Еж с таким усердием и дружелюбием хлопал Мартина по спине, что чуть дух из него не вышиб:
— Как жаль, что ты не сделал этого сразу же, как мы познакомились! Тогда я смог бы попробовать ваш великолепный пудинг. Мартин, ты великий воин, ты просто герой, вот что я тебе скажу!
И хор песчаных ежей, как эхо, повторил за своим вождем:
— Великий воин!
— Герой! Вот кто он такой!
— Величайший из всех мышей! Мурфо сказал отцу:
— Папа, и ты позволишь Мартину и его друзьям ютиться под какой-то разбитой старой посудиной? Будет просто невежливо не пригласить их к нам!
14
Тримп шла впереди других с Мурфо и еще несколькими поклонниками, каждый из которых стремился поддержать ее под локоть, чтобы она не оступилась. Они зашли уже далеко в дюны, когда Мурфо вдруг остановился и почесал нос:
— Ну, барышня, как вам нравится наш дом? Тримп огляделась и не увидела ничего, кроме дюн:
— Где? Где же он, ваш дом?
Ежи хихикали, веселились и приплясывали:
— Как же можно его не увидеть, красавица?
— Должно быть, у нее глаза закрыты!
— А ведь дом прямо на нее смотрит!
— Да она просто близорукая, вот в чем дело! Тут терпение Тримп лопнуло:
— Очень смешно! Но все-таки, может быть, кто-нибудь из этих вымазанных глиной клоунов на ходулях покажет мне наконец дом?
Мурфо подошел к самой большой дюне и отодвинул в сторону клочок земли, поросший кустарником и пожухлой травой, который маскировал вход. Он низко поклонился Тримп, приглашая ее войти:
— Ну как, красавица? Вся эта дюна — наш большой круглый дом, но никто не сможет найти его, кроме нас, песчаных ежей.
Это была сложнейшая постройка из камня, дерева, глины и переплетенных веток, замаскированная под песчаную дюну. Внутри она освещалась светильниками и огнем, весело горевшим в каменной печке. Потайные вентиляционные трубы выходили наружу. Все расселись на плетеных тростниковых циновках. Когда вошел Дюнспайк, все замолчали, и он сказал, воздев лапы:
— Знаем ли мы, кто мы такие?
Все ежи тоже воздели лапы и хором ответили:
— Сыновья песка и дочери дюн!
Вождь окинул взглядом собравшихся и выбрал совсем молодого ежа, который еще только постигал законы племени. Началась беседа учителя и ученика. Старые ежи слушали и солидно кивали.
— Деремся ли мы с нашими врагами?
— Еж предпочтет напугать, а не убить.
— Какого роста песчаный еж?
— Такого, каким его сделают ходули.
— Где живут песчаные ежи?
— В круглом доме, о котором не знает никто!
— А почему никто о нем не знает?
— Потому что мы умеем заметать следы.
— Когда твоя очередь заметать следы?
— С рассвета до заката, первая четверть луны.
— Правильно! Ты прекрасно отвечал, юноша!
— Благодарю, вождь Дюнспайк!
Принесли еду, начались приятная суета и болтовня. Громоздкий Дюнспайк втиснулся между Мартином и Тримп, оттеснив Мурфо:
— Вот так-то лучше! Теперь моя очередь сидеть рядом с хорошенькой барышней.
И он ласково дотронулся до колючек на головке Тримп.
— Надо воспитывать молодежь, знаешь ли, — сказал он Мартину. — Будь как дома. Угощайся!
Команда «Жимолости» быстро приноровилась к привычкам песчаных ежей. Трапеза проходила так: на широкой доске были разложены тончайшие блины из ржаной муки, и на каждых четырех едоков приходилось по два глиняных горшка. В одном из них дымилось рагу из картошки, мелко нарезанной капусты, лука и разных видов моллюсков. Рагу выкладывали на блин и аккуратно его сворачивали. Один конец защипывали, чтобы содержимое не вывалилось.
Гонфф научился справляться с этим за считанные секунды. Он кивнул сидящему рядом песчаному ежу:
— Неплохая идея, приятель! И тарелки мыть не надо.
— О да, господин! Это прекрасная идея!
Гонфф, который прекрасно умел подражать чужим интонациям, ответил совсем по-ежиному:
— О да! Прекрасная идея! Прекрасная!
Все, кто расслышал, весело засмеялись. Чтобы развлечь гостей, ежи устроили соревнования по иглоборью. Расчистили круг, и двое соревнующихся привязали к задним лапам учебные низкие ходули. Они балансировали внутри круга, пока старики-арбитры не возгласили:
— За пределы круга не выходить! Лапами друг друга не касаться! Сходитесь! К бою!
Соперники храбро, хоть и неуклюже ринулись в бой. Это были два взрослых сильных ежа. За каждого из них болели друзья:
— Давай, Доггл, накорми его песком!
— Сделай-ка этого увальня, Пейкел, сорви с него ходули, пусть покажет нам свои пятки!
— Будь внимателен, Доггл, смотри, что этот дьявол выделывает своими ходулями!
— Давай, тесни его, нападай!
Соперники какое-то время ходили по кругу, потом сошлись в середине его, нагнули головы и сильно стукнулись, зацепившись друг за друга своими твердыми иглами. Оба мотали головами, стараясь повалить один другого. Это оказалось непросто, при том что лапы нельзя было пускать в ход. Потея и кряхтя, борцы отталкивались друг от друга и вновь сходились. Иногда кто-нибудь из них неожиданно отскакивал в сторону, стараясь таким образом вывести из равновесия соперника.
— Ну-ка, Доггл, покажи ему свой знаменитый боковой!
— Твой коронный лобовой удар, Пейкел, — и он готов! Победил Доггл. Он послушался советов болельщиков и применил комбинацию: внезапный поворот головы и подсечка слева. Под рев зрителей Пейкел оказался в воздухе, ходули полетели в разные стороны, а сам он шлепнулся на спину. Болельщики Доггла возликовали, когда он наклонился и трижды постучал по ходулям поверженного противника — обычный ритуал в иглоборье.
Потом ежи стали упрашивать вождя принять участие в состязаниях, но тот с улыбкой покачал головой. Мурфо крикнул отцу:
— Давай, папа, покажи им, как борются настоящие чемпионы! Или ты слишком толстое пузо отрастил?
Тут начались подколы и шуточки. Все еще улыбаясь, Дюнспайк тяжелой походкой направился к границе круга:
— Ну что, Доггл, ты готов оказаться на песке?
Доггл исполнил на ходулях жизнерадостный танец:
— Я-то готов, вождь, только, чтобы бросить меня на песок, понадобится кто-нибудь помоложе и пошустрее тебя, старый толстяк!
Дюнспайк поднял одну бровь. За его улыбкой таилась угроза. Он привязал к лапе одну ходулю:
