стола в скорбном молчании - все смотрели, исподлобья, напряженно и зло. Молчание висело над круглым столом подобно грозовой туче.
- Прошу садиться товарищи.. - сказал Алиев, когда время, положенное дл протокольного выражения скорби истекло...
Сели.
- Товарищи. Предлагаю избрать председательствующим на собрании товарища Громыко Андрея Андреевича
Громыко закашлялся - хотя возможно это был отрепетированный спектакль.
- Самоотвод, товарищи. Пусть товарищ Алиев ведет, он помоложе да и голос у него погромче.
Никто не улыбнулся на шутку. Лигачев внезапно наткнулся взглядом на злобные глаза Соломенцева и почти сразу понял - все. Это крах. Три сторонника горбачевской линии - двое явных, сам Горбачев и Шеварднадзе - выбиты из Политбюро, в самом прямом смысле этого слова - выбиты. Их осталось трое - против четверых и эти четверо, старая гвардия, что захотят - то и сделают.
Но дать сражение - все равно надо. Возможно - кто-то и переметнется с их стороны. Неужели - просто так это все пройдет. Генеральный секретарь избирается не на Политбюро, он избирается на Пленуме - хотя в советской истории все эти пленумы были простой формальностью чтобы утвердить выбор Политбюро. Возможно, придется дать бой именно на пленуме, там немало новых людей, никто просто так не примет генсека, у которого руки по локоть в крови. Хотя бы из чувства самосохранения не примет, чувство самосохранения и солидарности - сильнее чувство среди всех советских чиновников, возьмемся за руки друзья, чтобы не пропасть поодиночке. Если сегодня перебили как собак первых лиц государства - что завтра сделают с тобой?
- Есть возражения?
- Есть. Политбюро могу вести я.
У Лигачева не хватило мужества - а может хватило ума не задать вопрос - а что здесь вообще делает Алиев?
- Проголосуем. Поднятием рук товарищи, кто за то чтобы Политбюро вел товарищ Лигачев прошу проголосовать.
Подняли руку сразу Лигачев и Рыжков. Неуверенно, как-то наполовину - Зайков.
- Лев Николаевич, вы за или против? Проголосуйте, пожалуйста - не укрылось это замешательство от ... Громыко!
Зайков опустил руку, даже не опустил - отдернул. Как будто обжегся.
Внезапно Егора Кузьмича Лигачева посетила страшная мысль - настолько страшная, что захолонуло в сердце. А не сам ли Алиев Гейдар Али Рза оглы метит в генеральные секретари?! Да быть не может - это сверх всяких правил, это признание в убийстве и вызов всему ЦК. Только что сняли человека - и в генсеки.
- Кто за чтобы Политбюро вел товарищ Алиев прошу проголосовать.
Подняли руки остальные, первым успел Зайков. Ну и сволочь! Какие же все сволочи пошли беспринципные.
- Решение принято.
Тут Алиев совершил неслыханное, святотатственное - он с шумом захлопнул красную папку перед собой, неторопливо поднялся и перес6ел во главу стола. Семь внимательных пар глаз следили за ним.
