Вдовствующая герцогиня издала сдавленный звук и крепче сжала в руках шкатулку с драгоценностями.
— Тише-тише, — предостерег напарника Бартлеби. — Ты разговариваешь с леди, Уиглет. Ты всегда так прямолинеен. Леди любят ласковое обращение и изысканную речь, не так ли?
— Сэр, — заговорила Исидора, — прошу вас отойти в сторонку, чтобы я могла вывести герцогиню на свежий воздух.
— Да я вам помогу, — заявил Бартлеби. — О чем речь! Возьму эту милую маленькую шкатулку, что леди держит в руках…
— Не прикасайтесь к ней! — прикрикнула вдовствующая герцогиня, но ее голос звучал куда тише, чем обычно. — Я не позволю вам дотрагиваться…
Все трое протянули к ним руки. Исидора сделала шаг в сторону, увлекая с собой герцогиню. Надо было выходить из дома через бальный зал, а не через коридор. Мужчинам нравилось наводить на них страх. Их лица засияли от какого-то странного удовольствия.
— Да как вы смеете запугивать пожилую женщину?! — внезапно разъярившись, завопила Исидора. — Она вас боится!
Бартлеби рассмеялся в ответ, причем засмеялись даже его странные глаза, в которых к тому же промелькнуло удивление.
— Она получает ценный урок, — заявил он. — Дерьмо герцогини точно такое же, как и дерьмо всех остальных. И если бы вы так же часто видели дерьмо, как видим мы, то знали бы, что у всех оно одинакового цвета.
Двое других дружно его поддержали.
— Ну хватит! — неожиданно сказал Бартлеби. — Мы сделали еще только половину работы, герцогиня. А вы ведь хотите, чтобы она была выполнена полностью, не так ли? Потому что никто другой не захочет спускаться в выгребную яму. Никто во всей Англии. Так что мы просим вас преподнести нам маленький подарочек за то, чтобы мы продолжили.
— Нет! — отрезала Исидора. — Вам хорошо заплатили.
Герцогиня неожиданно затихла, глядя на стражников испуганными глазами.
— А молодая леди, кажется, и не испугалась вовсе, — сказал Бартлеби, поворачиваясь к своим дружкам. — Это довольно необычно.
— Я вас не боюсь, — промолвила Исидора. — Но мне отвратительно, что вы так всех ненавидите. Разве у вас самих нет бабушек?
— Да разве это бабушка? — с интересом спросил Бартлеби. Он подошел ближе к герцогине, которая попятилась назад с тихим стоном. — Теперь вижу. Это, должно быть, морщины, Уиглет, не так ли? Чем больше морщин, тем ты старше. Я что-то слышал об этом. Но поскольку мы, стражники мертвых, от морщин не страдаем, то они нас не тревожат. Вообще-то у нас даже семей нет в обычном понимании этого слова.
Все стражники расхохотались.
— Прошу меня простить за то, что я вам не сочувствую, — проговорила Исидора. — Но если у вас нет семей, то дело, должно быть, в ваших криминальных наклонностях. Не сомневаюсь, что ни одна женщина не захочет иметь с вами дела.
— Не сомневаюсь, не сомневаюсь… — передразнил ее Бартлеби. — Но чтобы вам стало полегче, я скажу, что присутствующий здесь Уиглет женился на Бетси на извозчичьем дворе, что на Понд-стрит. Ну что, вам от этого лучше?
Исидора покосилась на Уиглета. У него не было зубов, и он плотоядно посматривал на нее.
— Разве я высказала сожаление по поводу вашего одиночества? — довольно вежливым тоном спросила Исидора. — Если так, то знайте: я сделала это ненамеренно.
— Ладно, хватит с нас светской болтовни, — сказал Бартлеби. — Мы все равно заполучим эту шкатулочку с драгоценностями, раз уж вы настолько бестолковы, что уронили ее в тачку с дерьмом, прошу прошения за откровенность. А в качестве награды за нашу очаровательную беседу мы заберем у вас не маленькую шкатулку, а ту, что побольше.
— Герцог велит бросить вас в тюрьму! — просипела вдовствующая герцогиня. Ее пальцы, как когти, впивались в руку Исидоры.
— А вот этого не будет, — спокойно проговорил Бартлеби, — в чем я счастлив вас разуверить. Никто не знает, куда уходят стражники мертвых. Это ставит нас вне закона, так скажет вам любой в Лондоне.
— Никто не может быть вне закона! — воскликнула Исидора. Если ей удастся затянуть с ними разговор, Симеон закончит свою работу с письмами. И Хонейдью вернется. Она сделала еще один осторожный шажок в сторону, увлекая за собой герцогиню. Ей удалось дотащить ее почти до двери в бальный зал.
— Вот если бы я убил кого-нибудь, — продолжал Бартлеби со своей чудовищной ухмылкой, — то ваше утверждение имело бы смысл, не скрою. Местный констебль, возможно, постучал бы в мою дверь, если бы, конечно, он ее нашел. Порой мне даже хочется этого. Ведь все, что мне нужно было бы сделать для этого, так это случайно столкнуть человека в выгребную яму. И из-за этого печального-препечального несчастного случая этот человек заснул бы там мертвым сном. Что скажете на это, парни?
— Ага! — усмехнулся Уиглет.
Бартлеби продолжал ухмыляться, но третий стражник явно почувствовал себя не в своей тарелке.
— Вам всем должно быть стыдно, — сурово промолвила Исидора, повышая голос. — Мы платим вам достаточно много денег за выполняемую работу. И чем же вы отвечаете? Тем, что пугаете пожилую женщину до полусмерти?
Вдовствующая герцогиня словно по команде застонала и тяжело привалилась к плечу Исидоры, хотя та успела заметить, что ее свекровь по-прежнему крепко сжимает в руках шкатулку с драгоценностями. Теперь дверь была прямо у нее за спиной.
Бартлеби шагнул к ним, и она поняла, что ей придется сейчас отдать ему шкатулку, так как никакие драгоценности на свете не стоили даже единственного прикосновения его пальца. Исидора не могла повернуться и открыть дверь, не отпуская герцогиню и не выпуская шкатулки.
Но тут она услышала у себя за спиной голос:
— Исидора!
Это Симеон! Дверь у нее за спиной стала приоткрываться. Бартлеби с ухмылкой тянул к ней руки, но он в любое мгновение мог увидеть открывающуюся дверь.
Ни секунды не раздумывая, Исидора что было сил закричала:
— Сюда! — А потом она приподняла свою шкатулку и с размаху бросила ее на пол. Шкатулка с грохотом упала, раскрылась, и бриллианты разлетелись по сторонам.
В это же мгновение дверь распахнулась, и Симеон бросился вперед. Он оказался между матерью и рабочими, стоявшими посреди кучи запыленных ожерелий.
— В чем дело, джентльмены? — спросил Симеон. Его голос был абсолютно спокоен, словно он разговаривал с Хонейдью.
Сердце Исидоры забилось чуть быстрее, когда она увидела, что Бартлеби явно ни капельки не испугался. Да и его дружки больше не казались смущенными, а их глаза загорелись в предвкушении драки.
— Ого, да это сам герцог! — с довольным видом проговорил Бартлеби. — Смотрите, парни, он знает все про земные законы. Ему известно, что мы выполняем омерзительную работу и просим за это всего лишь доброго отношения. И как мы только что говорили герцогине, мы не сможем завершить работу, если нам не дадут чего-то, что могло бы хоть немного облегчить нашу участь.
Внезапно Симеон пнул Уиглета, и тот опустился на колени и принялся шарить руками по полу.
Все произошло так быстро, что Исидора и глазом моргнуть не успела. В одно мгновение Симеон спокойно стоял перед ней, а уже в следующее ногой ударил Уиглета в челюсть. Потом он повернулся и нанес удар по голове Бартлеби, а потом сделал еще один небольшой поворот, и третий стражник тоже получил удар в челюсть.
Симеон повернулся к матери.
