соглашаться с собеседником.
Национальный арбитраж
«В идее национального арбитража — вся суть идеи государственного сионизма».
Через 35 лет после образования Государства Израиль — спор об учреждении обязательной арбитражной инстанции в самом разгаре. Речь идет о том, что в государстве, окруженном со всех сторон врагами, 400 000 рабочих дней ежегодно пропадают из-за забастовок во всех отраслях хозяйства и в государственных учреждениях. И это несмотря на существование закона об «охлаждении» трудовых конфликтов. Следует признать, что спор — действительно деловой, серьезный и стороны в нем заботятся и о благе государства, и о благе граждан. Раздел сторон идет не по партийной принадлежности — это главное.
Не так обстояло дело за 25 лет до образования государства. Тогда Жаботинский, предложив идею национального арбитража как средства разрешения классовых конфликтов, которое учитывало бы интересы всех сторон, удостоился ярлыка «врага рабочих», был обвинен в посягательстве на их священное право — право на забастовку. Тут уместно напомнить, что в то время в Стране еще не было развитой промышленности, крупных частных, государственных или профсоюзных предприятий, и трудовые споры возникали, как правило, между владельцами крохотных мастерских или цитрусовых плантаций и их наемными рабочими, недовольными оплатой труда и в то же время вынужденными конкурировать с куда менее притязательными арабскими рабочими. При таких обстоятельствах, в общем-то, было просто смешно всерьез говорить о столкновении «классов», но те, кто пережил ту эпоху, помнят, конечно, как малейший спор между хозяином лавки и продавцом моментально разрастался до «классовой борьбы» со всем ее пафосом и идеологическими ухищрениями. Жаботинский видел в этом двоякое проявление одной опасности: с одной стороны, это отпугнет хозяина «предприятия», живущего пока за границей, он не приедет в Страну и прекратит вкладывать капитал в ее экономику; это, в свою очередь, неизбежно приведет к безработице в Стране и сделает невозможным приезд новых иммигрантов — им нечего будет делать. Шансы на достижение еврейского большинства исчезнут:
Мы говорили и говорим: еврейский труд — синоним еврейского большинства в Стране. Нанесение ущерба еврейскому труду — национальное преступление. И еще мы всегда говорили: частные капиталовложения и строительство нашей страны — синонимы. И нанесение вреда нормальному процессу получения прибыли с вложенного капитала — национальная измена. Похоже, тут образуется неразрешимое противоречие. Но мы заявляем: в период становления недопустима классовая вражда; необходимо искать и находить компромиссные решения конфликтов.
Жаботинский подчеркивал, что необходим национальный арбитраж, а не «прекращение огня» в столкновении классов — последнее слишком легко нарушить:
...У нас это должно быть гораздо четче, гораздо лучше организовано, чем в других странах. Должно стать непреложным правилом: если возник трудовой спор или конфликт, стороны немедленно обращаются в арбитраж. Недопустимо доводить дело до забастовок и стачек. В любом трудовом соглашении и контракте должен быть четко оговорен арбитраж.
Вся совокупность отношений между трудом и капиталом — всех разновидностей капитала и всех видов труда — должна быть подчинена этому принципу. Проблема справедливой оплаты труда и разумной, с точки зрения капитала, прибыли не может зависеть от «свободной игры социальных сил», как это называется в мире, а иногда и в наших газетах. Ибо такая «свободная игра» — не что иное, как синоним войны классов, которая несет с собой лишь забастовки и локауты и, как следствие, крах всех усилий по восстановлению Страны. Более того: разрешение споров не должно быть отдано на откуп дипломатическим способностям капиталиста или представителя наемных рабочих. Ибо компромисс между имяреком и его рабочими — лишь еще один эпизод в той самой «игре», которая ведется по-джентльменски до тех пор, пока это не надоедает одной из сторон. Такой компромисс — всего лишь передышка между схватками...
Проблема должна найти свое решение не в форме временного соглашения между определенными группировками и сторонами. Решение проблемы должно быть увязано с общенациональными интересами, с высшим из них — идеей государственного сионизма.
Понятно, в арбитражной инстанции должны заседать представители всех заинтересованных сторон, но «верховный арбитр» не должен принадлежать к какой-либо группе. Он должен представлять Ишув как целое, представлять сионизм, Эрец Исраэль, строящую государство.
Жаботинский снова и снова подчеркивал, что речь идет не о разовом компромиссе, но о государственной системе, решения которой обязательны для сторон:
Не должно быть никакой неясности в отношении этого принципа: «обязательный арбитраж» — это не теоретическая «обязанность» найти третейского судью в случае спора: «обязательный арбитраж» — это организационный принцип, глубокая общественная реформа, если угодно — новый общественный строй, выраженный в новых общественных институтах. Это — экономический «парламент», включающий доверенных представителей всех отраслей еврейской экономики в Стране: хозяев предприятий, рабочих, служащих, и его исполнительный орган — Верховный суд арбитров, избираемый самим «парламентом», суд, решения которого обязательны для всех избирателей. Те, кто не согласятся избирать такой парламент, пусть остаются «при своих». Никакого принуждения не будет, но они сами очень скоро поймут, что для них же лучше присоединиться к общему соглашению, ибо велика притягательная сила мира, она сильней эгоизма и упрямства. Такой строй гарантирует приемлемые условия работы и, вместе с тем, приемлемые условия для развития частной инициативы. Он спасет нас от уродливых проявлений конфликта, ставящих под удар дело развития еврейской экономики.
Это предложение Жаботинского не понравилось руководителям рабочего движения в сионизме, которые усмотрели в нем покушение на их священные ценности. Учреждение Национального рабочего профсоюза, провозгласившего своей целью достижение классового мира и социального компромисса, было бельмом на глазу руководителей «рабочего» движения. Они обвиняли членов нового профсоюза в «прислужничестве буржуазии». Жаботинский отвечал на это:
Те, кто вышел из «левого» профсоюза, доказали тем самым, что признают следующие принципы. Первый — идеологический: из двух идеалов (идеала сионизма и идеала классового) они выбирают сионизм; второй — экономический, научный: они согласны с тем, что в период строительства государства (цель которого — спасти массу людей) их работа, к нашему глубокому сожалению, будет низкооплачиваемой.
И из того, что наши друзья приняли такой подход, вовсе не следует, что они намерены с радостью подарить «дешевую работу» еврейскому капиталу в Эрец Исраэль.
Во-первых, большинство этих рабочих — молодые люди, могущие похвастаться волчьим аппетитом. И, естественно, предпочитающие зарплату побольше. Так же, как я предпочитаю высокие гонорары, а предприниматель — высокую прибыль. Во-вторых, они считают, что вопрос высокой или низкой оплаты
