до рассвета – и отменить рассвет вовсе, превратив его в серую сырь. Ну точно, ни души на руднике.
И вдруг эфир откликнулся:
– Вас слышу. Какая авария?
– Отказ всей левой гондолы; иду на правой, двигатель сдаёт. У меня большой груз. Дайте наводку на свою взлетно-посадочную.
– Даю луч ведения.
– Принял, спасибо.
– У вас нет возгорания? утечки топлива?
– Пожар потушен, баки целы, подача горючего прекращена.
Рудничных нетрудно понять – льющийся из гондолы гидратил так прохимичит ВПП, что снимай покрытие и вывози в болото. Почему-то считалось, что на Планете Монстров можно заправлять транспорт тем, что на самой Альте строго-настрого запрещено. Дескать, вмешательство людей в природу мизерное: планета сама всё дезактивирует и смоет проливнем в ближайший плювиоз. Однако воду для питья Форт покупал в бутылках, а то что-то много в Купер-Порте разговоров про кровавый понос и рак кишечника; надо беречь свой пищеварительный тракт – или реактор, у кого что.
Правый движок задымил – ах, жаба тебя съешь!.. Форт открыл систему тушения на полную – пусть забивает все пустоты порошком, лететь осталось чуть. Рудник засветился лампами; огни очертили прямоугольник ВПП.
Плоские днища гондол опустились на бетон, рама флаера скрипнула – готово! «11.17», – отметил Форт для записи в бортжурнале.
– Я было подумал, что мы окажемся на земле в другом виде. – Джифаренге шумно почесал слегка взмокшую голову. – Как вовремя нам подвернулся рудничок! да, капитан?
– Ещё минут несколько – и жёсткая посадка. Пойдём, пообщаемся со здешним начальством.
Однако счастливая случайность не по всем параметрам укладывалась в голове Форта. Взяв ориентир, он почти перестал бояться за «Центурион»; даже крайний перегрев под конец не заставил его вздрогнуть. Но что-то мешало полностью поверить в спасение. Он мог бы под присягой подтвердить, что на его карте никакого рудника в этом месте нет!..
Не станешь же отрицать очевидное – вот огни, вот здания, вот остроголовые фигуры в плащах-мантиях, движущиеся к машине.
Джифаренге натянул на голову лямки респиратора и запахнул шуршащий безразмерный дождевик. Форт не нуждался в маске с жёлтыми глот-патронами, но надел её из вежливости – негоже козырять перед людьми тем, что избыток углекислого газа не мешает тебе жить.
Они спустились в нижнюю носовую кабину, заперли ведущую вверх герметичную дверь и только после этого открыли наружную.
Водопадный плеск дождя и сырая прохлада дохнули на них. Один из капуцинов, стоящих на кипящем зеркале чёрной воды, поднял ручной фонарь, заставив Джифаренге сощуриться.
– Здравствуйте. Следуйте за нами. Ваш флаер сейчас осмотрят.
– Это у вас что, дрессированная горилла? – спросил второй, коротко встряхнув торчащим из-под капюшона рылом респиратора.
Где-то вдали отрывисто взвыла сирена, щёлкнул скотобойный шокер и донёсся недовольный рёв ящера – похоже, рудник охранялся от монстров вооружёнными следящими устройствами.
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
– Леон назвал меня орангутангом. Зачем он постоянно провоцирует? – Джифаренге поискал глазами, на чём можно подтянуться, и вздохнул, как кит. Потолки по макушку и отсутствие условий для лазанья сильно угнетали его в жилищах эйджи. В Купер-Порте и то просторней!
– А ты не провоцируйся.
