его матери. – А вы не хотите посмотреть?
– Нет, спасибо. Я уже должна мчаться. Вернусь за ним к шести, ладно?
– Хорошо. До свидания.
Сэм закрыла дверь.
– Я тоже хочу застрелить голубя, – заявил Эдгар.
– У нас сегодня званый вечер, Эдгар, – объяснила Сэм. – Ты можешь приехать опять как-нибудь и пойти пострелять с Ники и его папой, если захочешь.
– Я хочу застрелить голубя прямо сейчас.
– А у Ники есть машинка с дистанционным радиоуправлением. Ты не хочешь посмотреть на нее?
Ребеночек топнул ногой.
– Голубя, – сказал он. – Э-э-э-э, у-у-у, р-р-р. – Он побежал по коридору, но остановился и злобно посмотрел через дверной проем кухни, потом промаршировал туда и подошел к Ричарду, который читал газету. – Р-р-р-р, – прорычал мальчишка. – Грым-грым.
Ричард продолжал читать.
– Р-р-р. Грым-грым.
Ричард мельком глянул на него поверх газеты.
– Отвали! – буркнул он.
– Р-р-р, – продолжало дитятко, скорчив рожу. – Р-р-р-р, р-р-р. Я хочу застрелить голубя.
– Попроси ее, она тебя сводит. – Ричард кивнул в сторону своей матери, пристально изучавшей свое лицо в крышке пудреницы, окутанной клубами сигаретного дыма.
Эдгар поднял руку и, резко дернув газету вниз, порвал ее.
– Я хочу застрелить голубя.
Он топнул ногой. Ричард сграбастал Эдгара и схватил его за ухо.
– У-у-у!
Отбросив газету, Ричард встал, выкручивая ухо мальчишки еще сильнее, и торжественно вывел его из кухни.
– У-у-у! Р-р-р-р!
Ричард напоследок от души ущипнул его еще раз.
– Ричард, что ты делаешь?.
– Маленький ублюдок! – выругался Ричард.
Эдгар стоял в коридоре и истошно вопил, а Ричард отправился обратно на кухню. Сэм ворвалась туда следом:
– Что ты сделал с ребенком?
– Этот маленький ублюдок разорвал мне газету.
– Ты ударил его?!
– Нет, но в следующий раз ударю.
Зазвонили в дверь…
– О господи! – воскликнула Сэм. – Три часа, ну, теперь начнется. Почему все они являются так рано? Ты не мог бы запихнуть сосиски в духовку? Они там внизу, справа.
– Я посажу туда этого маленького ублюдка, если он заявится сюда.
– Мне открыть дверь, миссис Кэртис?
– Спасибо, Хэлен. – Она снова посмотрела на Ричарда. – Ты спрятал ружье?
– Да.
– А что делает твоя мать?
– Она интересуется, когда у нас будет ленч. Идиотская идея приволочь ее сюда.
– Но это же день рождения ее внука.
– Тебе следовало бы напомнить ей об этом.
– Ну, она же не в полном маразме. Подарок вот ему купила и очень милую открыточку.
– Я ха-а-чу домой! – орал Эдгар.
– Привет, Сэм! – окликнул чей-то голос.
Сэм пошла обратно в прихожую.
– Вики! – Она ринулась вперед. – Заходи.
– Я должна забрать Питера с пристани.
– Привет, Вилли. – Сэм посмотрела вниз на немного растерявшегося мальчика.
– Спасибо тебе большое, – услышала она шепот Ники, державшего в руках очередной яркий пакет.
– Рови! – обрадовалась Сэм, увидев крестную мать Ники.
– Сэм-м-м!
Они коснулись щеками, и поцелуи повисли в воздухе.
– Ну, как ты, дорогая?
– Прекрасно. Замечательно.
Сэм взъерошила волосы серьезного маленького мальчика Рови.
– Привет, Джастин.
– Приветик, тетя Сэм.
– Это какой-то идиотизм, Сэм. Мы живем в Лондоне всего в миле друг от друга и здесь по соседству, но единственный раз, когда мы видимся, – это на днях рождения детей! Как насчет ленча на этой неделе… во вторник вам подойдет?
– Ну разумеется. Почему бы нам не перекусить в клубе? Бассейн, сауна, а? У них там теперь хороший бар с салатами.
Подъехал еще один автомобиль. Началась суматоха. На мгновение Сэм совсем растерялась. А потом увидела, как тот человек, хозяин «Панча и Джуди», спускается по лестнице и идет через гостиную, спокойно, мягко, будто скользит. «Словно привидение», – подумала она.
14
– Будешь сосиски, Селия, а?
Маленькая девочка с косичкой подняла головку:
– Я не ем сосисок. Моя мама говорит, что это еда для простых людей.
Сэм внимательно посмотрела на нее, смутилась на мгновение и пошла дальше вдоль стола с тяжелым подносом, прислушиваясь к детской болтовне.
– Сосиски, Вилли?
– Да, пожалуйста.
– А на моих званых обедах у нас всегда креветки, – громко заявила Селия, не обращаясь ни к кому конкретно.
Ричард шел следом за Сэм, неся поднос с горячим пирогом, начиненным мясом, грибами и овощами.
– А я такой не ем, – услышала Сэм слова Селии.
– У тебя будут прыщики, если ты не ешь таких пирогов, – сказал Ричард.
Селия в нарядном розовом платьице тут же капризно надулась.
– Моя мама говорит, что я буду очень красивой. Я собираюсь стать фотомоделью.
– А кино будет? У нас кино будет? – спросил чей-то взволнованный голос, Сэм не поняла чей.
Она взглянула на Ники, сидевшего во главе стола в оранжевой бумажной короне. Он вцепился пальцами в наполовину съеденный гамбургер, с обеих сторон которого медленно стекал соус. Лицо Ники и его новый джемпер были сплошь в потеках этой дряни, как на картине Джексона Поллока[6].
– А какой фильм? Какой фильм?
Она посмотрела на часы. Начало пятого.
