белыми и в 12 верстах от города добровольцам был дан бой[135].
Тогда же произошел такой курьез. Неизвестно, чем руководствуясь, Юзовский районный штаб (большевистский) вынес решение об аресте тов. Петренко[136]. Повстанцам объявили, что он арестован за террор, грабежи и пьянство. Телеграфист ст. Гришино тайно сообщил об этом в штаб Махно, который выслал отряд повстанцев под командой брата Петренко для наведения порядка. Юзовский штаб готовил разгром приближающемуся отряду руками вчерашних махновцев.
Но наши высадились из поезда не доезжая до Гришино одну станцию. Оттуда с черными и красными знаменами, революционными песнями двинулись на организованные Юзовским штабом и вооруженные пулеметами и винтовками, боевые позиции. Повстанцы узнали друг друга и, отказавшись стрелять, вышли навстречу. Отряды соединились. Началось братание.
В результате Петренко с другими арестованными командирами был освобожден, начальник Юзовского штаба анархист Шота расстрелян[137], а работники штаба разбежались кто куда.
После этого инцидента штаб Махно перестал настаивать на создании коалиционного губернского ревкома в составе большевиков, левых эсеров и махновцев. Да и все равно большевики отстаивали такую пропорцию, по которой их голосов было бы всегда в два раза больше[138] .
Отряд Каретникова выбил петлюровцев из Синельниково[139], где были взяты трофеи и особенно ценные для нас 280 тыс. патронов.
Город Павлоград был занят 10 января советским новомосковским полком и отрядом Петренко.
В пролете от Павлограда до Гришине оперировали мелкие крестьянские отряды местного формирования, которые боролись с петлюровскими мобилизационными отрядами, высланными в этот район украинской Директорией на основании подписанного со штабом Махно договора. Этим отрядам удалось завербовать в ряды петлюровцев значительное количество крестьянской молодежи.
Пролет в 50 верст между участками Петренко и Куриленко (то есть с. Марьевкой и Златоустовкой) также был покрыт сетью местных повстанческих формирований, с одной стороны, и карательно-мобилизационными отрядами генерала Май-Маевского — с другой.
Кроме этих и других вооруженных сил. непосредственно ведущих бои с противником в Гуляйпольском и Пологовском районах, были полувооруженные резервы, доходившие до 5 000 человек.
Таким образом, не считая партизан местных крестьянских формирований, махновское повстанчество к 18 января имело около 29 тыс. бойцов, занимавших в тылу белогвардейщины и петлюровщины фронт на протяжении 500 верст. Отовсюду веяло победой, и махновщина росла с каждым днем.
Чем глубже проникала в село насильственная мобилизация противника, тем больше росло повстанчество. Мобилизованные переходили на нашу сторону, унося с собой оружие.
Блокированные повстанческим районом коммуникационные артерии (железнодорожные, грунтовые, водные пути) ставили под сомнение успешное осуществление планов Антанты в движении на север.
На юге и востоке Екатеринославщииы на махновское повстанчество обрушились донцы и белогвардейцы украинского формирования под командованием Май-Маевского.
Высадившийся в г. Геническе кавказский десант (2 000 штыков и 300 сабель) к 20 января подошел на подмогу немецким отрядам и егерской бригаде в районе Большого Токмака. Другой десант, в 10 000 штыков, высадившись в г. Бердянске, к 20 января подошел на участок Верхний Токмак; третий, в 5 000 штыков, 2 000 сабель, высадившись в г. Мариуполе, к 20 января двинулся на Цареконстантиновку, и четвертый, в 800 сабель и 2 000 штыков, также из Мариуполя и Таганрога двинулся через Волноваху и Авдеевку.
Настало дикое, сумасшедшее время, которое знакомо только тем, кто бывал в неравных атаках. Население убегало в поля и леса.
Отступая, мужчины, покидая свои насиженные места, устремлялись к Гуляйполю, а женщины, оберегавшие своих детей, оставались дома. Смерть была кругом, никого не щадила.
Белые колонны все ожесточеннее пробивались к Гуляйполю. Вот они захватили Орехов, Пологи, Туркеновку.
Гуляйпольцы знали, что белые не простят им повстанчества и готовились к бою. Население дружно вышло на строительство вокруг Гуляйполя земляных сооружений. Все вооружались, чем могли. Каждая улица на ночь выставляла секреты и круглосуточные патрули, которые останавливали и проверяли всех без исключения.
От станции Гуляйполе в сторону Полог был разобран железнодорожный путь, и на него сброшен состав с мокрым песком, что устранило опасность подхода бронепоездов к станции. Саму станцию занял отряд. Каретникова.
Из Полог, занятых белыми, позвонили в штаб с предложением сдать Гуляйполе без боя, в противном случае грозились уничтожить село вместе с жителями. Предложение было отвергнуто самым грубейшим образом.
Начались бои с превосходящими силами противника. Белые большими силами конницы и пехоты повели наступление на станцию. Находящийся там отряд не мог сдержать натиска и погрузившись в вагоны, отступил на ст. Гайчур, куда уже прибывало подкрепление из с. Покровское (что в 40 верстах севернее Гуляйполя), под командованием Падалки.
Пока Каретников приводил в порядок войска, Чубенко по телеграфу связался с Петренко, который находился в Гришино, и потребовал от него прислать бронепоезд для отражения наступления белых, который он отбил у них, и подмогу в живой силе. Петренко сообщил, что высылает одно трехдюймовое орудие, установленное в американском полувагоне, и представляющее собой бронепоезд. Но в связи с отправкой повстанцев для взятия Синельникове и Александровски, не в ущерб себе, больше ничем помочь не может. Сам он собирается в район Александровска.
Развивая наступление от ст. Гайчур на ст. Гуляйполе и войдя в связь с Махно, находящимся в Гуляйполе, мы выбили белых со станции и гнали их до того места железной дороги, где валялись разбитые вагоны со смерзшимся на путях песком. Станция несколько раз переходила из рук в руки.
Деникинцы сообщали: «Нами взята станция Гуляй-Поле. Захвачено 60 вагонов муки, 8 вагонов сахара, 2 пулемета и масса винтовок. Изрублено 200 махновцев...»[140]
Тогда же произошла трагедия с саперной ротой.
Сформирована она была из ополченцев завода «Богатырь»и состояла из людей различного возраста, не обстреляна и слабо подготовлена к бою. Использовать ее намечалось как инженерную роту. Но судьба распорядилась иначе.
На ст. Гуляйполе вновь повели наступление белые. В подмогу отряду Каретникова и была на подводах отправлена инженерная рота во главе с ком. роты тов. Семенютой И. С. Но предатель завел их под перекрестный огонь пулеметов и сабли чеченцев. Погибло 52 бойца. Сам предатель, по национальности грузин, вернулся в Гуляйполе за очередной партией подкрепления, но был разоблачен и расстрелян.
Несколько дней спустя бойцов роты хоронили вместе с бойцами, погибшими в последних боях. Похоронная процессия растянулась почти на километр. Гробы следовали один за другим.
В церковной книге актовых записей значится: «В похоронах взяли участие все священники: Дмитрий Сахновский, Александр Лоскутов, Стефан Воскобойников, а также псаломщик Никодим Миткалев Гуляйпольской церкви. Все очень рыдали».
Трагедии этой забыть нельзя.
Хоронили их, по решению штаба, в первую братскую могилу на ярмарочной площади, тогда же переименованную в площадь Жертв Революции.
В речах звучали призывы к борьбе и посылались проклятия тиранам.
Несмотря на отчаянное сопротивление, Гуляйполе было почти окружено, и нам пришлось его оставить. Белые же вступили в него с восточной стороны с. Бочан, установили на горе батарею и прямой наводкой стали расстреливать хаты.
В селе уже не было повстанческих войск, оно горело, но обстрел не прекращался. Белые были верны слову и стремились снести его с лица земли.
За спасение Гуляйполя выступили священники двух церквей. Они в полном облачении, с хоругвями, иконами и певчими хорами, с молитвами и пением, рискуя жизнью, под звон колоколов пошли с челобитной к
