Ни отдачи, ни грома. Заряд уходит сразу в гиперскачок и материализуется там, куда должен попасть. Овеществлённая мысль в виде сгустка плазмы. Телеметрия, ощущаемая как восторг, доносит: «Цель поражена».
– Мистер Мошковиц, образец II запрашивает разрешение на подлёт к мишени.
– В чём дело, образец II?
– Хочу убедиться в эффективности «торхаммера» и изучить результаты прицельного ведения огня, сэр!
– Это можно. Занимательное зрелище. Сперва рассчитай расход энергии на…
– Уже, мистер Мошковиц. Сделано. Альф, летим в паре? Устанавливайся на дистанции сопровождения.
Чёрные трезубцы вместе прорвали барьер, бросив в магнитосферу безжизненной планеты яростные фейерверки радуг. Перегрузка при торможении была умопомрачительной, но гравиторы «флэшей» шутя скомпенсировали её. Броня засветилась ползучим огнём.
– Гляди. – Албан запустил ракету и поставил дополнительное поле для защиты от близкой термоядерной вспышки. – Замедли зрение.
Адская люстра зажглась, осветив каменный простор на ночной стороне необитаемого шара. Там расплывалось гигантское облако газовой мути.
Камень кипел, обратившись в горящий расплав. Земля стала огненным морем; беснуясь от муки, она выбрасывала вверх фонтаны взрывов. Кое-где земная кора лопалась, как нарыв, испуская столбы дыма и багровую магму.
– Круто, – прошептал Альф.
– Размером с Сэнтрал-Сити. – Албан не мог отвести глаз от картины внизу. Корабли, описывая дугу, уходили на дневную сторону; пейзаж Армагеддона удалялся.
– Это… я или ты сделал?
– Ты. Твои координаты.
– С ума сойти. Подумал – и готово… Я не ожидал. Грандиозно. Просто кошмар. Выходит, это моя мысль сюда плюхнулась!.. Я валяюсь!
– Это была твоя плохая мысль. Запомни, как она выглядит.
– Ага, я записал. Покажу Карен.
– Джомар был прав…
– Ты о чём?
– Мы как-то говорили о…
– По-моему, он не настроен болтать с нами.
– Он умный, но не любит отдавать свои знания. Приходится ловить его в момент, когда он не может улизнуть.
– Ха! Ну и?..
Корабли продолжали виток по орбите. Угрюмая планета, обожжённая чёрными ангелами космической бездны, туго поворачивалась на оси, тая в недрах месть пришельцам. Попробуйте снизиться – я притяну вас, не вырветесь. И нейтринный движок не выручит. Вмажетесь в моё тело, один кратер останется…
Нагие ангелы, погружённые в жидкий гелий, продолжали диалог. Неживые по природе, они были охлаждены до опасной близости к абсолютному нолю, буквально охвачены оболочкой двойной смерти и недоступны мелким земным страстям. Души их беседовали друг с другом через эфир, вместо лица визави глазами ближней телеметрии видя порождение вселенского мрака и оранжевой мглы иного пространства – три чёрных клыка, объединённых в слиток скорости и беспощадности.
– Началось с Адама. Яблоко, грехопадение… и так далее. Вслед за этим рухнул мир, ведь он – проекция человека. Даже небо повредилось, там появился гнев. Прекратилось бессмертие, возникла «левая сторона» – демоническая. Джомар сказал: «Сатан – ангел смерти и воля к злу в человеке». Понимаешь? всё исходит из нас.
– А Бог? – Альф был большой скептик и циник.
– Он, что ли, велел тебе стрелять?
– Не разговор, Албан. Хоть и противно, но мы – подчинённые…
– Вот я и думаю – кому? Откуда идёт приказ и почему мы его выполняем?
– Давай-ка сотрём эти базары, пока никто не протестировал блоки корабельной связи.
– Боишься?
– Боюсь. Я хочу жить долго.
– Другого бойся. Слышал слово – Хиросима?
– Оно олимпийское?
– Да, азиатское. Раньше так называли атаку, если снаряды – с радионуклидной начинкой.
– Устарело. Чудно, что нам ставят ракеты с термоядом. Должно быть, так дешевле… А почему ты сказал это слово?
– Вспомнилось. Так назывался город на Старой Земле, где испытали первую бомбу.
