секретарь говорит, что книгу можно отправить, и в посылочном конверте лежит купюра, причем ее суммы достаточно, чтобы оплатить почтовую доставку, то позвольте задать вопрос, как бы
— Вы совершенно правы, конечно, Ходгсон, совершенно правы; только не откажите в любезности, покажите мне формуляр, который прислал мистер Элдред, и подскажите его адрес.
— Разумеется, мистер Гаррет; если меня не будут за это ругать и не укажут на то, что я плохо выполняю свои обязанности, я готов сделать все, что в моих силах. Вот карточка в формуляре. Дж. Элдред, 11.3.34. Заглавие: Т-а-л-м-… в общем, это может быть что угодно — но рискну предположить, что это не роман. А вот заявка мистера Хелдреда на книгу; насколько я вижу, он приводит название.
— Спасибо, спасибо; а где адрес? На формуляре его нет.
— И в самом деле; так… погодите, мистер Гаррет, он должен у меня быть. Ну да, заявка пришла в пакете, который предупредительно был нам прислан во избежание лишних хлопот — чтобы его можно было отправить обратно вместе с книгой; и если уж я
— Безупречный порядок, это точно; в общем… ладно, спасибо вам. Когда отправили пакет?
— Сегодня утром в десять-тридцать.
— Хорошо; сейчас уже час.
Гаррет поднялся наверх в глубоких раздумьях. Как ему раздобыть адрес? Послать телеграмму миссис Симпсон? В ожидании ответа он может пропустить поезд. Да, есть другой способ. Она сказала, что Элдред живет в имении дяди. В таком случае упоминание об этом можно найти в книге регистрации дарственных поступлений. Можно бегло пробежать по ней, поскольку теперь он знал заглавие книги. Журнал вскоре оказался у него в руках, и зная, что
Географический атлас говорил о том, что Бретфилд находится в трех милях от небольшой станции, расположенной на основной ветке. Осталось спросить смотрителя, не запомнил ли он, походило ли название места на пакете на Бретфилд.
— Нет, ничего общего. Раз уж вы напомнили, то мне теперь кажется, что это был не то Бредфилд, не то Бритфилд, но совсем не то, что вы назвали, мистер Гаррет.
Неплохое начало. Поезд через двадцать минут — ехать два часа. Это единственный шанс, и пропустить его нельзя; Гаррет сел в поезд.
Если в начале дня он был возбужден, то к концу и вовсе находился на грани потери рассудка. Если он разыщет Элдреда, что он ему скажет? Мол, выяснилось, что книга является раритетом и должна быть возвращена? Явная ложь. Или что нашлись сведения, будто в книге должны находиться важные рукописные заметки? Разумеется, Элдред покажет ему книгу, из которой уже будет изъят заветный лист. Возможно, он обнаружит следы изъятия — надорванный край, например, — но Элдред наверняка скажет, что он тоже заметил порчу и огорчился по этому поводу; и кто сможет опровергнуть его слова? В общем, преследование казалось безнадежным. Оставался один шанс: книга покинула библиотеку в 10:30; не исключено, что ее не успели доставить к первому из возможных поездов в 11:20. Если так, то, вероятно, ему повезет, он прибудет одновременно с посылкой и сочинит какую-нибудь историю, которая заставит Элдреда уступить.
День переходил в вечер, когда он вышел на перрон станции, где, как на большинстве загородных станций, стояла неестественная тишина. Он подождал, пока пара пассажиров, которые сошли вместе с ним, удалятся, и поинтересовался у начальника станции, не проживает ли по соседству мистер Элдред.
— Да, совсем недалеко. Он ждет посылку и, наверное, приедет за ней. Один раз он сегодня уже приезжал, да, Боб? — сказал он, обращаясь к носильщику.
— Да, сэр, точно; причем можно было подумать, это я виноват в том, что она не пришла двухчасовым поездом. Ну, да все равно, я ее уже забрал.
И носильщик помахал прямоугольным свертком; Гаррету достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что внутри находилось то, что представляло для него сейчас особую важность.
— Бретфилд, сэр? Да, отсюда около трех миль. Через те три луга можно срезать путь на полмили. А вот и мистер Элдред приехал.
Подкатила запряженная собаками тележка, а в ней — двое людей; Гаррет без труда узнал одного из них, когда тот проходил по двору маленькой станции. Тот факт, что Элдред приехал сам, давал Гаррету небольшое преимущество — скорее всего, он не вскроет пакет в присутствии слуги. С другой стороны, он поспешит вернуться домой, так что если бы Гаррет не оказался здесь вместе с посылкой, все было бы кончено. Надо было торопиться; и он не стал ждать. Выбрав короткий путь, он пошел по одной из сторон воображаемого треугольника, тогда как тележке предстояло преодолеть две стороны; к тому же, она немного задержалась на станции, так что Гаррет находился на последнем из трех лугов, когда услышал неподалеку шум колес. Он старался идти как можно быстрее, но тележка приближалась с такой скоростью, что он уже отчаялся. При такой резвости она
Но как раз тут Гаррету улыбнулась удача. Вечер стоял тихий, все звуки были отчетливо слышны. Редко какой-либо звук может принести большее облегчение, чем тот, который долетел до него сейчас: тележка остановилась. Произошел короткий обмен репликами, и она вновь поехала. Когда тележка проезжала мимо лестницы, возле которой стоял прихрамывающий и охваченный тревогой Гаррет, стало видно, что в ней сидит только слуга, Элдреда не было; затем показался и сам Элдред, он пешком шел следом. Спрятавшись за высокой изгородью, из-за которой можно было выбраться на дорогу по специальным ступеням, он следил за тем, как худощавый, жилистый человечек быстро прошагал мимо, сжимая подмышкой пакет и шаря в карманах. В тот момент, когда Элдред оказался возле лестницы, что-то выпало из кармана в траву, но настолько тихо, что он этого не заметил. Еще через мгновение Гаррет смог незаметно перебраться по ступеням на дорогу и поднял… коробок спичек. Элдред ушел вперед, на ходу активно размахивая руками; интерпретировать эти жесты в тени нависших над дорогой деревьев было трудно. Но когда Гаррет осторожно проследовал за стариком, он догадался об их значении по отдельным знакам — ему попался обрывок бечевки, а затем бумага, в которую был завернут пакет — ее хотели швырнуть за изгородь, но не добросили.
Теперь Элдред шел медленнее, и можно было сделать вывод, что он открыл книгу и перелистывает страницы. Он остановился, ему явно мешали сгущавшиеся сумерки. Гаррет спрятался в проеме ограды, но продолжал наблюдать. Поспешно оглянувшись, Элдред сел на ствол дерева, упавшего у дороги, и поднес открытую книгу вплотную к глазам. Внезапно он положил ее на колени, не закрывая, и стал шарить по карманам: разумеется, старик не находил того, что искал, и разумеется, был этим раздосадован. «Спички тебе бы сейчас пригодились», — подумал Гаррет. Затем старик взял один лист и принялся осторожно его вырывать, но тут случились два происшествия. Сперва какое-то черное насекомое упало на белый лист и побежало по нему вниз, а затем, когда Элдред, вздрогнув, обернулся, из темноты позади ствола выступила небольшая тень, распростертые руки потянулись к лицу Элдреда, а затем схватили его за голову и за горло. Старик бешено задрыгал руками и ногами, но при этом не раздалось ни звука. Потом все замерло. Элдред был один. Он упал на спину в траву позади ствола. Книга отлетела на дорогу. При виде этой жуткой борьбы гнев и подозрения Гаррета в миг улетучились, и он бросился вперед с криком «На помощь!»; точно так же, к его великому облегчению, поступил работник, выскочивший с противоположного луга. Вдвоем они
