– Если деньга пойдёт, – с трудом оставив греховные помыслы, Джифаренге вернулся на путь истины, – можно нанять ещё кого-то. Из команды Буш-2, к примеру. Вы к ним присмотрелись; поди, приметили работящих.
– Возможно, – Форт решил не утверждать наверняка.
Из лайгитского дома Форт вышел в тревоге и тяжёлой задумчивости. Ох уж эти причудливые, эти ясные и откровенные отношения с отважными земноводными малютками! Хоть стой, хоть падай. Хороши малютки, ничего не скажешь… Порой от них такие бесхитростные признания услышишь, что не знаешь, куда броситься бежать.
Услышанные им слова занозой засели в душе. И что теперь делать? Лучше молчать.
«Может, они проверяют меня – не доносчик ли? – прежде чем довериться в деле, – успокаивал себя Форт. – Надо вести обычную жизнь».
Отзвонился Леону. Контейнер нашёлся. Сговорились о его доставке в Купер-Порт. Заглянул в пару контор по сдаче жилья внаём, дотошно изучил предложения и все отверг. Пока не налажен бизнес, не стоит замахиваться на приличные квартиры; Биндюшник оставался самым приемлемым вариантом. Сходил в стол транспортных заказов. Конъюнктура подходящая, хоть сейчас бери пакет заявок.
14.40. Ноги сами принесли Форта к офису «Френкель Статис». После возвращения он так и не поговорил толком с Руной. И она вроде не стремилась общаться; была пара поверхностных, сухих бесед по нескольку минут, после чего оба разбегались кто куда. Не зайти ли рассказать анекдот? о том, как Цанцукэ выспрашивала: «Я знаю, что сестра – законница, но как она добывает средства к жизни?» – «Она очень важный человек – оценивает стоимость цанц и прочих частей тела».
– Привет, Руна!
– Форт, ты пришёл неудачно. – Руна смотрела с неприязнью. – У нас напряжёнка, я кручу десятком человек и госпиталем, оторваться некогда.
– Что-нибудь экстренное?
– Более чем. Рухнул дом и потянул за собой герметичную крышу. Слава богу, здание ещё в эксплуатацию не сдали, но двоих всё же ушибло. А дом застрахован у нас! компания «Строим на века», знаешь?
– Спасибо; я запомню, в чьих домах нельзя селиться.
– Мало того, что есть травмы – так свежий воздух просочился: сотен шесть народа надышалось до кровотечения из носа, пока ремонтники восстановили герметичность. Конечно, все ринулись взыскивать за ущерб здоровью, а горе-строители хотят расплатиться нашими деньгами. Назревает тяжба на шестьсот персон, вот и кручусь.
Руна выглядела сердитой и задёрганной, хотя её выправка и офисный костюмчик были безупречны. Несколько раз она строго взглянула на Форта, сдерживая в себе что-то, но в конце концов её прорвало:
– Послушай, зачем ты вообще явился? если есть дело, выкладывай – или, пожалуйста, дай мне спокойно поработать!
– Я просто с визитом, в смысле поболтать.
– Если
– Осталось всего ничего: сейчас 15.07.
– Я могу провести оставшиеся тридцать восемь минут по своему усмотрению?
– Хорошо; посижу пока в холле.
– На! прочти от нечего делать! – Вдруг, с надрывом повысив голос, Руна рывком открыла ящик стола, выхватила и с силой припечатала перед Фортом какой-то толстый, будто картонный, лист, раскрашенный до нелепости пёстро и ярко, покрытый строками золотисто-синих знаков.
– Тебе должно понравиться! – Руна чуть не всхлипнула от злости. – Это ты меня втравил, ты!.. зачем ты потащил меня в Биндюшник? я тебя не просила!! как теперь это отменять?!.. читай, читай!
Удивлённый её взрывом, Форт взял негибкий лист. Верхняя половина была написана на неизвестном ему языке, нижняя – на латине.
– Удружили вы мне – и ты, и сестричка! – Руна схватила, потом отбросила степлер.
– Ну и что, – пробормотал Форт, – подумаешь, бумага. Крепкая; пергамент, должно быть.
– ТЫ НЕ ВИДЕЛ, ЧТО ТАМ НАПИСАНО?! – завопила Руна.
– Я ничего против не имею. Избрала так избрала. У лайгито многомужество – вещь обычная. Я твою свободу ущемлять не собираюсь. Выходи за парня по альтийскому закону, а я буду за стенкой жить. Если надо будет что-то починить – стучи. Не понимаю, из-за чего ты расстроилась? это имеет силу на Хэйре и
