спрятать.
Я взял у Джейн фонарик и прошелся по комнате.
— Если автор — Эбигейл, то она явно работала не на компьютере.
— Да, Эбигейл не доверяла современной технике, — подтвердила Джейн. — Если это она написала пьесу, то она сделала это старым добрым способом — либо от руки, либо на печатной машинке. Внизу, в магазине, есть старая печатная машинка.
Мы еще раз осмотрели комнату, проверяя самые невероятные места в поисках загадочной пьесы, но не нашли ничего, кроме пыли по углам.
Затем спустились по лестнице и вышли в ночь. Я посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что наши похождения заняли очень немного времени, чуть меньше часа.
К моему коттеджу мы шли молча. В кабинете я воткнул аппарат в розетку, включил его, чтобы он нагрелся, и спросил, не хочет ли Джейн чаю, пока мы будем работать. Она сказала, что не откажется, и я пошел на кухню ставить чайник.
Когда я вернулся, Джейн уже копировала записки и газетные вырезки. Я сменил ее, чтобы она могла спокойно попить чая. Работа была нудной, надо было расправлять бумажки, вставлять их в ксерокс, затем вынимать, расправлять следующую, класть ее на место предыдущей, и так до тех пор, пока каждый клочок бумаги не будет скопирован. Прошло полчаса, прежде чем мы отксерили все. Я сделал по две копии и отдал один вариант Джейн, чтобы она могла спокойно изучить записки дома. Затем я сделал последний глоток, помог Джейн завернуть оригиналы в черную ткань, и мы поспешили вернуть все туда, откуда взяли.
К тому времени как мы закончили, было уже четыре утра. Мы с Джейн решили, что не помешает поспать, прежде чем мы примемся за изучение коллекции Эбигейл Уинтертон. Мы договорились встретиться после десяти у Джейн. В этом случае я дам Джайлзу какую-нибудь работу и уйду, чтобы не мешать ему. И чтобы не напрашиваться на очередные домогательства с его стороны. При этой мысли я улыбнулся.
Дома я лег поспать, через час снова встал, бодр и свеж, и встретил рассвет за работой над своим бестселлером. Это было очень приятное ощущение. Вот, значит, какие стимулы мне требовались, чтобы сесть за роман.
К девяти, когда Джайлз постучался в мою дверь, я был одет для визита к Джейн и держал в руках целый список заданий для своего нового секретаря. Это займет парня как минимум на пару дней.
На его «доброе утро, красавчик» я ответил обворожительной улыбкой и кивком головы. Когда я передал ему список заданий, он ухмыльнулся:
— Твои желания для меня закон, Саймон.
— Ты просто невозможен, Джайлз! Хотя подозреваю, что это тебе даже льстит.
В ответ он снова ухмыльнулся и принялся за работу. В ожидании назначенного часа рандеву с Джейн я вновь сел за письменный стол. Джайлз трудился тихо, стараясь не мешать мне. Временами он напевал что-то себе под нос.
Без десяти десять я велел Джайлзу не шалить и пошел к Джейн.
Она открыла прежде, чем я постучался, проводила меня внутрь и предложила сесть на диван. Я удобно устроился и развернул перед собой копии сокровища Эбигейл Уинтертон.
Джейн была очень возбуждена и этим сильно удивила меня. Я еще ни разу не видел, чтобы Джейн Хардвик так суетилась.
— Что на вас нашло, Джейн, к чему такая спешка?
— Я сгораю от любопытства, Саймон. А ты разве нет? — выпалила она, чем еще больше удивила меня.
— Если вам так не терпелось прочитать все это, зачем было ждать меня? — Надо же, не ожидал увидеть свою соседку такой.
Джейн посмотрела на меня так, что я сразу присмирел.
— Потому, Саймон, что утром у меня были другие дела. Как, например, позвонить инспектору Чейзу, чтобы назначить встречу по поводу тех самых книг, что я одолжила Эбигейл Уинтертон. В два часа дня сегодня. Я уж не говорю о том, что нужно было заказать в аптеке мои таблетки. Но теперь, когда я покончила со всем этим, мы можем спокойно сосредоточиться на более интересных вещах. — Она махнула рукой на бумаги: — Думаю, нам стоит пронумеровать страницы нашего сокровища, чтобы мы не путались в них.
— Это хорошая мысль, Джейн, — сказал я. Она подошла и села рядом со мной на диван. Я вытащил из нагрудного кармана любимую ручку, и мы принялись сортировать и нумеровать наши копии.
Когда с этим было покончено, мы начали читать с первой страницы. Мы разложили весь материал по тематике. Думаю, в другой жизни я бы стал первоклассным статистиком или работал бы где-нибудь в каталоге библиотеки. Я вообще люблю порядок и четкую организацию (хотя, глядя на мой заваленный стол, вы бы никогда так не подумали), и, похоже, Джейн разделяла мои предпочтения.
Мы с Джейн прочитывали одну бумажку за другой. Первая удивила меня тем, что в ней были какие-то расчеты. Сверху было написано имя: «Харриет Дженкинс». Далее шли цифры, судя по всему, даты, а напротив какие-то небольшие суммы в фунтах стерлингов. В итоге за без малого двадцать пять лет Харриет Дженкинс выплатил Эбигейл Уинтертон около трехсот фунтов.
— Как думаете, что за история скрывается за этими цифрами? — спросил я Джейн.
Она рассмеялась.
— Харриет Дженкинс знаменит во всем приходе своими розами. Ему доставались почти все призы на цветочных фестивалях, а годы, что стоят здесь, соответствуют тем годам, когда Эбигейл была там главным судьей.
— Скромная благодарность, вы полагаете? — цинично произнеся.
— Ну разумеется, Саймон. Не взятка, конечно, но все же… — Джейн рассмеялась. — Надо признать, у Харриет действительно прекрасные розы.
Похожие записи на другом листке привлекли мое внимание.
— А что за история с Дианой Дей?
Джейн призадумалась.
— Ах да, как же я могла забыть, она же разводит пекинесов. Так что это, надо полагать, за орденскую ленту на собачьем шоу.
Должно быть, на разведении пекинесов денег можно заработать больше, поскольку суммы были выше на порядок.
— А что мне сделать, чтобы стать судьей на каком-нибудь фестивале, Джейн? Это, похоже, недурной бизнес.
Джейн страдальчески улыбнулась мне:
— Ради нашей с тобой дружбы, Саймон, я надеюсь, что это была шутка.
— Ну разумеется, Джейн, как вы могли подумать?!
Подобных счетов было множество, и некоторые имена были незнакомы даже Джейн. Видимо, активность Эбигейл Уинтертон распространялась и за пределы графства.
Помимо этого, было немало газетных вырезок, преимущественно о различных несчастных случаях, связанных с кем-то из местных. Джейн заметила, что некоторые из этих местных уже уехали издеревни. Очевидно, они решили, что легче переехать, чем терпеть вторжения Эбигейл Уинтертон в их личную жизнь.
Несколько вырезок касались Эверарда и Саманты Стивенс. В одной из них говорилось о побоях, которые Саманта нанесла мужу и какой-то певице из хора, застукав их с поличным. Надо отдать ей должное, она все-таки могла поставить супруга на место. Я сообщил Джейн о своей находке и заметил, что Саманта Стивенс вполне способна на насилие.
— Очень интересное наблюдение, Саймон, — согласилась Джейн. — За ней стоит приглядывать.
Мы снова вернулись к газетной вырезке, повествующей о смерти Лестера Клидеро.
— Интересно, а это здесь при чем? — спросил я.
— Нам придется заглянуть на огонек к полковнику Клидеро и разузнать побольше о его семье. Может, с этим связана какая-то история, а может, это просто ужасная семейная трагедия. — Джейн постучала пальцем по бумажке. — Я никогда не бывала у них дома. Он достаточно скрытный человек, хотя и участвует иногда в деревенской жизни. Но вот что я точно знаю, так это то, что он страстный огородник. — Она
